– А где Капустин?
Дымов вздохнул и развел драконьими лапами.
– Капустин получил боевое ранение и теперь отлеживается дома.
– Как?! Его ранили? – не поверила Софья. – Где? Кто?
– Когда его ранили, вы, дорогая, были совсем рядом.
Софья мгновенно сориентировалась:
– Это неподалеку от коттеджа Ушкина, что ли?
– Что ли, – кивнул Дымов. – Ранение несерьезное, но чертовски болезненное. – После чего огляделся по сторонам и добавил: – Если мы не хотим, чтобы убийца засек наше маленькое собрание, нам необходимо спрятаться понадежнее.
– Пожалуй, это я могу организовать, – сказал Суданский.
– Но как?
– Воспользуюсь наконец своим служебным положением.
– У тебя что, удостоверение с собой? – удивилась Софья.
Суданский скупо улыбнулся:
– И пистолет.
– А Лидия? – тут же спросила она, не в силах откладывать главное.
– Лидию я с собой не взял, – ровным голосом ответил тот. – Думаю, мы больше с ней никуда вместе не сходим.
– Уж это я тебе обещаю!
– Послушайте, – одернул их бесхвостый Дымов. – О чем вообще вы завели разговор?
– О любви, – сказал Суданский. Софья покраснела.
– Молодцы! Лучше идите, пользуйтесь своим служебным положением. Хотя я и не знаю, что это за положение. Я даже не знаю, как вас зовут.
– Ах, да! – подпрыгнула Софья. – Он ведь имел дело только с Лидией, а не с тобой!
– Вы Суданский? – догадался Дымов.
– Игорь. – Тот протянул руку, и Дымов потряс ее двумя желтыми лапами.
– Надо избавиться от этого чертова костюма, – пробормотал он. – Я чувствую себя в нем, точно пирожок в духовке.
– Ну, потерпите еще немного, – сказал Суданский.
– Послушай, ты должен найти такое место, где убийца был бы весь как на ладони. Какую-нибудь комнату-мышеловку. Где я буду куском сыра, он – мышью, а вы с Дымовым – капканом.
– Место? Здесь? Сильно сомневаюсь… Впрочем, мне надо переговорить с администрацией.
Он подмигнул Софье, надвинул шляпу на лоб и, взмахнув голубым плащом, нырнул под стенды.
– Вон там есть стулья, – показал Дымов. – Давайте сядем и по-быстрому обменяемся информацией. Мы ведь с Капустиным за вами наблюдали. Ума не приложу, как вам удалось вычислить убийцу! В сущности, мы уже знаем про него почти все. Откуда он, как его настоящее имя, почему он убил Мягкого, а затем собирался прикончить и меня, и вас.
– А я ничего этого не знаю, – сказала Софья. – Зато догадываюсь, кто он. Впрочем, догадка такая невероятная, что мне даже не хочется говорить о ней вслух.
– В общем, слушайте, как было дело. После того, как в больнице меня едва не укололи какой-то дрянью, я решил спрятаться.
– Но ведь на меня тоже покушались! – воскликнула Софья. – Почему же вы не спрятали и меня?
– А как бы мы тогда охотились за убийцей? – удивился Дымов. – Если бы мы все попрятались, он просто продолжал бы жить жизнью обывателя, и все. А ведь его надо вывести на чистую воду!
– Хотите сказать, вы ушли в тень, а меня оставили на виду в качестве приманки?! – возмутилась Софья.
– Ну, я бы не стал так утрировать, – промямлил Дымов.
– Ладно, за это я вам после отомщу, – махнула рукой Софья. – Говорите дальше.
– Когда Капустин рассказал мне все, что сообщили ему вы, я принял решение срочно начать расследование. Помните, к тому моменту уже произошло два убийства. Убили Люкина и Мягкого. Кто такой Люкин, я не знал и до сих пор толком не знаю. А вот Мягкий…
– Он к вам приходил? – живо спросила Софья.
– Приходил.
– Ну, не тяните же! Что он сказал?
– Он рассказал историю, – начал Дымов. – Рассказал, что родился на Севере, в небольшом городке Зеленогорске, где провел свои молодые годы. Однажды городок потрясло довольно громкое преступление. Некий Владимир Сафронов убил свою любовницу – заведующую продовольственной базой, присвоил крупную сумму денег, драгоценности и скрылся. Через несколько дней обнаружили еще одно тело – родного дяди Сафронова, капитана милиции, который пропал еще неделю назад. Кстати, дядя был в отделении на плохом счету, и там уже собирались поставить вопрос о его увольнении.
Сам Мягкий, надо заметить, жил с убийцей Сафроновым на одной лестничной площадке. Впрочем, близких отношений с ним не поддерживал и следствию помочь ничем не смог. Следствие, кстати, тогда зашло в тупик – Сафронов скрылся, и следователи подозревали, что именно дядя, который был убит затем как опасный свидетель, помог раздобыть племяннику новые документы.
