стрельбу за несколько часов до положенного, но кто из нас идеален? — император усмехается и проводит пальцем по тонким усикам. — Одним словом, я считаю Ярослава достойным дворянином. Прошу суд убедиться, что его казнь пройдёт достойно.
— Конечно, ваше императорское величество, — откликается Соколовский.
— У меня есть просьба, ваше величество! — вовремя восклицаю я.
Кречет переводит взгляд на меня и кивает.
— Прошу вас присутствовать завтра на моей казни. Это будет честь.
— Видите? — император смотрит на присяжных. — Вот о чём я говорю. Истинный аристократ, в отличие от многих. Конечно, Ярослав, я окажу тебе эту последнюю честь.
— Благодарю, ваше императорское величество, — кланяюсь я.
Кречет покидает зал суда. Проходя мимо, он бросает на меня короткий взгляд и как будто подмигивает.
М? Что это было?
— Арестовать осуждённого, — велит судья. — Приговор будет приведён в исполнение завтра на рассвете. То есть уже через несколько часов. Засиделись мы сегодня.
— Простите, ваше… не знаю, как теперь к вам обратится, — мямлит бледный Василий.
— По имени будет нормально, — я даже нахожу в себе силы улыбнуться.
— Простите, Ярослав Романович. Я сделал всё, что мог.
— Конечно. Не вини себя. Передай Жанне, что я буду рад её видеть.
— Что вы… — запинается Грозин, а потом до него доходит. — Да, конечно. Передам.
«Ярослав, Ярослав!» — паникует в мыслях Люся. — «Надо что-то делать! Давай сбежим! Применяй самые сильные печати, какие знаешь, надо бежать!»
«Ты с ума сошла? Император в здании. Если он лично меня не убьёт, то наверняка его охранники прикончат. Думаю, что парочка приставов как раз его телохранители под прикрытием».
«Но нельзя же просто сдаться!»
«Не переживай ты так. У меня есть план действий».
«Какой⁈»
«Очень простой. Кот воскресит меня после расстрела, а император помилует. Если нет, тогда сбежим. Вот и всё. Жанна сегодня навестит меня, и я расскажу ей, где мы встретимся в этом случае. Дальше подумаем, как быть. Понятно?»
«Может, лучше попросим Жанну, чтобы вместо тебя расстреляли фантома? С чего вдруг императору тебя миловать?»
«Вроде есть такое негласное правило. Если человек выживает после казни, его освобождают. Типа высшие силы его помиловали. Тем более, ты же слышала, что Пётр Алексеевич про меня говорил. Я ему нравлюсь».
«А мне не нравится этот план», — всхлипывает Люсиль.
«Мне тоже. Но другого нет».
— Прошу за мной, господин Котов, — подходит ко мне пристав.
— Куда вы собираетесь меня отвести?
— В здании суда есть специальные покои для осуждённых дворян, господин. Вам там будет комфортно.
— Что, даже наручников не наденете? А если я сбежать попробую?
— Это же будет бесчестно, — искренне удивляется пристав. — Но если всё же попробуете, охрана здесь работает хорошо.
— Я не собирался. Так, на всякий случай интересуюсь. Веди.
— Попрощайтесь с жёнами, господин. Посещения осуждённым запрещены.
Вот оно как. Ладно, что поделать, пойду прощаться.
По очереди обнимаю и целую всех троих. Жанночка так и не успела стать мне официальной женой, но я всё равно воспринимаю её именно так. Да и Алиса со Светой, кажется, привыкли, что их теперь трое.
— Ничего не бойся, моя хорошая, — шепчу Светочке на ухо. — Думай о ребёнке, ладно?
— Как же я буду растить его без тебя? — плачет Светик.
— Погоди рыдать. Я пока что дышу, значит, ничего не кончено. Думаю, графиня Окунева-Котова тебя не бросит. Правда, Алиса?
— Конечно, — отвечает та. — Мы останемся семьёй, даже если тебя не станет.
— Ты не представляешь, как я рад это слышать, — сгребаю всех троих девушек в объятия. — Ну всё, не ревите. Жанночка, послушай Грозина. Только будь осторожна.
— Ты о чём? — хлопая прекрасными жёлто-карими глазами, полными слёз, спрашивает та.
— Поймёшь, — целую низенькую Жанну в лоб. — Ладно, пока. Обязательно ещё увидимся. Не вздумайте приходить на казнь, понятно? Особенно ты, Света.
— С ума сошёл? — возмущается Алиса. — Мы будем с тобой до последней секунды!
— Нет, — с железом в голосе говорю я. — Не вздумайте. Приходить. Считайте это приказом мужа, ясно? Я не хочу, чтобы вы это видели.
— Я уже видела тебя мёртвым, — хлюпает носом Жанна.
— Ну, там всё будет выглядеть несколько иначе, — морщусь я, представляя расстрел. — Всё, пока.
Едва успеваю отлипнуть от жён, как получаю мощный удар под дых. Оказывается, это Добрыня решил меня обнять и боднул своим твёрдым лбом в живот.
— Прощай, рыжий, — бубнит он.
— Перестань, здоровяк, — удерживаюсь от того, чтобы погладить карлика по голове, как ребёнка. — Рано меня хоронить.
— Что же ты, бл**ь, такой самоуверенный⁈ — возмущается Добрыня. — Тебя завтра расстреляют нахер!
— Ну и что? Ярослав Котов даже в таких ситуациях не унывает! Бывай, Добрыня. Завтра увидимся.
— Я-то тебя точно увижу, — бурчит тот. — Но, может статься, что ты меня — уже нет.
Заканчиваю прощания и под конвоем приставов следую в специальные покои. Они расположены в дальнем конце здания и представляют из себя весьма комфортные две комнаты и отдельную уборную с душевой.
Прекрасно. Принимаю душ, даже песенку насвистываю. Потом ко мне приходит слуга и спрашивает, чего господин желает отведать в свой последний ужин. Немного подумав, заказываю борщ и блинчики с сёмгой.
Как раз когда заканчиваю с блинчиками, кто-то осторожно трогает меня за плечо. Осторожно оборачиваюсь, но никого не вижу.
Превосходно. У Жанны получилось сюда пробраться.
— Наклонись ко мне, чтобы лучше слышать, — бубню себе под нос. — Слушай. У меня осталась предпоследняя жизнь. Кот воскресит после расстрела. Я рассчитываю, что император меня помилует. Если нет — буду бежать. Встретимся в Подмосковье, возле станции в Подольске. Накинь на всех Покров и поставь рядом фантом в виде старухи в красном платке, чтобы я вас нашёл. Поняла?
— Поняла, — шепчет невидимая Жанна. — А если тебя помилуют?
— Тогда поедем в ресторан отмечать, — усмехаюсь я. — Всё, иди.
Жанночка целует меня в щёку и неслышно удаляется. А я продолжаю свой типа последний ужин.
Вообще-то, есть нехилая вероятность, что он действительно последний…
— Ярослав, — Люсиль появляется рядом в своей полупрозрачной белой тунике. — Как ты можешь спокойно есть?
— Фкуфно же, — с набитым ртом отвечаю я.