И разом все стихло. Он повалился на бок — и Света бросилась к нему, схватила за плечи, обняла, прижала к себе.
— Четери, Четери. Чееет! Да что же это!
Дракон пошевелился, открыл глаза — болезненные, яркие, неземные.
— Не кричи, женщина, — сказал он сипло. — Вот так, подержи меня еще немного, погладь…да. И пойдем принимать хозяйство. Теперь это твой дом.
Далеко на западе от них, в столичном городе Истаиле, Нории, теперь уже Владыка владык, склонив голову, слушал просыпающуюся Тафию. И улыбался — радостно и чуть горько. Теперь ему станет легче. И теперь ему было еще тяжелее.
Глава 10
Магуниверситет, четверг
Выскочившие на мороз покурить студенты наблюдали, как на стоянку, предназначенную для особых гостей, въезжает очень дорогой автомобиль представительского класса. Машина припарковалась, вышел степенный водитель в форме, открыл заднюю дверь — и на прихваченный снежком асфальт ступила женщина, сразу же привлекшая внимание тех, кто еще не глазел в сторону автомобиля. Гостья была шикарна — в свободном зеленом пальто с меховой опушкой по воротнику и рукавам, в шляпке, с элегантно уложенными черными волосами и ярко-алыми губами. Лицо ее было скрыто под полумаской.
Женщина взяла сумочку, поблагодарила водителя и уверенно направилась к дверям университета — под гробовое молчание обычно шумных студентов.
— Все, я влюбился, — потрясенно произнес Дмитро Поляна, когда за посетительницей закрылась дверь.
— Ты каждую неделю влюбляешься, — прогудел Ситников насмешливо. Выпустил дым, снова затянулся. — А на этой неделе даже дважды. Как вчерашняя подружка невесты?
— Да, — отмахнулся Поляна, — это так, на одну ночь. А тут, — он цокнул языком, — высший класс, Матюха. Такую даже раздевать страшно. Но хочется!
Екатерина Симонова, и не подозревая, какой шквал любопытства вызвала, легко поднималась по винтовой лестнице в башню ректора. Она смутно помнила расположение помещений в университете еще с тех времен, когда они с матерью в одиннадцатом классе ездили сюда узнавать о поступлении. Сейчас никто бы не подумал, что ее светлость волнуется, точнее, отчаянно трусит. Но она привыкла скрывать эмоции. Лишний слой пудры, красная помада как сигнал — «я независима и самоуверенна». Ледяной взгляд. Расслабленные плечи — чуть перестанешь следить, и тут же сожмешься, сгорбишься, привычно опустишь глаза вниз.
С утра дочери в первый раз пошли в детский сад — Катя очень переживала по этому поводу, просто отрывала их от себя, хотя до этого они прекрасно проводили время без нее, с няней. Проводила, повздыхала. Покосилась на бар с коньяком, сглотнула и отвернулась. Еще раз перечитала вежливый ответ от Александра Свидерского. Лорд ректор будет счастлив видеть ее светлость, супругу большого друга университета, в 12.30, в четверг, если это время для герцогини удобно. Если леди занята в указанное время, просьба сообщить, когда ей удобно будет подъехать. С уважением… и так далее.
Ей все казалось, что это письмо — пропуск в какую-то новую для нее жизнь. Возможность перевернуть страницу, стать не Екатериной Симоновой, тенью супруга, а полноценным человеком.
Почти три часа она готовилась к визиту. Вызвала стилиста и парикмахера. Подобрала одежду — женственную и строгую. Образом своим она осталась довольна. Классическое шерстяное темно-синее платье с юбкой-карандашом ниже колен, поясом того же цвета и широкими рукавами на три четверти. Уложенные волнами волосы, открывающие шею. Тюбик любимой «защитной» алой помады в клатче.
И две таблетки успокоительного, чтобы не дрожали руки и не срывался голос.
— Екатерина Степановна? — пожилая женщина, сидящая за столом перед кабинетом ректора, подняла голову и постаралась любезно улыбнуться. Вышло так, будто она давненько этого не делала. — Здравствуйте, ваша светлость. Александр Данилович ждет вас.
— Прекрасно, — ровно ответила Катя, снимая полумаску и перчатки. Огляделась. Круглая площадка башни была поделена надвое стеной. У тяжелой двери в кабинет ректора, над которой сидел вырезанный из дерева филин, стоял стол секретаря, меж высоких окон были расположены шкафы, забитые бумагами, и кресла. Тихо жужжала оргтехника, было чисто и свежо. Екатерина вдруг представила себя в этом помещении, за этим столом, и ей картинка понравилась.
— Александр Данилович, — проговорила секретарь в трубку, — прибыла ее светлость герцогиня Симонова.
— Спасибо, Наталья Максимовна, — зазвучал в динамике чуть отрывистый, нетерпеливый мужской голос. Через несколько секунд тяжелая дверь кабинета скрипнула, открываясь, и в коридор вышел высокий мужчина — на вид лет тридцати пяти, со светлым ежиком волос, резкими чертами лица и голубыми глазами. Очень привлекательный мужчина. И очень похожий на Катиного мужа. Холодный ком вдруг застыл у нее в горле, и тело охватила липкая паника. Ладони повлажнели, и Екатерина опять с усилием расслабила плечи.
Александр Данилович осмотрел гостью — глаза его блеснули и он склонил голову.
— Леди Симонова, — сказал он с приятностью. — Счастлив, что вы решили посетить нас. Вы очаровательны.
— Я давно должна была сделать это, — светским тоном произнесла Екатерина. Лорд Свидерский взял ее руку, мягко поцеловал. Секретарь хмыкнула. Но тихо-тихо.
При входе он пропустил ее вперед — и герцогиня дернулась от ужаса, когда над ней заухала деревянная сова. Дернулась и с ледяным выражением в глазах обернулась к хозяину кабинета.
— Извините, — сказал тот весело и покаянно, — забыл вас предупредить.
Секретарь снова хмыкнула и уткнулась в бумаги.
— Итак, госпожа моя, по какому вы делу? — спросил Свидерский, когда галантно помог ей снять пальто, повесил его в гардероб, и они расположились в очень уютном, очень консервативном кабинете. Кате здесь тоже понравилось — удобные кресла, много дерева, свежий воздух, большие окна. Очень мужское помещение — ничего сентиментального или мягкого, простор и практичность. Кабинет, в котором можно жить. Полки с бумагами — и тут же шкафы с бокалами и посудой. Рядом с ее креслом стоял высоченный стеллаж, заполненная научными трудами по прикладной магии — в том числе и за авторством самого Свидерского.
— Как вам известно, Александр Данилович, муж мой оставил нас, — начала Катерина.
— Сочувствую, — проговорил ректор, внимательно глядя на нее — и она чуть дернула уголком рта, склонила голову.
— Я хотела подтвердить, что помощь университету будет оказываться в том же объеме, как и раньше, — продолжила герцогиня. — Я также планирую занять его позицию в Попечительском совете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});