И вот, спустя почти двадцать лет, наш герой встречает Сафронова в центре Москвы, в одной из точек быстрого питания. Поскольку полной уверенности у него не было, в милицию он не пошел. Но стал постоянно думать о своем гражданском долге и, когда увидел предполагаемого Сафронова в том же месте во второй раз, завернул ко мне. Он пришел, потому что испугался.
– Он испугался не зря, – пробормотала Софья. – Сафронов тоже его заметил.
– Выходит, заметил. Только вот чего я никак не могу постичь. Убийство Мягкого не было единичным. Он попал в число жертв так называемого «шляпного» маньяка Аникина. Аникин не может быть Сафроновым просто в силу возраста.
– А что, если Мягкий обознался и никакого Сафронова в Москве нет? А его самого убил Аникин, одержимый своей «шляпной» манией?
– Ну да! – возразил Дымов. – А кто же тогда хотел убить меня и вас в придачу?
– Действительно… – пробормотала Софья. – Значит, я права! Этот Сафронов узнал, что Мягкий обращался к вам. Он решил убить вас. Одновременно ему стало известно, что ваши дела после аварии веду я. Следовало прикончить и меня тоже. Ведь вы могли уже все рассказать мне про Зеленогорск.
– А прошлое представляло для него смертельную опасность!
– Послушайте! – встрепенулась Софья. – А спецслужбы вы не подключали к этому делу?
– Да нет, с чего вы взяли?
– С того, что, когда я приехала на вашу квартиру, чтобы проверить компьютер, на меня напали! Мне заклеили рот, глаза, засунули в мешок и выбросили в каком-то сквере на Юго-Западе!
– Если бы вы просто проверили компьютер и ушли, то ничего бы не случилось, – глядя в сторону, сообщил Дымов. – Но вы остались, начали ходить по комнате…
– Хотите сказать…
– Вреда ведь вам никакого не причинили!
– Так это были вы с Капустиным?! – закричала Софья.
– Ш-ш! Не вопите так, вы что? Ну, мы с Капустиным.
– Его же ранили!
– Я же сказал: слегка. Но все равно тащить вас пришлось именно мне.
– Какого черта вы меня так напугали? У меня мог бы случиться разрыв сердца!
– Если бы вы нас обнаружили, весь наш план пошел бы насмарку. Вряд ли вы согласились бы стать приманкой добровольно. А так, без нас, у вас просто не оставалось другого выхода. Вы были одна, на виду…
– Я могла пойти в милицию.
– И что было бы? Сам Капустин работает в милиции. Чтобы взять преступника, надо его сначала обнаружить. Расследование обещало стать затяжным. А с вами в качестве приманки – просто молниеносным. Ну… По меркам милиции, разумеется.
– Что же, нельзя было поехать в этот Зеленогорск и поискать там фотографию Сафронова?
– Во-первых, человек мог сильно измениться. Сделать пластическую операцию. А во-вторых, мы связались с Зеленогорском. Нам сообщили, что, поскольку Сафронов готовился к исчезновению загодя, он избавился от всех своих фотографий. Они волшебным образом исчезли из архивов школы и из альбомов немногих друзей. В армии Сафронов не служил, у него когда-то была травма позвоночника. Значит, армейских друзей у него тоже не было.
– А родители?
– Родители трагически погибли, а воспитывала его тетка, которая умерла задолго до того, как племянник совершил преступление.
– Слушайте, а что означает эта таинственная запись, которую вы озаглавили делом Мягкого? «Убийство семи гномов», «Смерть говорящего попугая», «Тайна замшевых перчаток»? Я всю голову себе сломала…
– А-а-а! Это такой штришок к биографии. В Зеленогорске Сафронов работал санитаром на «Скорой помощи»…
– Вот откуда шприц! Он знал, какой укол нужно вам вкатить, чтобы ваша смерть сошла за несчастный случай.
– Надо думать. А по вечерам этот санитар ходил в местный Дом культуры – занимался в драмкружке. Парнем Сафронов был начитанным и головастым. Обожал детективы и сам сочинял для кружка детективные пьески. В духе Пристли. В те годы, вы ведь помните, кроме классиков жанра, и почитать-то было нечего.
– Так это названия тогдашних сафроновских опусов?
– Точно. Когда я узнал про эту шляпу на голове Мягкого, вообще про эти убийства со шляпами, я подумал, что все это здорово смахивает на сценарий.
– Но первым был убит Люкин! – возразила Софья. – И знаете, почему? Он шантажировал какого-то человека… – Софья замерла и тут же сама себя одернула: – Почему какого-то?! Он шантажировал Сафронова! – Она вскочила и завертелась на месте, сжав пальцами виски. – Ведь тот тип, который передал Люкину деньги, и есть человек в темном пальто. В парике и с усами. Тот, который хотел убить меня. И вас, вероятно. Но куда деть Аникина с его потрясающим мотивом?