— Но это не самое главное в моей жизни! Теперь.
— А что же главное?
— Это будет мой ребёнок! Я стану отцом и ты лишишь меня ребёнка?
— Алистер, ты мне снова лжёшь.
— С чего ты взяла?
— Ведь ребёнок на самом деле тебя интересует далеко не в первую очередь.
— Нет! То есть, да! Меня интересует ребёнок, но… Ты! Ты не понимаешь меня. У меня наконец–то стало появляться то, чего я ждал всю свою жизнь!
— Я всё понимаю, Алистер. Имею дать тебе немногое от того, что а́лкает душа твоя.
Паладин задержал дыхание, ожидая ответ на вопрос, который мучает его уже второй месяц.
Женщина подошла к нему и подняла на ноги. Мовиграна взяла лицо ария в свои тёплые, нежные ладони и посмотрела в голубые глаза; душа Алистера была готова вот–вот взорваться, сильная дрожь пробила всё тело.
— Я подарю тебе ночь. Всю. И обещаю, что к утру проснусь с тобою рядом.
— Я… Я… — слезы покатились из глаз паладина. — Я сог–ласен. Я согласен.
Женщина подтянулась на носочках к устам Алистера и коснулась своими горячими губами, высвобождая поцелуй. Душа паладина тотчас растопилась как масло и растеклась как вода, он уже не принадлежал себе.
Паладин начал растёгивать свои ремни, в чём ему помогала дикарка, которая уже научилась ловко справляться с ними. С каждым снятым элементом брони паладин ощущал приближение самого желанного момента в своей жизни, его сердцебиение ускорялось ежеминутно.
Справившись со всеми металлическими частями, Мовиграна стала развязывать шнурки его поддоспешника, а после стянула его вместе с нательной рубахой, оголяя торс ария. Чернеющие синяки на груди возле рук и ключиц бросились в глаза женщины, она остановила свои движения, разглядывая повреждения. Середину груди наискосок пересекал толстый белый шрам.
— Это я в битве упал с лошади. — поспешил объясниться Алистер. — А это ещё очень давно получил.
— Тебе не больно? — ласково спросила визави, проводя пальцами по фиолетовой коже.
— Немного щекотно.
Арии выделялись от остальных людей превосходным телосложением, их изумительное тело могло свести с ума любую женщину.
Украдкой оглядев уже не паладина, а сына самого Даждьбога, дикарка почувствовала, как в её сердце что–то ёкнуло, но она продолжала сдерживать себя.
Мовиграна уложила Алистера на кровать и сняла с него ботинки и шоссы, оставляя его в одном брэ.
Страстное возбуждение переполняло мужчину изнутри, его член стоял крепким дубом, высоко поднимая брэ. Игриво улыбаясь, женщина коснулась его рукой, а затем отошла к комоду.
Мовиграна завела руки за шею, расстегивая застёжку жемчужного ожерелья, и сложила украшение в красную шкатулку, рядом положила костяное ожерелье. Женщина повернулась к арию и начала развязывать шерстяную рубашку на себе. Закончив с верёвочками и сняв верхнюю одежду, она оголила свою упругую грудь, каждая размером с солидное сочное яблоко.
Алистер почувствовал, как от невероятного напряжения он вот–вот разорвётся ниже пояса.
Правый бицепс охватывала знакомая ему чёрная повязка на двух ремнях, которая явно что–то под собой скрывала, раз дикарка решила оставить её под рубашкой. Мужчина не нашёл в себе сил, чтобы задать вопрос.
Женщина скинула свои сапоги и разом стянула с себя штаны и исподнее, представ перед арием полностью обнажённой. Бархатная белая кожа словно светилась в тусклом полумраке комнаты.
Алистер бросил смелый взгляд в паховую область дикарки и от удивления потерял дар речи. Он увидел гладкую, чистую кожу! Ни единого волоска! Он бросился глазами по другим частям её тела и везде абсолютно чистая кожа! Вечер превращался в невероятное, сказочное путешествие, ведь такого чистого тела он никогда в своей жизни не видел; даже знатные дамы не способны таким похвастать.
«Вот тебе и дикарка.» — подумал про себя ошеломлённый арий.
— Ты очень красивая. — улыбаясь как дурак, пролепетал Алистер.
— Сегодня всё для тебя.
