Читать интересную книгу Дитя Зла (СИ) - Химченко Павел

Алистер кинул короткий взгляд на Мовиграну, когда княгиня отвернулась, чтобы показать место.

— Это не я. — тихо ответила дикарка, сидя в полной растерянности. Алистер впервые увидел её такой, он даже не поверил этому.

— Первым делом я позвала Голубу. — вернулась к разговору София. — Меня тут же напоили бульоном, и я потребовала себе тайного советника. От него я узнала, что дядя моего супруга, Всеволод, недавно ездил на охоту в южный лес, а после возвращения все люди, что сопровождали его, стали стремительно погибать. Все умерли от кишечного заболевания: рвота, кровавый понос, жуткая лихорадка и слабость; люди сгорали за несколько дней. Как потом оказалось, это чудовище нашёл больного, выпотрошил и приказал подмешивать части кишок его тем, от кого хотел избавиться. Всё это происходило накануне праздника тысячелетия, тут ещё и мой супруг слёг, поэтому никому не было дела до этих подозрительных смертей. Узнав от тайного советника, что Всеволод по какой–то причине решил спрятать концы в воду, я поняла, что мой сон или видение ‒ вовсе не бред. Я аккуратно, но очень настойчиво потребовала, чтобы регент отправил экспедицию небесных воинов на юг. Он так противился, что я уже не знала, как уговаривать, но в один момент Всеволод сдался и сказал, что выделит одного паладина для этого «глупейшего» дела. И вот вы здесь. Почти всё, о чём говорил мне белый олень сбылось. Я рассказала вам это для того, чтобы вы знали, как оно всё начиналось здесь, в замке. Но у меня есть вопросы.

Алистер растерялся, услышав такое окончание монолога.

— Я слушаю вас.

— Я не смогла истолковать несколько деталей. Плодом предательства Славизема стал лес — это я поняла. Но что произошло с моим супругом?

— Госпожа, Всеволод принёс с собой проклятье, которое вложили ему в руку ещё в лесу. Он проклял великого князя, тем самым предав его.

— Проклятье полностью уничтожено?

Паладин покосился на Мовиграну, но та сидела истуканом.

— Уверяю вас, госпожа.

— Верю. Я так поняла, что ты и есть тот воин в небесных доспехах, которого я видела в видении, а Мови и есть та самая дочь, о которой говорил белый олень. Отсюда у меня два вопроса. Первый: почему олень «поцеловал» тебя?

— Госпожа, я даже не уверен, что в вашем видении был именно я. Может, это просто символ спасителя, которого отметило это существо?

— Может и так. Тогда второй вопрос: кто этот олень?

— Я… — осёкся Алистер. — Я не знаю, госпожа.

Паладин вопросительно посмотрел на Мовиграну, но женщина никак не реагировала.

— А ты? — княгиня посмотрела на дикарку.

— Я думаю, дух это добрый. — отрешённо ответила Мовиграна, глядя сквозь Софию.

— Добрый дух? С такой силой? И ты его дочь? — недоверие сквозило в вопросах княгини.

— Неведомо мне, о чём говорил олень, называя кого–то своей дочерью. Я считаю, что это добрый дух.

В комнате повисла неловкая пауза, которую княгиня поспешила прервать.

— Как бы то ни было, я благодарна вам обоим. Моё благорасположение всегда будет на вашей стороне. В качестве доказательств своих слов, я хочу сделать подарок. Прости, Алистер, но я подумала, что лучше будет, если мой супруг сам захочет тебя отблагодарить как мужчина мужчину. Я же хочу отблагодарить Мови как женщина женщину. Голуба, принеси.

Юная девушка торопливо подошла к большому комоду за спиной Софии и достала резную шкатулку из красного дерева. Служанка обошла кровать и поднесла раскрытую шкатулку Мовигране.

— Я тут подумала и решила, что о вкусах не спорят, а значит и нечего их менять. Я хочу дополнить твой причудливый образ этим замечательным украшением.

Дикарка посмотрела в шкатулку. Внутри находилось жемчужное ожерелье на тонком, сплетённом из шёлковой и золотой нити, шнурке; каждая жемчужина была размером с ноготь большого пальца.

— Я польщена, благодарю. — слегка склонила голову Мовиграна.

— Ну давай, пусть Голуба наденет его тебе! Мне не терпится увидеть, как оно смотрится.

Служанка аккуратно извлекла украшение и встала за спиной дикарки. Мовиграна почувствовала, как холодные жемчужные шарики коснулись кожи, раздался тихий щелчок сзади. Белые бусины легли на основание шеи выше костяного ожерелья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ой ты моё золотце! — по–детски воскликнула княгиня, схватившись ладонями за щёки. — Оно тебе так идёт! Ты просто красавица! Тебе позавидуют все женщины Славизема! Да что уж там все, я́ тебе завидую!

На серьёзном лице Мовиграны проступил крамольный румянец.

— Благодарю. — коротко ответила дикарка.

— Ах, какая красота! Ну любо–дорого смотреть!

Алистер почувствовал, как от его спутницы прямо давит неловкостью.

— Ну всё, мне пора одеваться, и к супругу идти. Вы свободны. — Алистер и Мовиграна поднялись и подошли к дверям, которые поспешила открыть Голуба. — Алистер! Ты же помнишь про секрет?

— Со мной в могилу, госпожа. — склонил голову паладин.

Как только они покинули покои княгини, Мовиграна спешно направилась по коридорам, игнорируя все вопросы паладина. Женщина чуть ли не бегом зашла в свою комнату, заперев дверь на засов.

