Читать интересную книгу перекрёсток - Ольга Шевлягина

— Ладно, увидимся, — слизеринец, никак не прокомментировав взгляд Лили, кивнул Джеймсу, подхватил свои вещи и пошел по платформе в поисках родителей.

— Джеймс, что…? — растерянно спросила Лили, а он взял ее за руку и повел в сторону, где уже заметил отца и Гермиону, которые слушали что-то быстро рассказывающую Розу.

— Идем, дома все объясню, — с тяжелым вздохом произнес мальчик, оглядываясь, чтобы увидеть, как Скорпиус исчезает с платформы, держась за руку отца.

Глава 8. В семье

Как приятно проснуться в собственной постели ранним утром, слушая, как теплый летний ветер играет занавесками на распахнутом окне…

Вот больной гиппогриф! А ведь всего лишь на час дольше поспал — и на тебе! Не мысли, а цитаты из девичьих журналов!

Скорпиус сел на кровати, потягиваясь и зевая. Хорошо…

Только тут мальчик заметил, что у раскрытого окна стоит мама. Она смотрела на него, чуть улыбаясь.

— Доброе утро, — чуть растерянно пробормотал Скорпиус, не зная, что стоит за утренним визитом матери. Черт поймет этих женщин… Он усмехнулся своим мыслям (нашелся знаток девчонок) и вопросительно воззрился на все еще молчавшую мать. — Отец не вернулся?

— Нет, он будет к обеду, — произнесла Астерия, подходя к постели сына и садясь на ее край. — Отдохнул?

— Да я и не устал особо, — хмыкнул Скорпиус, чувствуя, что выспался надолго. Вот если бы отец был дома, мальчику бы пришлось подниматься рано и топать к завтраку, но вчера, встретив сына на вокзале и доставив в поместье, Драко Малфой отбыл по каким-то суперсекретным и важным делам, о чем Скорпиус совсем не сожалел. Чтобы объясняться с отцом, у него было еще целое лето впереди. — Что-то случилось?

— Думаю, тебе виднее, — откликнулась мама, протягивая тонкую руку и поправляя простынь на кровати.

Так, вот теперь все понятно. Значит, подготовка почвы — для папенькиного выступления на десерт.

— Шпионская сеть Малфоев распространяется и на Хогвартс? — ухмыльнулся Скорпиус.

— Значит, это правда? — с нажимом спросила Астерия, кладя руки на колени и в упор глядя на сына.

— Что именно? Огласи, пожалуйста, весь список того, что мне вменяется…

— Скорпиус, — неодобрительно сказала мама, покачав головой. — Ты же понимаешь, что я имею в виду.

Мальчик тяжело вздохнул: собственная мать не может изъясняться коротко и по сути. Хотя — женщина… Черт, вот больной нюхлер, что за утро? Или это и называется переходным возрастом? Интересно, а бриться уже скоро придется? А эротические сны? Тьфу, точно переспал…

— Прорицания у меня только в следующем году, так что читать мысли еще не умею. И вряд ли научусь, — мальчик сел, облокотившись спиной о спинку кровати и глядя на поразительно красивую маму. Интересно, почему она не родила второго ребенка? Боялась испортить свою красоту? А с другой стороны: ну, куда им еще один ребенок? Только дополнительные проблемы…

— Ты записался на Прорицания? — чуть ошеломленно спросила Астерия, и Скорпиус понял, что скоро в список отца добавится еще один пункт. Что ж, одним больше, одним меньше…

— Хм, как бы это сказать… Скорее: мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться, — мальчик даже ухмыльнулся, поражаясь тому, как быстро научился говорить бред. Поттер, твоя работа…

Интересно, как там у лохматого ежа дома? Судя по лицу его сестрицы, объяснение будет не хуже здешнего…

— Скорпиус, ты же понимаешь, что отец не одобрит твоей дружбы с тем мальчиком, — мягко заговорила мама, и Малфой-младший даже с какой-то радостью понял, что они наконец-то добрались до главного, ради чего мама объявилась в его спальне рано утром.

— А мне нужно его одобрение? — поднял бровь Скорпиус, складывая на груди руки. — Что-то не помню, чтобы он у меня спрашивал благословления при дружбе с кем-либо.

— Ты же знаешь, как твой отец относится к семье Поттеров.

— А мне какое дело? Если отец оказался таким сусликом…

— Скорпиус.

— Ладно, хорьком. Если отец оказался таким хорьком, что не смог смириться с тем, что Гарри Поттер спас его белую и пушистую шкурку…

— Скорпиус!

— В общем, это только его мохнатая проблема, меня сюда прошу не вмешивать.

