правда, пива куплю. В конце концов, ребята обеспечили меня работой. – Юджин подал знак Келу, чтобы тот налил еще два пива. – Они древесины, наверное, штук на шестьдесят вывезли, – Юджин покачал головой. – Я почти восхищен этими засранцами. – Принесли пиво, и Юджин хлопнул Рича по плечу. – Кел, налей этому старику еще кружку. За мой счет.
Кел налил им свежего пива, и Коллин перестала спрашивать о Карпике. Ее щеки раскраснелись от алкоголя. Она принялась рассказывать Ричу, как ее мать, бывало, приходила домой после смены на консервном заводе и смотрела на часы с таким видом, словно они глубоко ее оскорбили, а когда наконец пробивало пять часов вечера, с облегчением наливала себе в кружку джина. Коллин беспокоилась, что тяга к алкоголю могла передаться ей по наследству. Она редко выпивала больше половины кружки за один присест.
С другой стороны барной стойки раздался победный рев, Лью поднял стакан с костями в воздух, потрясая им, словно трофеем, а затем высыпал на стойку долларовые купюры и принялся их пересчитывать.
– Что случилось? – Коллин вытянула шею, попыталась развернуться. Рич подвинулся, чтобы ей было лучше видно.
– Пять шестерок. Лью только что выиграл банк.
– Шестьсот восемьдесят восемь баксов! – заорал Лью, поднимая пачку наличных в воздух. Он хлопнул ими по стойке. – Давайте же их все пропьем!
Парни принялись улюлюкать и радостно вопить. Этим вечером никто не хотел гадать, будет ли у них работа на следующий сезон.
– Он сумасшедший, – улыбнулась Коллин. Так странно это было – быть здесь вдвоем, окруженными всем этим шумом.
К концу вечера Ричу пришлось нести Карпика на руках. Когда они добрались до пикапа, он уже почти уснул. Коллин слегка покачивалась на ходу, подождала, пока Рич не откроет ей дверь.
– Что? – Она улыбалась, держала его за руку, пока он помогал ей забраться в машину.
– Ничего.
Дома он уложил Карпика в постель, а войдя в спальню, застал Коллин обнаженной по пояс, платье болталось у нее на талии. Она никак не могла справиться с застежкой-молнией.
– Иди сюда, – позвал он, и застежка молнии медленно поползла вниз, пока платье не упало на пол. Коллин сняла с волос резинку и позволила им рассыпаться по плечам. Он отвел в сторону прядь волос, поцеловал за ухом, в то самое местечко. Раз, другой.
– Щекотно, – запротестовала она. В окно хлестал дождь.
Рич застрял головой в нижней рубашке – так не терпелось ему от нее избавиться. Он чувствовал себя колоссом, узкое тело Коллин вжималось в матрас, глаза были крепко зажмурены, лоб сморщен – будто она вспоминала что-то неприятное.
– Тебе больно? – спросил он, неуклюжий и запыхавшийся после стольких месяцев воздержания.
– Нет.
Ее дыхание участилось, ногти впились ему в спину. Она прильнула к нему и вскрикнула. По крыше барабанил дождь. Утром царапины на спине будут гореть огнем под горячей водой из душа.
Но это было ничего.
21 ноября
Коллин
Коллин услышала, как хлопнула дверь машины, прищурилась, сбитая с толку ярким солнечным светом. Через окно слышались голоса – мужской голос, разговаривающий с Ричем у двери. Она почувствовала слабую пульсацию головной боли за правой бровью и села. Пульсация стала сильнее.
Она спустила ноги с кровати и встала, голова кружалась.
В окне медленно проступил белый силуэт фургона «Фольксваген». Рич стоял перед ним, заглядывая под капот. Коллин распахнула окно, разбухшая от влаги рама долго не хотела открываться.
– Серьезно, – сказал Рич своему собеседнику.
Дэниел. Сердце Коллин заколотилось. Рич бросил тряпку на капот своего пикапа рядом с банкой воска, и Коллин попятилась назад, чувствуя, как в груди разливается жар.
Что он здесь делает?
По крыльцу застучали каблуки ботинок.
Коллин натянула одежду.
Кровать Карпика была не застелена, но комната пустовала.
– Ты знаешь этого парня? – спросил Рич, когда она, шаркая, вышла на кухню. Дэниел склонил голову над дымящейся кружкой с кофе. Вверх по шее пополз румянец.
– Коллин, – поздоровался Дэниел. – Давно не виделись.
Он оглядел стол в поисках сливок. Коллин видела, что Рич это заметил, и знала, что он считает, будто мужчина, добавляющий в кофе молоко, – слабак.
– Вы вместе ходили в школу. – Рич, должно быть, повторил объяснение, которое дал ему Дэниел. Взгляд Рича задержался на ней. Ей хотелось, чтобы он обнял ее, прижал к себе, как прошлой ночью, отправил Дэниела восвояси, но вместо этого он вернулся к разливанию кофе.
– Было чертовски трудно найти ваш дом, – признался Дэниел.
– Зато Свидетелям Иегова сюда непросто добраться. – Рич повернулся, держа в руках еще две кружки.
– Почему ты не на работе? – спросила она, чувствуя, как пересохло в горле.
– Слишком грязно. Дон все отменил.
– До конца сезона?
– По крайней мере, на сегодня. – Рич кивнул в сторону гостиной.
Коллин села на стул с высокой спинкой, мужчины устроились на противоположных концах дивана. Руки у нее дрожали. Она поставила свою кружку на подставку. Рич отпил кофе, прихлебывая в неловкой тишине.
– Ты все еще любишь эти штуки? – Дэниел изучал брошенный кроссворд, придавленный деревянной миской. Одно слово так и не было разгадано. Она совсем про него забыла. – О, я помню эту лампу.
Рич посмотрел на бронзового кролика, затем на Коллин. Она ощутила, что краснеет.
«Перестань», – хотелось прошипеть ей, хотя Рич не мог знать, что они с Дэниелом однажды опрокинули эту лампу, пока занимались любовью в съемной комнате.
Дэниел повернулся, чтобы повнимательнее рассмотреть разрисованную бензопилу.
Старый рабочий инструмент висел там с самого первого дня их супружеской жизни: ручка стерлась до гладкости, зубья затачивали столько раз, что они стали не толще листа бумаги. Красный амбар выцвел, а изумрудный лес потускнел, словно бы солнце на картине село и утро сменилось слабым светом сумерек.
– Ты рыбный доктор в племени? – спросил Рич Дэниела. Он давал шанс каждому. За это она любила его больше всего.
– Нет, я работаю над исследованием для диссертации. Биология рыболовства.
Рич кивнул:
– Вам теперь разрешили пользоваться жаберной сетью – после той сделки с Верховным судом.
– В резервации – да. Это индийская земля. У нас есть право на рыбную ловлю, охраняемые на федеральном уровне, – объяснил Дэниел.
Коллин заметила, как прищурился Рич, силясь уследить за его мыслью.
– Я слышал, некоторые рыболовы-промышленники этим недовольны.
– Так и есть, – согласился Дэниел. – Рыболовы-любители, впрочем, тоже.
– И больше нет нужды выходить на промысел тайком, – сказал Рич.
– Впереди еще долгий путь, – ответил Дэниел, взглянув на Коллин. – Учитывая плотины, лесозаготовки, отраву, которую повсюду тут распыляют…
– Где ты раньше жил? – спросил Рич. На него это было непохоже – так перебивать.
– Я уже