Читать интересную книгу Сказки старого дома 2 - Андрей Басов

— Так это и есть та, пропавшая часть машины?

— Она самая. Из этого зала можно попасть в мир любого из нас. С номером один — это как раз Швейцер. Твой царский Петербург под номером четыре, а твои французские владения — под номером шесть. Можно взглянуть.

— Давай, взглянем.

Мы поднялись по лестнице.

— Я знаю это место. Там, где выезд от замка выходит на парижскую дорогу, есть большой камень. Такой вид, если смотреть от него.

— Мы смотрим из него.

— А если выглянуть?

— Пожалуйста.

— В самом деле — прямо из него.

Вернулись в зал.

— А этот почему замурован? — удивилась Анна Петровна.

— Пришлось заложить. Там война.

— Война?

— Самая настоящая. Я как-то сгоряча сунул туда нос и чуть было не остался там навсегда в виде трупа. Наследство пропавшего военного.

— А студентка?

— Она как раз между твоими проходами.

— Загляну?

— Делай, что хочешь.

— Интересно, — вернувшись, проговорила Анна Петровна, — почему-то всех женщин тянет в Париж. Куда она там могла пропасть?

— Интересно не только это. Интересно, как машина распознаёт, что человек из своей мечты, фантазии уже никогда не вернется? Она же освобождает от пропавшего свои ресурсы. Иначе в тайнике у Ахмеда мы наблюдали бы два омертвленных перехода, а их там нет.

— Может, и раскроем эти загадки, если Швейцер оставил на них ответ.

— Ну, и последние — это девятка, которая ведет в мой мир, и десятка — в созданную вчера кладовую. А что касается Швейцера, то мне думается следующее. Вероятность того, что хоть какие-то бумаги целы, всё-таки есть. В мире Швейцера об этой машине никто не знает. Это очевидно. Иначе мы наткнулись бы на гостей оттуда. Но это не стопроцентная уверенность. Есть кое-какие необъясненные странности. Однако ему не было особого смысла уничтожать записи, которые ни к чему конкретному и осязаемому пристегнуть нельзя. Они могут быть в каком-нибудь архиве как просто нераспознанное по смыслу наследие известного ученого. Швейцер там довольно популярен, и это нам на руку. Антогора, ты еще не заскучала? Что ты там увидела интересного?

— Вот эти зеленые бутылки. Некоторые из тех, которые светились в прошлый раз, сейчас не светятся. А другие, наоборот, загорелись.

— Ты очень наблюдательна. Выходим.

Выйдя из камня, остановились, давая Анне освоиться с обстановкой.

— Монстры какие-то, — высказалась она относительно пробегающих мимо многоколесных машин. — Куда им столько колес?

— Необычно, верно, но тем не менее они немногим больше привычных для нас машин. Какой-то смысл в этом должен быть.

Мы вышли к шоссе, я поднял руку — и первая же машина остановилась.

— Анна, пора тебе выходить на сцену. Нам в центр города.

Анна открыла дверцу и заговорила с водителем.

— Он отвечает, что подвезет нас, но ему по пути нужно будет на минуту свернуть и заменить двигатель.

— За минуту сменить двигатель? Едем!

Впихиваю Антогору назад, влезаю сам, и трогаемся с места. Очень интересно бы взглянуть, что толкает машины в мире Швейцера. Очень кстати подвернулась смена двигателя. Посмотрим. Но за минуту? Что-то не очень верится, если представить себе муки вокруг наших автомобилей. Однако на переднем сиденье идет оживленная беседа.

— Водитель говорит, что смена двигателей паромобилей прямо перед городом. Вон то здание.

Мы сворачиваем к длинному одноэтажному зданию и въезжаем в широко распахнутые ворота. Водитель выходит, и мы тоже. Наш извозчик идет к застекленной будке у стены, что-то говорит в окошко и вроде бы расплачивается, достав бумажник. Возвращается, открывает дверь и дергает какую-то ручку. Мигом позже к машине подходит служащий в униформе и с каким-то хитрым крючком на длинной рукояти. Он цепляет свой крючок за что-то позади машины и без особых усилий тянет на себя. Машина разделяется на две четырехколесные части. Заднюю часть — двигатель — сразу куда-то утаскивают. Вместо него прикатывают другой мотор и в секунду состыковывают с передом. Только защелки где-то там внутри лязгнули. Водитель показывает нам жестом, что можно ехать. Интересный технический оборот! Ничего рассмотреть не удалось.

— Анна, спроси: а как часто нужно менять двигатель?

— Он говорит, что примерно каждые пять-шесть тысяч километров. Станции замены двигателей разбросаны по всей стране через каждые пятьдесят километров, а вода хоть в каждой канаве есть. Замена двигателя стоит в среднем пятьдесят марок. Есть за двадцать, а бывает и за сто. Плюс к этому учитывают состояние шин и повреждения, если они есть.

