— Конечно, знаем! — кивнул Швы. — Кто же не знает Бабозо!
— Так вот, у этого самого Бабозо — кошелёк, который ему не принадлежит.
— Ага, — хохотнул Грень, — у него всегда есть такие кошельки.
— Так вот, сегодняшний кошелёк надо у него забрать и принести сюда. Всё понятно? — закончил Стрё свою магистерскую речь и поглядел в глаза матросам. По глазам было заметно, что ни Швы, ни Авс, ни Грень не хотят связываться с Бабозо. Однако, гневить Гру, за которого они приняли старого Стрё, им хотелось и того менее.
— Ладно, сделаем! — бросил Авс, и вся троица тут же поднялась с места, заранее расправляя плечи перед предстоящей в порту потасовкой.
Стрё остался их ждать в общем зале «Пузатого боцмана», попивая принесенное Ларколлом пиво «Прочь с копыт» — крепчайшее пиво в Адовадаи. Жаль, мертвецов алкоголь не берёт даже самую малость, в этом пришлось лишний раз убедиться.
И часу не прошло, как посланные вернулись. Швы лишился серьги и значительной части уха, Авс не досчитался пары зубов, Грень заработал фингал на половину лица, но кошелёк они старому Стрё вернули. Конечно, кутил Бабозо с размахом, так что больше половины содержимого кошелька осталось в портовом заведении Эрнестины, но и оставшегося было достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением. Кажется, посмертие у старого Стрё таки налаживалось.
Впрочем, уменьшению количества некроталеров в кошельке способствовал не только кутёж Бабозо. Когда Швы, Авс и Грень положили перед ним кошелёк, проницательный Стрё вовремя спросил:
— Свою долю вы уже взяли?
— Да нет же, принесли всё как есть! — попытался возражать Авс, шепелявля сквозь выбитые зубы.
Тогда Стрё, поглядев на него долгим взглядом, стал принимать страшный облик магистра.
— А впрочем нет, всё честь по чести: взяли уже за труды! — быстро сказал Авс, не дожидаясь полного превращения лица.
— Вот и прекрасно! — заключил Стрё, возвращаясь к обычному своему мёртвому облику.
По лицам троих матросов было заметно: жалеют, что мало взяли; надеются получить ещё. Старый Стрё и хотел бы уж отдохнуть от решительных руководящих действий, но понимание, что успех следует развивать, не теряя темпа, подвигло его подобрать для Швы, Авса и Греня новую миссию.
— Вы хотите получить из этого кошелька ещё по некроталеру на нос, не так ли? — констатировал он, глядя в хитрые матросские глаза. — И это возможно. Знаете ли вы Бонга, Джу и Ламбуто?
— Тю, конечно знаем! — фыркнул Грень. — они ведь все в том же самом «Ржавом якоре» сидели, куда мы ходили навестить Бабозо. А что, им тоже надо было вломить? Ну, так вернёмся — вломим…
Стрё величавым жестом указательного пальца тут же отменил идею драки. Выдержав паузу, приличествующую речи магистра некромантии, он произнёс тихим голосом:
— Названных мною Бонга, Джу и Ламбуто надо известить, что я их здесь ожидаю. Они должны явиться, не откладывая — это моё вам условие. Но приводить их силой не стоит. Просто надо намекнуть, что им следует немедленно ко мне явиться, а не то случится что-нибудь ужасное. Надеюсь, у вас найдутся подходящие слова. Вы меня поняли?
— Да уж, — кивнул Авс, — всё понятно, постараемся без рукоприкладства.
Пока Швы, Авс и Грень ходили извлекать из портового трактира Бонга, Джу и Ламбуто, наместник магистра Гру в Адовадаи лихорадочно соображал, какие дальнейшие шаги ему предпринять. Он не сомневался, что, по крайней мере, шесть человек из десяти, предложенных магистром, ему уже удалось подчинить. Даже семь, если посчитать и Слю с порохового склада, но, поскольку его трудности не разрешены, то всё же шесть. Вроде, и негусто, но — хоть что-то.
Однако, сколько людей не собери, весь план пойдёт прахом, если не будет пороха. Значит, самое время обратиться к несчастному Слю с его трудностями. Где добыть порох — пусть это будет личная трудность Слю. Но сперва придётся снять с его шеи шантажиста. Некто, кого Слю отрекомендовал как «брата Переса», требует с него за молчание целых семьдесят некроталеров. Только что — благодаря Бабозо — этой суммы у Стрё не было. Но вот — к чести крепких кулаков Швы, Авса и Греня, требуемая сумма вновь появилась. Можно заплатить подлому братцу Переса, и даже что-то ещё останется. Весь вопрос в том, надо ли платить? Если трое верных ему матросов приведут ещё троих, то, вроде бы, платить станет не обязательно.
Шестеро матросов явились уже под утро, хорошо угостившиеся ромом, но исполненные почтения к воле магистра. Швы, Авс и Грень так настращали Бонга и Джу своими подогретыми алкоголем рассказами, что они сходу уверовали в Стрё как в инкарнацию магистра Гру. Ламбуто, имевший более скептический склад ума, хотел во всём убедиться лично, но у Стрё было чем его убедить. При первых гримасах превращения старческого лица пятеро уверовавших матросов отвернулись, шепча привычные формулы морских оберегов, Ламбуто же выдержал до конца, только весь побледнел, что у живых людей выдаёт сильный страх, и сказал, глядя в уставившиеся на него маленькие глазки из-под тяжёлых век:
— Довольно. Я вам верю.
Стрё с облегчением вернул лицо в обычное состояние: поддерживать пугающую матросов гримасу он мог лишь ценой сильного напряжения лицевых мускулов.
— Итак, — подытожил он, — все мы знаем, кто я, и зачем прибыл в Адовадаи. Вы шестеро служите на шести разных военных кораблях, постоянно стоящих в гавани на случай пиратской угрозы. Швы — на фрегате «Отважный», Авс — на «Императоре», Грень — на «Фениксе», Бонг — на «Ашогеорне»… — старый Стрё и в бытность живым человеком любил поговорить, а при случае — блеснуть отличной памятью. К старости его замечательная память стала уже совсем не та, но переход в посмертие как будто вскрыл какие-то прежде недоступные резервы: решительно всё, что было связано с заданием магистра в Адовадаи, запечатлелось в уме Стрё, словно на золотой пластинке.
Шестеро матросов выслушали его и закивали: какие могут быть сомнения, они подписались на серьёзное дело, получили щедрый аванс и теперь всё в точности выполнят. Да, они пронесут бочонки с порохом на свои корабли; это будет совсем не трудно. Их и обыскивать никто не станет (ведь откуда у них взяться пороху!). А что потопят собственные корабли, так дело это поправимое, ведь не в открытом же море потопят; поди, и команды почти все спасутся.
Стрё с удовольствием слушал разумные речи и старался не расплыться в блаженной улыбке, так не идущей к мёртвому лицу вообще, а идею, будто он выступает воплощением Гру, отрицающей на корню.
— И на сегодня у меня есть последнее задание, — сказал он напоследок, — для всех шестерых. Знаете ли вы такого человека — брата Переса?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});