еду в управление службы безопасности. Там меня проводят в кабинет к знакомому следователю с лицом бесстрастного маньяка. Зовут его, кстати, Алексей.
— Добрый вечер, господин Котов.
— Привет. Задавайте свои вопросы. Я сегодня немного устал. Дуэль провёл, знаете ли.
— Об этом и речь, — глядя сквозь меня, кивает Алексей. — Граф Лещиков скончался час назад.
— Чего? — хмурюсь я. — От чего скончался?
— От раны, нанесённой вами.
— Глупости. Моя духовная питомица исцелила его на месте.
— У нас есть подозрения, что под видом заклинания лечения вы отравили или прокляли графа.
— Бред какой-то. Зачем бы мне это делать?
— Чтобы предстать перед всеми милосердным дворянином. Но, тем не менее, убить своего соперника. Это моё личное мнение, впрочем.
— Вот и засуньте его себе в… кхм. В карман.
Следователь коротко хмыкает и достаёт из упомянутого кармана потрёпанный блокнот.
— Что ж, вам так или иначе придётся ответить на несколько вопросов.
«Несколько» вопросов превращаются в сотню или около того. Управление я покидаю уже глубокой ночью, выжатый досуха.
— Судя по тому, что вы были способны провести смертельную дуэль, вы оправились от ранения. Я постараюсь сделать так, чтобы суд над вами состоялся в ближайшее время, — напоследок говорит Алексей.
— Вот и славно. Я уже устал ждать.
— Пока что вы свободны. Спасибо за сотрудничество, — «маньяк» закрывает блокнот и первым покидает кабинет.
Да что за дерьмо такое! Надеюсь, у Василия получится найти того, кто стоит за всем этим. Очень хочется взглянуть в глаза. А может, даже отыскать способ наказать.
Смотря какого полёта птица вздумала гадить на меня. Думается, если у неё получилось настроить против меня ИСБ и Дворянскую палату — птичка серьёзная. Бороться с ней может оказаться слишком опасно.
В целом-то пофиг. Главное — утереть неизвестному противнику нос и выйти сухим из воды. Провернуть подобный трюк второй раз у него или у неё точно не получится.
Для удобства буду считать, что это он. И пока что он меня переигрывает.
Ну ещё бы! Он, так сказать, на своём поле. А нам с Грозиным приходится тыкаться вслепую.
Как же обидно за Лещикова. Даже жалко немного. Использовали графа будто жалкую пешку. Всё, на что сгодится его смерть, это сказать — какой плохой Ярослав Котов!
Суд надо мной назначили через три дня.
В назначенное время мы всей компанией прибываем в роскошное здание в центре Москвы. Зал, в котором будет проходить заседание, выглядит как античный амфитеатр. Мраморные колонны, золотые украшения, всюду блеск и шик.
В таком зале даже выслушать приговор о казни приятно.
Шучу, конечно. Ни хрена приятного не будет, если такой приговор вдруг действительно вынесут.
До начала ещё остаётся время, и я решаю сгонять в туалет. И там, внезапно, встречаю знакомого человека с гривой седых волос и строгим острым взглядом.
Судья Соколовский, тот самый, что не так давно присудил мне титул графа.
— Добрый день, Ярослав, — говорит он.
— Добрый, Вениамин Григорьевич. А что, сегодня именно вы будете вести суд? — спрашиваю я.
— Да, — хмуро отвечает Соколовский. — То, что я сейчас скажу, будет крайне непрофессионально. Но я не могу сдержаться.
— Пожалуйста, говорите.
— В тот раз в Новокузнецке вы обвели меня вокруг пальца. Получили титул, который не принадлежит вам по праву. Но сегодня, Ярослав, вы за это ответите.
— Прекрасно. То есть, вы уже заранее вынесли вердикт?
— Вердикт на этом деле будут выносить присяжные. За мной лишь определение приговора. Поверьте, я буду беспристрастен как всегда. Но с материалами дела я уже ознакомился, — Вениамин хмурится. — И должен сказать, что шансов у вас немного.
Глава 22
— Ну спасибо. Очень приятно слышать такое от судьи.
— Я ведь предупредил, это будет непрофессионально. Прошу простить и, надеюсь, этот разговор останется между нами, — с достоинством произносит Соколовский и удаляется.
— «Прошу простить», — передразниваю я, когда Вениамин Григорьвич уже уходит. — Макнуть бы тебя седой башкой в унитаз, тогда это было прощение.
«Да что с тобой не так, Ярослав⁈» — возмущается в мыслях Люсиль. — «Ты как будто специально ведёшь как быдло! Даже когда никого рядом нет».
«Потому что я и есть быдло», — вздыхаю. — «Ну, с точки зрения всех этих аристократов, что будут присяжными. Себя-то я считаю простым парнем. Что в прошлой жизни, что в этой я поднялся с самых низов. С золотой ложечки меня никогда не кормили».
«Знаешь, я думаю, в этом твоя сила. Ты умеешь бороться и не ждёшь, что тебя из любой ситуации вытащит богатый папенька. Но, пожалуйста, постарайся держать лицо».
Я морщусь, глядя в зеркало и мысленно говорю:
«Ты специально за Василием повторяешь?»
«Да!» — ни капли не смутившись, отвечает Люсиль.
«Понятно. Ладно, раз вы оба так настаиваете, постараюсь быть паинькой. Но ничего не обещаю».
Поправляю галстук, смотрю на наручные часы и быстрым шагом отправляюсь в зал суда. Заседание вот-вот начнётся.
Перед входом в зал приставы заставляют меня деактивировать все заклинания, включая постоянный духовный доспех. Некомфортно себя чувствую без защиты. Даже на дуэли с Лещиковым было нормально, потому что там я был уверен в себе.
А здесь что-то не очень. В основном потому, что от меня мало что зависит. Решать мою судьбу будут другие, и это очень, очень, чрезвычайно сильно бесит.
Народу много. Только со мной прибыли пять человек: Света, Алиса, Жанна, Грозин в качестве моего защитника и Добрыня. Карлик очень недобро зыркает на присяжных и такое чувство, что готов им глотки перегрызть. Те на него внимания не обращают, сверлят глазами меня.
Также в зале находятся секретари, приставы, маг-менталист, помощники судьи, прокурор-обвинитель из Дворянской палаты, двенадцать присяжных и пара мутных ребят в глубине зала. Выглядят они как стандартные местные служащие, но от них так и разит магией.
Моё чутьё не обманешь. Эти ребята накрыты магией иллюзии. Прячут внешность? Ну и кто они тогда на самом деле и какого хрена забыли на моём слушании? И почему им позволили применять заклятия в зале суде?
Думается мне, что непростые это граждане.
Жанна тоже чувствует их магию. Всем видом сигнализирует и стреляет глазками в тех двоих. Пожимаю плечами, мол, ну да, заметил. Что толку-то.
Прохожу на положенное мне место, то есть на скамью подсудимых. Василий занимает место рядом и