папирусе, затем на пергаменте, а позже, оценив достижения последних технологий, изобретенных сначала в Китае, а потом и арабами, – на первых образцах бумаги. Однако книги были так дороги, что тексты обычно заучивали наизусть. Воздух константинопольских улиц вибрировал от детского бормотания – ребята читали по памяти пьесы, стихи и молитвы. «Илиада» и «Одиссея» Гомера считались обязательными для изучения в начальной и средней школе. Разумеется, для детей, перед глазами которых раскинулся берег Малой Азии, рассказы о Трое не легенда, а – история края{320}.
Для поддержания священной и значительной ценности текста и мысли необходимы были целенаправленные действия. В Константинополь регулярно приглашали выдающихся мыслителей и скороспелые дарования, потому что 27 февраля 425 г. здесь – с великими замыслами и прозорливостью – было основано высшее учебное заведение.
Опираясь на традиции частных высших учебных заведений в Афинах, Александрии, Антиохии и других городах (в том числе разрушенной землетрясением юридической школы в Бейруте), Феодосий II – впоследствии его прозвали Феодосием Каллиграфом из-за его восторженной любви к рукописям – открыл учебное заведение, которое порой называют Константинопольским университетом{321}. Феодосий II, родившийся в Большом императорском дворце, порфирородный (т. е. наследник императорского трона, появившийся на свет в палатах, отделанных порфировым мрамором и драпированных багряными шелками) и провозглашенный императором на первом году жизни, по-видимому, искренне любил город, в котором вырос. Он привнес любовь к знаниям в самое сердце государственной власти. Посты в университете получил тридцать один профессор, каждому из них предоставили налоговые льготы и поручили учить юношей делать все, что нужно для управления сложнейшим государственным бюрократическим аппаратом Византии.
Некоторые утверждают, что Константинопольский университет был первым государственным высшим учебным заведением в Европе. Там было тринадцать профессоров латинского и пятнадцать греческого, а также преподавались право, философия, медицина, арифметика, геометрия, астрономия, музыка, риторика{322}. Воспоминается, какое классическое образование получали британские юноши в XIX в. – «для управления империей». Именно такого подхода и придерживались в Константинополе почти 1500 лет назад{323}.
На улицах Константинополя проявляли живейший интерес к религиозным спорам, и во главе этих ожесточенных религиозных конфликтов был Феодосий. Комиссии было поручено собрать воедино все законы и указы, изданные со времен правления Константина I на всей византийской территории. Впоследствии, в 438 г., их выпустили в виде Кодекса Феодосия. Сводчатые палаты для хранения всех этих знаний, соединенные между собой и расположенные под ипподромом в нынешнем Стамбуле, сохранились до наших дней. Когда-то тут было не продохнуть от запаха звериных шкур и чернил, сейчас же тут пусто – сплошная сырость, пауки и крысы.
Феодосий погиб от несчастного случая во время верховой езды в 450 г. – он прогуливал свою лошадь по берегу одной из главных естественных водных артерий города, реки Ликос. Честолюбивые замыслы вандалов в результате только укрепились.
В 468 г. Василиску из Константинополя было приказано вести многочисленное римское войско и изгнать вандалов из Северной Африки. Воспользовавшись смертельным своим оружием, брандерами, вандалы у мыса Бон на территории нынешнего Туниса потопили половину римского флота, и 20 000 солдат погибло или пропало без вести. Это – одна из масштабнейших военных операций эпохи поздней Античности, и она провалилась. Василиск, зализывая раны, бежал в Константинополь и укрылся в соборе Святой Софии. Он покрыл себя позором, был изгнан, но не думал сдаваться. В конце концов он вернулся в Константинополь и правил им два года (именно во время его правления в Большом императорском дворце и библиотеке вспыхнул тот самый страшный пожар), после чего вновь подвергся изгнанию – на этот раз своим соперником, Зеноном. Зенон желал уничтожить этого претендента на трон. Василиск умолял не проливать крови, потому-то его вместе с женой и детьми и бросили умирать от жажды и воздействия всех стихий в пустой цистерне в Каппадокии, в 800 километрах к востоку от города, которым он собирался править.
В том же, 476 г., когда сириец Одоакр сверг последнего императора Западной Римской империи, Ромула Августа, символы высшей императорской власти пришлось срочно перевозить за надежные стены Константинополя. После восьмисот лет процветания и власти Древний Рим попросту изжил себя. Быть может, за падение Рима Вергилия, Нерона и Каракаллы в ответе не только варвары, но отчасти и мощь, влияние и психологические угрозы его порождения, Константинополя.
Часть третья. Новый Рим
Золотой век Константинополя, где-то 565 г.
Византийская империя на пике своей протяженности
Глава 27. Город Богоматери
С 431 года
Богородица Мария, досточтимое сокровище всего мира, неугасимый светильник, венец девства, скиптр православия, храм неразрушимый, вместилище Невместимаго, матерь и дева.
Святитель Кирилл Александрийский, проповедь на Эфесском соборе{324}
Приветствуют вас церкви Асийские; приветствуют вас усердно в Господе Акила и Пискилла с домашнею их церковью.
Первое послание к коринфянам 16:19
На этой небольшой, не больше спичечного коробка, раке, сделанной в Константинополе около тысячи лет назад, но о существовании которой историки узнали лишь в 2006 г., помимо 16 мужчин и евнуха, изображена женщина с ореолом, покрытым ярко-синей эмалью. Мужские фигуры молятся Христу – и ей, в утонченной позе с распростертыми руками, Деве Марии.
Есть чудесная история, относящаяся к Константинополю пятого века, о женщине по имени Матрона. По преданию, Матрона была замужем и – несчастливо. Она противостояла множеству соблазнов, как плотских, так и духовных, зато очень любила Константинополь, город, где она в 472 г. будет странствовать в обличье евнуха и заложит женский монастырь. В нем ей и ее сестрам можно будет держаться мужских монашеских обычаев{325}.
Была ли Матрона реальным персонажем или литературным вымыслом, однако факт ее упоминания в текстах многое говорит о том, насколько и женщины, и мужчины восхищались Константинополем в эпоху поздней Античности. За пару десятилетий до появления этого предания до нас доходят рассказы и о некой Мелании, подвижнице, которая служила перевозчиком святынь – проделывая путь