Алистер понял, что сейчас у неё в голове неистовая буря и не стоит её беспокоить.

Глава 3 ч.10 Кровавые сумерки

Весь день Алистер провёл с князьями, которые всё продолжали пировать и радоваться, отмечая великую победу. Когда пришли вести о том, что лес полностью остановился и больше не растёт, Тихомир предложил объявить праздник во всём городе, но его тут же осадили в желаниях, ибо если все начнут праздновать, кто будет работать?

Пока все праздно пировали, паладин терзался от назойливых мыслей, что ему ещё предстоит большая битва ‒ дитя зла всё ещё где–то в лесу и его до́лжно изыскать.

И хотя он пил вино и мёд, хмель в голову никак не ударял, оставляя его в грустной трезвости.

Прошёл лёгкий и, по своей сути, отрывной день, в течении которого Алистер так и не смог насладиться полнотой радости от победы над Всеволодом. Паладин медленно брёл по коридору гостевого этажа, он бросил понурый взгляд на дверь Мовиграны; дикарка так за весь день и не вышла из своей комнаты.

«А вдруг получится?» — обнадёжил себя паладин и, набравшись смелости, постучался в дверь.

Тишина.

Алистер опечалился, решив, что Мовиграна снова куда–то сбежала. Опустив голову, он стал отходить от двери, как прозвучал звук засова.

Паладин радостно вернулся назад и дверь слегка приоткрылась. Он засунул голову в проём.

— Я могу войти?

— Ты знаешь.

— Помню. — весело ответил паладин, закрывая дверь на засов. — Если б не мог ‒ не открылась бы дверь.

— У меня серьёзный разговор к тебе, паладин.

— Что, прям так сразу? А где твоё «зачем пришёл»?

— Известно мне, зачем ты тут.

— О чём поговорим? — Алистер поставил стул спинкой к кровати и сел, облокотившись на неё. — Великого князя мы спасли, рост лес остановили. Осталось найти ребёнка и всё?

— Не совсем.

Женщина подошла к небольшой курильнице и положила в неё кусочек ароматной смолы, той же самой, что использовали в покоях великого князя. Белый фимиам медленно вздымался над сосудом, разнося по комнате приятный запах.

Мовиграна подошла к кровати и опустилась на неё, положив руки на колени. Красивые зелёные глаза уставились на паладина.

— Пришло время открыть всё то, что до́лжно знать тебе.

Алистер хотел по своему обыкновению перебить, но удержал язык за зубами.

— Рост леса остановлен и великий князь спасён, ты прав. Но вот с ребёнком всё не так легко, иного духа существо. Чтобы понять тебе весь смысл, послушай то, что я скажу тебе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Женщина сглотнула слюну и приосанилась, явно готовясь к чему–то большому. Алистер затаил дыхание.

— Вознамерилась однажды Морена заиметь дитя от могущественного Бога и решила соблазнить Сварога. Долгое время она пыталась совратить Сварога и понести от него потомство сильное, властное. Сварог поддался ей и возжелал её, но не хотел дитя мятежное между правью и навью. Они встречались тайно в яве, где предавались страсти, похоти. И изливал Сварог своё семя на землю, не позволяя Морене зачать. После каждого излития его семя становилось чёрным и с великим грохотом падало на землю, проникая в самые её толщи. Тогда Морена задумала ещё бо́льшее злодеяние совершить. Когда Сварог в очередной раз излил семя на землю, спустилась на неё Морена, ступив на почву, и взяла с земли семя, поместив в своё лоно. Так понесла Морена дитя от Сварога. Разгневалась Мать Сыра Земля, ибо не имели права Боги сходить на землю и брать от неё что–либо. Прокляла Мать Сыра Земля дитя Морены, говоря: «Только мне принадлежит сей плод утех Богов». Но Морена отказалась отдавать своё дитя Матери Сыра Земле. И тогда явилась духом Мать Сыра Земля к Сварогу, и открыла пред ним стыд его, и разгневала Сварога, говоря: «Верни мне моё, ни то пойду к самому Роду». Сварог нашёл Морену и извлёк из её чрева нерождённое дитя. Он бросил младенца в глубокий овраг, сказав: «Мать Сыра Земля, вот тебе твоё». И поглотил овраг младенца и стало всё как прежде. Но супруг Морены, Чернобог, пришёл в ярость, ибо думал, что се было его дитя. Он призвал к ответу великого Бога Сварога, и началась война между правью и навью. Морена же не оставляла чаяния обладать дитём могущественного Бога. Она отыскала Кощея и заключила страшный договор. Кощей нашёл среди усопших дух младенца и передал его Морене, и та поглотила дух, чтобы снова возродить его. Тогда Кощей открыл ей тайну, что до́лжно ей искать божественных сынов, что вскоре ступят по земле. Сыны же суть свою возьмут от самого Даждьбога, а Даждьбог есть сын Сварога. Сила Сварога в его внуках, потребно лишь затравочное семя ария, чтобы дух чада в теле возродить. Устремилась Морена искать таких людей, что были бы сынами самого Даждьбога, и не смогла найти, ибо ещё не было таких в яви, но Кощей говорил о будущем. В войну Богов вмешался Велес и раскрыл тайну Морены, предотвратив уничтожение миров. В ярости Чернобог бросил изменницу–супругу в темницу, внутри Матери Сыра Земли, и запечатал кровью, говоря: «Вовек сокрыт от тебя свет, пока не изольётся кровь тысяч над тобой.» Кощей же не сказал Чернобогу о договоре с Мореной. Морена освободилась спустя пять сотен лет. Как надломилась её темница тебе уже я говорила.