Читать интересную книгу Вершина Крыма. Крым в русской истории и крымская самоидентификация России. От античности до наших дней - Юлия Черняховская

Вопрос о том, какой строй должен быть установлен в воссоединенной стране – важный вопрос. Очень важный. Но для того, чтобы его решать, – нужно иметь это объединение.

Сегодня они утверждают, что воссоединение страны не в форме СССР «станет буржуазным хомутом на шее всех народов» и поэтому «сегодня «коммунисты» не хотят и не могут (… и не будут) осуществить воссоединение КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ страны».

И, с одной стороны, не понимают, что воссоединение страны нужно не столько «капиталистам», сколько народам, трудящимся, которым, в частности, по той же коммунистической теории, если уж исходить из нее, такое воссоединение дает возможность объединения и консолидации в отстаивании своих классовых интересов.

А с другой – не понимают, что в прежние времена коммунисты всегда были сильны тем, что умели понять и выразить интересы народа, подчиняя им при необходимости те или иные свои прежние схемы. Чем выгодно отличались от нынешних носителей того же имени.

Отказываться воссоединять страну на том основании, что она восстанавливается не в качестве социалистической, и заявлять, что как таковая она станет «хомутом», это все равно что отказываться свергать средневековую монархию на том основании, что после изгнания аристократов страна окажется под «хомутом» капиталистов. То есть – полностью разорвать с той самой теорией марксизма, от имени которой они пытаются говорить.

Воссоединение страны – это нормальная и естественная политическая и историческая задача. Как та, которую решали испанцы во времена Реконкисты. Итальянцы Гарибальди во времена Рисорджименто. Авраам Линкольн и юнионисты во времена гражданской войны в США. Германия при Бисмарке.

Право наций на самоопределение, провозглашенное сто лет назад и сегодня признанное междунаролдными нормами, – естественно, как частный случай, включает в себя такую его реализацию, как воссоединение разделенного государства и разделенных народов.

К народам СССР, разделенным в ходе крупнейшей геополитической катастрофы двадцать лет назад, это относится так же, как к любым другим народам на том или ином этапе истории.

Будет задача воссоединения страны решена на данном этапе или нет – но задача проартикулирована.

Те, кто не хочет ее решать и будет этому противодействовать, – противостоят не Путину. Он в данном случае лишь выразил желания большинства граждан страны. Они противостоят стране. Противостоят ее народу. Сформировавшейся в стране новой «единой союзной нации», которая воссоединения хочет.

4.2. Дезавуированное Беловежье. Маркер гражданственной самоидентификации

Воссоединение Крыма как дезавуирование необратимости Беловежских соглашений. – Признание-непризнание воссоединения Крыма – как фактор гражданской самоидентификации во внутриполитической жизни России. – Крым, как легитимация восстановления территориальной целостности Союзного государства. – Сопротивление «антиграждан»

4.2.1. Мироустройство: девальвация девальвации

Для того чтобы официально признать границы Европы установившиеся в результате Второй мировой войны «международному сообществу» понадобилось тридцать лет, с 1945 по 1975 год, от окончания войны – до Хельсинкского совещания.

Для того чтобы их пересмотреть – пятнадцать, с 1975-го по 1990-й: от Хельсинкского совещания до аншлюса ГДР.

Можно спорить о том, каковы были причины этого – и насколько обоснован был этот пересмотр, и выдвигать любые аргументы в пользу его оправданности, но фактом остается одно: масштабная недейственность подобного рода договоренностей.

Простой вопрос, что такое международные договора: констатация некого положения, сложившегося на данный момент – или обязывающая норма? Если обязывающая норма – значит, она не может пересматриваться, какие бы основания для ее пересмотра ни существовали. Или, во всяком случае, не может пересматриваться иначе, нежели в порядке, подобном тому, в каком она была принята – то есть на аналогичном международном форуме.

Если это всего лишь констатирующее положение, фиксирующее сложившееся положение дел – то какой смысл в усилиях по его заключению?

На самом деле, Конференция по послевоенному мироустройству должна была собраться в сентябре 1945 года – и это была договоренность Большой Тройки в Потсдаме. Конференция не собралась. Причины были разные, но одна из основных – та, что все договоренности Потсдама во многом были предопределены заинтересованностью США в помощи Светского Союза в войне с Японией.