Мовиграна залезла на мужчину сверху, усевшись на его колени и развязывая брэ. Стянув их, она обнаружила красивый и аккуратный член Алистера, который уже изошёлся поллюцией; толстые вены, выпирающие из под кожи, создавали умопомрачительный рельеф. Женщина легла сверху на торс партнёра, прижавшись своей упругой грудью к его грудным мышцам, и нежно прикоснулась вульвой к головке члена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как тебе хочется? — прошептал арий. — Я могу нежно, могу грубо.
— Тебе решать. Сегодня всё в твоих руках.
Он почувствовал, как проваливается в самую мягкую постель, на которой когда–либо лежал.
— Я и не думал, что ты можешь быть такой. — тихо прошептал мужчина, когда Мовиграна медленно целовала его шею.
Её идеальное тело вызывало в нём мальчишескую радость, будто он снова в первый раз познаёт женщину. Нежная–нежная кожа Мовиграны была сродни шёлку, а её горячие губы оставляли на шее пылающие ожоги.
Она, поднявшись на руках, нависла над арием и провела пальцем по его морщинке на лбу, Алистер заметил затянувшуюся рану от пореза на её ладони.
Чёрная чёлка защекотала лицо мужчины, когда прартнёрша снова поцеловала его.
— Я могу быть любой. — ласковый голос заполнил пространство вокруг ария.
Он сжал двумя руками нежную грудь, наслаждаясь восхитительным ощущением, розовые сосочки игриво выглядывали между пальцами.
Женщина слегка надавила вульвой на член, пропуская его между половыми губами. От такого прикосновения Алистер напрягся с новой силой, ощущая, как очередная капля семени выходит из него.
— Мови, пожалуйста, я больше не могу. — простонал от напряжения мужчина.
Яркие изумруды скользнули по его лицу, остановившись на голубых глазах партнёра. Она легко коснулась длинного шрама на груди ария, порождая новую волну эмоций.
— Нам некуда торопиться. — женщина улыбалась так, как никто и никогда до неё. Удивительная улыбка пьянила и пленила разум могучего ария.
Мовиграна чуть приподнялась и изменила положение таза. Мужчина ощутил, как головка члена упёрлась в мягкие половые губы, увлажняя их своими выделениями.
«Ого! Прям без рук?! Так не каждая умеет, далеко не каждая…» — говорил себе Алистер, ежесекундно удивляясь мастерству своей партнёрши.
Мовиграна повела бёдрами, опускаясь ниже и слегка надавливая на член ария. Она ощутила, как горячий, напряжённый член вошёл внутрь, раздвигая мягкие ткани; массивное вторжение вызвало лёгкий вздох и перехватило дыхание.
— Давай, дорогая! — не выдержал мужчина.
Она послушно надавила сильнее, всё глубже продвигая предмет своего вожделения. Дойдя до самого конца, партнёрша чуть задержалась и начала медленно подниматься.
Алистер покраснел как варёный рак. Не в силах больше медлить, он приподнял свой таз, «догоняя» её. Крепкие руки опустились на изящную женскую талию, страстно сжимая нежную кожу.
Женщина снова опустилась и поднялась. Она продолжала до тех пор, пока арий не вскипел внутри себя, не в силах более сдерживать животные позывы.
Мужчина схватил партнёршу за спину и прижал к себе, переворачиваясь на неё; жёсткие усы коснулись её шеи, вызывая лёгкое вздрагивание от щекотки.
— Извини, но мне надо быстрее, пока что. — взволновано протараторил Алистер.
— Ты не вынул, это мастерство. — женщина одобрительно прикрыла глаза.
Тёмно–лиловые глазницы возбуждали его до переливания через край.
Арий поднялся на руках и начал энергично двигать тазом, совершая быстрые и жёсткие движения.
Из приоткрытых красных губ женщины раздался слабый стон.
Он походил на оголодавшего зверя, который наконец–то добрался до своей добычи и теперь без остановки насыщается впрок.
С каждой секундой стон из уст Мовиграны становился всё громче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Постоянно прикрытые глаза, тяжёлое, глубокое дыхание, твёрдые соски, крепкие объятия ‒ всё свидетельствовало о крайней возбуждённости партнёрши; Алистер чувствовал, что он на верном пути.
Разогнавшись до невиданных ранее скоростей, он наконец разразился горячим семенем прямо в глубине Мовиграны. Одномоментно с ним она издала самый громкий и пронзительный стон, схватившись за его светлые волосы.