ползут мурашки.
– Прежде чем ты пошлёшь меня на хер, я должен сказать. Объяснить тебе. Всё дело в этом, – стучу себя по голове.
– Ты глуп? – спрашивает со слезами Анна.
– И это тоже. Но дело в том, что у меня нашли опухоль. Незадолго до того, как я заявился к тебе, – слова даются мне с трудом. – В общем, дело уже запущенное. Мне остаётся протянуть всего полгода. Это лучшие прогнозы. Или операция. Но это экспериментальный метод. Операция не даст гарантии. Есть риск, что я просто стану овощем… Ещё никому не делали операцию так, как предлагает мне врач. Я…
Анна накрывает мои губы пальцами.
– О мой бог! Почему ты сразу мне не сказал! Так вот почему ты отталкиваешь меня?! Боишься, что я привяжусь к тебе сильнее? Сильнее просто невозможно! Я… – она начинает плакать и сжимает меня крепко, но вместе с тем нежно. – Я поняла, почему ты отказался заводить ребёнка. Если бы ты сказал мне сразу… Почему ты прячешь это от меня?! Почему? Я всё равно буду рядом… – снова плачет. – В болезни, в здравии, помнишь? Для тебя это, возможно, просто пустые слова, формальность, но для меня это настоящая клятва!
– Я… – не знаю, что сказать. Кажется, впервые в жизни мне хочется забыть о мужской гордости и пустить слезу. Так легко стало на сердце после того, как открылся своей любимой. – Я не хотел быть слабым. Я и так не подарок.
– Заткнись, Хантер! Ты самый лучший из мужчин. Я люблю тебя больше жизни!
– Прости.
Выдавливаю из себя всего лишь одно слово. Но через секунду внезапно меня прорывает потоком слов. Я чувствую, что если промолчу сейчас, другого шанса может и не быть!
– Я тебя люблю. Знаешь? Нет… Я долго молчал. Дог сказал, что я вообще не умею говорить. Наверное. Он прав. Но сейчас я говорю тебе, что люблю. По-настоящему. Не могу передать словами, насколько ты нужна мне. Каждый день… из тех, что остались.
– Не говори так, – целует быстро и жадно мои губы, растирая вкус слёз. Бьёт меня кулачками в грудь. – Никогда. Больше. Так. Не говори. У нас впереди целая жизнь!
Смеюсь. Сейчас я просто хочу её губы. Руки. Тело. Всю хочу.
Она – та самая, единственная и любимая мной.
Я прожил большую часть жизни, не зная, что такое любить. Но сейчас меня накрывает этим чувством. Я не ощущаю ничего, кроме потребности быть с ней. В ней. Так глубоко, как только можно. Ещё глубже и быстрее, заполняя целиком. Но и тогда мне будет казаться мало. Бесконечно мало.
Анна приоткрывает рот для более глубокого поцелуя. Я сдавливаю зубами нижнюю губу, настойчиво и быстро оглаживаю языком. Не могу быть осторожным и нежным сейчас, когда хочется завалить её прямиком на пол, задрать юбку, разорвать к чертям бельё и трахать.
Языки сплетаются жадно и быстро. Каждая клеточка тела кипит от возбуждения. Член становится каменным. Я опускаю пальцы, чтобы расстегнуть ширинку. Сталкиваюсь с пальцами Анны.
Нас прошибает током. Она открывает глаза, туманные и пьяные от возбуждения.
– Я хочу тебя…
Стягивает с меня джинсы и запускает руку в трусы, обхватывая член.
– Это нормально, что я постоянно хочу тебя? В любой обстановке?
Её пальцы творят что-то волшебное. Разгоняют кровь и так быстро доводят меня почти до пика, что я стону в голос.
– Притормози! Я хочу кончить в тебя!
Анна счастливо смеётся и позволяет подхватить себя на руки. Толкаю её спиной к стене, задирая платье.
– Почему ты носишь такие крошечные трусики?
Я сдвигаю их в сторону и матерюсь, приставляя к влажным складкам член, ноющий от напряжения. Снова набрасываюсь на сочные, влажные губы. Они зовут меня снова покусать их как следует, всосать в рот и не выпускать никогда.
Поцелуй становится бесстыдным и жадным. Мы стонем и кусаемся, как голодные звери. Мой член вонзается в тугое влажное лоно. Оно полно соков. Я не устаю наслаждаться тем, какая она готовая, горячая и постоянно мокрая.
– Ты мокрая… Для меня?
Глупый вопрос. Н я хочу услышать ответ.
– Да-да, только для тебя. Всегда для тебя, – постанывает, закатывая глаза.
– Нет, смотри на меня! – приказываю, крепче впиваясь пальцами в её бёдра. – Смотри на меня. Прямо в глаза! Я хочу видеть всё.
Анна смущается, как будто я прошу что-то непристойное и грязное. Она такая милая и невинная, что я испытываю потребность защитить её. От всего. Даже от самого себя. Особенно – от самого себя!
Я прожил всю жизнь циником, жестоким одиночкой. Мои прошлые отношения с женщинами, в том числе и с бывшей женой – это лишь имитация и примитивный трах во всех плоскостях. Я словно оброс панцирем холода и цинизма, который не так легко пробить. Но Анне удалось это сделать.
Она зацепила меня с самого начала. Думаю, эта девочка покорила моё сердце ещё тогда, пять лет назад… Но я не признавался в этом даже себе.
Но сейчас я могу сказать открыто, что не вижу смысла жить без неё. Она – моя…
Начинаю трахать быстрее, чувствуя, что разрядка уже очень близка. Темп становится бешеным. По моим вискам струится пот. Горячий огонь ползёт вниз по позвоночнику, взрываясь мощным потоком спермы.
Кажется, я ещё раз говорю, что люблю ей. Не уверен в этом… Мне так хорошо, что я чувствую себя парящим высоко над землёй.
Глава 53. Хантер
Спустя месяц
– Ну, как ты?
Бросаю зверский взгляд на Дога. Он пострадал в перестрелке, его плечо до сих пор в специальном лубке.
Я до чёртиков устал слышать заверения врачей и медицинского персонала, что всё будет хорошо. Они не дают стопроцентных гарантий, но твердят, что шансы высоки. Для меня это звучит слишком неконкретно. Я хочу знать, удастся мне остаться собой после сложной операции или нет. Но даже сам дьявол не подскажет мне правильный ответ.
– Я подумал, что тебе будет