Поднимаясь по лестнице, я не спешил, и дотопал до небольшой площадки перед этими дверями нисколько не запыхавшись. «Эх, так бы вот да на пятый этаж, в полной боевой выкладке…» – я мгновенно оборвал едва оформившуюся мысль. Неизвестно, что ждет меня за этими дверями, и выйду ли я из них когда-нибудь вообще. Вполне возможно, что она добра и мудра со своими подданными, но наличие меня в теле одной из пони вполне может быть сочтено эдаким астральным паразитизмом, а часто ли мы договариваемся с микробами в наших легких или кишечнике? Призрак аутодафе маячил на задворках моего сознания, когда я разглядывал огромные серые двери, казавшиеся вырезанными из камня и покрытые строгим орнаментом, изображавший сияющее множеством изогнутых лучей солнце, осенявшее своим светом огромные толпы маленьких четырехногих фигурок. Никаких красок, никаких ковров или гобеленов – лишь гладкий серый камень, оттеняемый двумя белоснежными статуями пони, застывшими в нишах по обеим сторонам дверей.
Собираясь с духом, я тянул, не решаясь войти туда, где будет решаться моя, столь необычно сложившаяся судьба. Еще полгода назад, моя жизнь казалась устоявшейся и размеренной, но кому-то тут, в этом будущем, понадобилась древняя магия – и все покатилось кувырком. С некоторым удивлением, я почувствовал, что вспоминаю всю свою недолгую жизнь в этом небольшом, но таком забавном теле, мысленно разглядывая проносящиеся в моей памяти новые места и пони, которых мне довелось встретить там, забавные случаи и опасные скачки по зимним лесам… Глубоко вздохнув, я постарался отогнать от себя навязчивые мысли о «подведении итогов», и упрямо тряхнув тихо щелкнувшими бусинами косичками, как можно тверже пошел к двери.
Тяжелая каменная створка сдвинулась практически бесшумно. Засунув нос в широкую щель, я понюхал несильный сквознячок, донесший до меня тяжелый запах горящего масла и едва уловимый запах пыли, словно я заглянул в самый дальний конец тщательно убираемой, но никогда не использующейся по назначению библиотеки. Заглянув, я увидел лишь начало какого-то огромного, длинного зала, густо уставленного высокими, вытянутыми, словно мачтовые сосны, колоннами. Где-то там, вдалеке, из-за колонн исходил яркий свет, преломляясь и дробясь в этом рукотворном каменном лесу на сотни горизонтальных лучей. Неизвестный мастер достиг, чего хотел, и у любого, вошедшего в этот зал, незамедлительно создавалась иллюзия прогулки по утреннему лесу, навстречу восходящему солнцу.
– «Мы прибыли как только получили ваше послание, Принцесса».
– «Благодарю тебя за то, что так быстро откликнулась на мой зов, моя самая верная ученица. Мне так приятно видеть тебя вновь, как и твоих друзей».
Вздрогнув от неожиданности, я запутался в ногах и едва не упал, услышав донесшиеся до меня голоса. Конкретно этот я знал – Первая Ученица, каким-то образом прибывшая в Кантерлот. А вот второй…
– «Скажи, как продвигается твоё изучение магии дружбы? Хоть мы и договорились с тобой, что мне не обязательно получать от тебя письмо каждую неделю, чтобы знать, что ты по-прежнему моя самая замечательная ученица, но последние твои отчеты меня несколько насторожили».
Нежелание подслушивать мгновенно пропало. «Ох, и не к добру это…».
– «Удалось ли тебе исполнить мое поручение? Расскажи, что тебе удалось узнать».
Благодаря прихотям акустики, до меня доносилось каждое слово Принцессы, и разговор, невольным свидетелем которого я стал, не внушал мне никакого оптимизма.
– «Нет, она так и не рассказала мне, как ей удалось вылечить Дэрпи. Она веселая, милая, и она становиться очень целеустремленной, когда дело касается ее друзей. Правда, по какой-то причине, она предпочитает помогать… Ну, СЕРЬЕЗНО помогать, я имею в виду, не рассказывая ничего остальным. Мы так и не узнали, что там случилось между ней и этим зазнайкой-чинушей из Клаудсдейла. А как она вылечила Дэрпи, если все врачи сказали, что ей уже не помочь? Она так ловко перевела тот разговор на Сталлионградских пони, что я даже и не заметила, как мы дошли до почты, где она увлеклась своей странной игрой с Динки, и таким образом умудрилась мне ничегошеньки не рассказать».
– «Значит, она веселая, милая… И хитрая?» – голос Принцессы был спокоен и нейтрален. Слишком спокоен.
– «Нууу… Не совсем. Хотя я знаю ее очень недолго, последнее время с ней происходить что-то непонятное. Она словно звереет и может начать кидаться на пони по самым непонятным мне поводам! А уж кидаться она умеет…».
«Агась! А иногда, особенно, если сказать что-то ей поперек в ненужный момент, она становиться… Жуткой. По-настоящему жуткой, я имею в виду» – Эпплджек натянуто засмеялась, но быстро остановилась, когда поняла, что никто не поддерживает ее веселья – «Ну, вы понимаете о чем я говорю».
– «Ну да, может она драться! Зато я…» – Я сердито ощетинился. Ну конечно же, Рейнбоу Дэш не могла не встрять в разговор, когда на кону стояла ее крутость, и непременно попытается доказать, как она хороша, мешая мне услышать что-нибудь важное. Убью мерзавку!
– «Нет-нет-нет, сахарок! Драка с тобой – это не то. Я имею в виду по-настоящему жуткой. Когда я отругала ее за то, что она полезла помогать мне во время «этих» своих дней, и чуть не попала под бочку с сидром, то она словно с цепи сорвалась! Ну, словно вместо пони передо мной очутилась озверевшая мантикора, только еще страшнее. Клянусь гривой, я еще никогда не видела ничего более жуткого! А Биг Мак от такого зрелища до сих пор ложится спать, не выключая свет и с лопатой у изголовья».
– «Хммм, это довольно необычно, правда?».
– «А еще, когда она расстроилась и убежала, через некоторое время на улице пронесся ураган! Мои ноги задрожали, уши захлопали… Или наоборот? Неважно! И я подумала «сейчас что-то будет» – и точно! На улице всё так вжуууу, а потом по домам так «вшууууу-бабах!», и мы такие «ой-ой-ой!», а они все такму-му-мумф».
Судя по бубнящим звукам, Твайлайт опять пришлось затыкать Пинки рот, чтобы прекратить неконтролируемую логодиарею розовой пони и дать высказаться другим.
– «Ураган, вы говорите?».
«Ох блин… Совпадение, это простое совпадение. Не придавай этому значения!».
– «Ну, я не знаю, связано ли одно с другим, ведь земнопони и пегасы не могут вызывать ураганы, если они не единороги и великие волшебники, как Старсвирл… Правда? Одно могу сказать точно – она думает по-другому. Не так, как мы. Еще вчера мы очень дружно разговаривали друг с другом – и вдруг, сегодня, она начинает шипеть и кидаться на меня, хотя я всего лишь рассказала ей про болезнь Спайка. Я и вправду иногда понимаю Зекору лучше, чем эту пегаску!».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});