В сентябре 1945 года благодаря этой помощи Япония была уже разгромлена и капитулировала, и в действие вступал принцип: «Чего стоит услуга, если она уже оказана?». США не хотели на международном форуме закреплять и подтверждать свои обязательства перед СССР, – но и не имели сил добиться изменения фактического положения дел. И все стороны молча согласились по факту исходить из того, о чем договорились в Потсдаме.

Сама идея все же провести конференцию была инициирована только через двадцать лет, в 1965 году, СССР и его союзниками по Варшавскому договору – то есть тогда, когда западная система входила в кризис и начинала проигрывать соревнование систем. Зачем вообще нужно было предлагать подобного рода «мирный договор» проигрывающей стороне – спорно. Но западная коалиция предложение в тот момент не приняла, и согласилась договариваться значительно позже – когда кризис ее системы стал казаться необратимым, СССР перешел в масштабное успешное наступление, а США утонули в затянувшемся кризисе, проиграли войну во Вьетнаме, испытывали национальный психологический шок, а в Европе пали последние фашистские диктатуры.

Вообще говоря, заключив Хельсинкское соглашение, формально закреплявшее положение дел тридцатилетней данности и не учитывавшее наметившегося в тот момент доминирования СССР и его союзников, СССР скорее дал своим конкурентам передышку, нежели добился каких-либо преимуществ для себя. Возможно – именно тогда нужно было условием договоренности ставить роспуск НАТО и вывод американских войск из Европы.

Все время замалчивается простой факт: США 1975 года – это не США 1945 или 1995 года. Это нечто вроде СССР 1990-го: дезорганизация, уныние, разочарование, моральный упадок, чувство обреченности и безволие. В не лучшем состоянии находятся и их союзники в Европе.

Как бы то ни было – находясь на вершине своего могущества, СССР на соглашение пошел. Соглашение во многом парадоксальное, потому что оно носило характер равноправного договора между явно доминирующим и явно проигрывающим. Возможно – это оказалось своего рода результатом психологической усталости начинающего стареть советского руководства.

Так или иначе – Хельсинкские договоренности о нерушимости границ оказались пересмотрены через пятнадцать лет. Тридцать лет идти к заключению договора, чтобы соблюдать его вдвое меньшее время – это ситуация, заставляющая думать, что подобные договоры бессмысленны и проще обходиться без них.

Но обходиться без них – значит жить по ситуативно складывающемуся балансу сил, причем опираясь только на в данный момент существующую силу. Баланс – меняется. Значит, мы вступаем в полосу постоянного пересмотра границ – или постоянного соревнования в наращивании силы.

1990-е годы стали временем постоянного пересмотра границ, закрепленных на Совещании в Хельсинки: была аннексирована ГДР, были разделенны СССР, ЧССР, Югославия – и даже входившая в ее состав Сербия.

Но если признаются подверженными пересмотру границы 1945–1975 гг., закрепленные в соглашении более трех десятков стран, включая все ведущие – то из чего следует, что должны соблюдаться границы 1990–1991 годов, ни на каком официальном форуме никем не закреплявшиеся?..

А значит – они будут пересматриваться. Западные страны занимают солидарную позицию в отношении Абхазии, Южной Осетии, Крыма и Новороссии в первую очередь потому, что не хотят допустить усиления России. Но в не меньшей степени и потому, что оправданно опасаются создания прецедентов и начала пересмотра их собственных границ и грозящего неуправляемых потока территориальных изменений и национально-территориальных претензий и конфликтов.

Первый момент доказывает, что все их противостояние с СССР как минимум с 1945 по 1990 год носило характер не «борьбы с коммунизмом», а именно борьбы с Россией как геополитическим конкурентом. А это значит, что наивны были расчеты и уверения тех, кто утверждал, что стоит отказаться от социализма и коммунистической идеологии, – как Россия/ СССР станет равноправным и желанным партнером среди «цивилизованных стран мира».

Скорее все оказалось наоборот – как только она это сделала, как она стала слабее, на нее стали смотреть свысока, и в значительно меньшей степени учитывать ее интересы на международной арене. Причем стали смотреть свысока и потому, что она стала слабее, и потому, что на отрекающихся от своей веры можно смотреть только свысока.