— Теперь понятно, почему у них столько колес. Упрощение эксплуатации разъемных автомобилей. Да и другие попутные преимущества есть. Жаль, что не удалось увидеть сам двигатель.

Мы остановились на площади с памятником и выгрузились. Антогора, вылезая из машины, чуть не наступила на механического дворника и, взвизгнув, отскочила в сторону.

— Антогора, ты совсем перепугала этого бедного маленького железного жучка.

— А чего он под ноги лезет! — и попыталась пнуть ни в чём не повинный механизм. Тот внезапно ловко увернулся, и Антогора от неожиданности опять взвизгнула. Правда, уже тише.

— Оставь машину в покое! Она же тебя не трогает. Анна, вон в том банке можно поменять золото на банкноты. Посреди площади — памятник Генриху Швейцеру, а на той стороне — вполне приличная столовка. Нам понравилась. Может, пойдем там посидим и посоображаем, что дальше делать?

— Пойдем.

Пересекаем площадь мимо бронзового Генриха и заходим в кафе «Генрих». Свободный столик в середине зала, и пока к нему идем, все мужские головы поворачиваются вслед за Антогорой.

— Что это все на меня так смотрят?

— Любуются.

— Вот еще! — и отворачивается от сторонних глаз к окну.

Официант стоит и ждет, пока Анна просмотрит меню.

— Я бы посоветовала кёльнские котлеты. Замечательная вещь! Ну и, скажем, салат под названием «Веселый». Сейчас спрошу у официанта, из чего он. Ага, говорит, что можно есть.

— Тогда всем котлеты и нам с Антогорой легкое, светлое пиво.

— А я буду кофе, — и Анна диктует заказ официанту.

— Как ты сказала? Кёльнские котлеты?

— Кёльнские. А ведь и в самом деле. Здесь же вроде не должно быть Кёльна. Откуда название? Нужно спросить у официанта.

Клиентов в кафе, как и в прошлый раз, немало. Так же играет тихая музыка. Мужчины вроде бы поуспокоились, но всё равно время от времени бросают любопытствующие взгляды в нашу сторону. Официант приносит заказ, и Анна расспрашивает его о чём-то.

— Он говорит, что котлеты делаются по рецепту самого Швейцера, и он их так называл. Почему именно такое название, официант не знает. Так что города Кёльна в этом мире нет.

— Вкусно-то как! — говорит Антогора, обкусывая котлету на вилке со всех сторон. Потом видит, что Анна делает совсем не так. С виноватым видом опускает котлету обратно в тарелку и начинает расковыривать ее на части ножом и вилкой. Покончив с котлетой, гарниром и салатом, с облегчением берется за высокий стакан с пивом и с блаженством наслаждается напитком.

— Тебе нравится здесь? — спрашиваю я.

— Нравится. Только привыкнуть надо. Музыка какая-то странная у германцев, и музыкантов не видно. Как такое может быть?

— У германцев? — заинтересовалась Анна.

— В племени амазонок, — пояснил я, — живет старая германка. Антогора уловила в здешнем языке что-то слышанное раньше.

— Поразительно! Связь немецкого языка с древнегерманским настолько отдаленная, что сходство уловить крайне трудно. Особенно не зная немецкого языка.

— Так что мы будем делать дальше? Надо как-то сориентироваться в обстановке. Библиотеки искать еще рано.

— Почему рано? — поинтересовалась Анна.

— Сначала нам нужно найти источник информации обо всём в городе. Проще всего получить любые сведения в отеле. Можем спросить у официанта о хорошем отеле. А в отеле уже — обо всём, что может интересовать приезжих. Вам нужно стать постоялицами отеля, и тогда служащие отеля будут к нам лояльны. Но возникает вопрос: какие документы нужны для регистрации в отеле? Ведь у нас нет никаких. То же самое с библиотеками и архивами. Наверное, нужны документы, удостоверяющие личность. Если в отель вас не возьмут, то нужно искать аренду жилья, где хозяин документов не потребует. Где и как? Гида бы толкового найти. Ему наши документы не потребуются. Хотя кто его знает, какие тут порядки. Как ни крути, а первым советчиком и притом лояльным будет официант или метрдотель.

Анна, рассчитываясь за котлеты, устроила небольшой допрос официанту.

— Он говорит, что отель «Швейцер», наиболее популярный у приезжих издалека, находится за углом на Генрихштрассе. Это откуда мы ехали. Никакие документы при поселении не требуются. Карточка постояльца заполняется со слов, а документы может потребовать полиция или их нужно будет предъявить при каких-нибудь финансовых конфликтах. У нас финансовые конфликты вряд ли будут. У меня в сумке и в карманах Антогоры, похоже, денег хватит, чтобы купить чуть ли не половину этого кафе.