— Я не понимаю, что с тобой происходит, — чуть обеспокоенно проговорила мама. — С каждым годом ты становишься все более далеким, совсем другим…

— Может, я просто становлюсь собой? — предположил мальчик, откидывая одеяло. — Я буду дружить с тем, с кем хочу, я буду таким, каким хочу быть, так что вам с отцом лучше с этим смириться, чтобы избежать дальнейших бессмысленных разговоров…

— Скорпиус, обещай, что выслушаешь отца.

— Мне и обещать не надо — он все равно заставит меня это сделать, — пожал плечами мальчик, подходя к окну и закрывая его. — Если ты не возражаешь, я бы хотел переодеться.

— Да, конечно, — мама встала и направилась к дверям.

— Мам, — окликнул ее Скорпиус. Она обернулась с чуть растерянной улыбкой. — Все будет хорошо, я обещаю не доводить отца до Мунго.

Астерия усмехнулась и кивнула.

— Спасибо, — добавил мальчик, и мама улыбнулась привычной улыбкой.

Вскоре Скорпиус стоял посреди гардероба, решая, что ему надеть, а думал о разговоре с матерью. Когда дома не было отца, все становилось как-то не так. Сама мама становилась другой: будто сбрасывала с себя какое-то бремя, какую-то ответственность. Интересно, а какой она была до замужества?

Тьфу, да что сегодня за утро?! Наверное, это от голода. Точно, Поттер заразил его своим вечным обжорством, и из-за этого у Скорпиуса начался сдвиг в мировоззрении.

С этим неутешительным выводом мальчик потянулся за рубашкой и начал одеваться.

* * *

Джеймс знал, что не сможет скрываться от всех вечно, и вчерашний вечер ему удалось выгадать только благодаря маме, которая заявила, что он похудел и выглядит усталым, и должен отправиться спать. Она принесла ему ужин в постель и запретила Лили его тревожить. Но наступило сегодня, и прятаться от удивленных взглядов сестры было уже невозможно.

Мальчик кое-как заправил постель, натянул на себя первую попавшуюся в стопке чистого белья футболку и направился в гостиную, надеясь, что Альбус уже слопал весь шоколад и вытер руки в кого-то другого.

Он был на втором пролете, когда услышал спокойные голоса родителей.

— Думаю, тебе стоит с ним поговорить.

— Джинни, милая, не раздувайте из мухи слона, — мягко, как это умел только он, проговорил папа. Послышался шелест газетных страниц.

— Лили очень расстроена.

— Ну, тогда нужно с ней разговаривать, а не с Джимом.

— Гарри, ты прекрасно знаешь, о чем я! Он не отвечал на ее письма, он избегал ее вчера после того, как Лили увидела их с младшим Малфоем.

Джеймс стоял на лестнице, чувствуя, как горят уши. Да, он действительно так и не нашел времени ответить Лили на ее рукописи, что она слала ему три раза в неделю. И вчера он не нашел в себе сил ответить на заданный ею на платформе вопрос.

— Ты сама решила не рассказывать ей о том, что написала Роза, — донесся успокаивающий голос отца.

— Она бы расстроилась, — мама явно была не в меньшем расстройстве, и Джеймса начала мучить вина, правда, он не понимал, в чем виноват.

— Она бы была готова, — мягко произнес отец. — Ну, Джинни, родная, улыбнись: все будет хорошо. Они поговорят и помирятся, будут и дальше лазать на чердак и сводить нас с ума…

— Я не уверена. Мне кажется, Лили не сможет понять, как так получилось. Да и я не могу… Они же дрались постоянно! У меня не один десяток писем от профессора Фауста, где сказано, как они в очередной раз поссорились! В голове не укладывается, что наш сын дружит с сыном Малфоя!

— Джинни…

— Что?

— Может, пойдем завтракать?

— Гарри!

Отец рассмеялся, Джеймс услышал звуки легкой потасовки и решил, что пора ему вмешаться в эту сцену. Хотят с ним поговорить — пусть говорят!

Мальчик упрямо зашагал вниз, специально громко топая. Под удивленными взглядами родителей, сидевших на диване в чуть нелепых позах (у отца на бок сползли очки), Джеймс прошел и сел напротив них в кресло.

— Вот он я.

— Доброе утро, — чуть растерянно произнесла мама, садясь прямо. — Отдохнул?

— Вроде бы. Давайте.

— Что? — Гарри поправил очки, с легкой усмешкой глядя на упрямое лицо сына.

— Вы хотели со мной поговорить. Я готов, — мальчик смотрел то на отца, то на все более растерянную маму.

— Джим, ты знаешь, что подслушивать нехорошо? — кажется, отец был готов улыбнуться, но расстроенный вид мамы его останавливал.

— Вы, кажется, не об этом хотели поговорить, — напомнил Джеймс, слушая урчание своего желудка. Интересно, как там дела у Малфоя? Усадили за шахматы навечно?