улыбка растеклась по девичьему лицу. Татьяна тоже заулыбалась. Когда двери захлопнулись, Русик бесцеремонно спросил:
— Про него поешь, что ли?
В глазах Лады вспыхнул стыд. Губы сжались в тонкую линию. Затеребив расстегнутый рукав рубашки, который раскатался до середины предплечья, она отвернулась в сторону, словно заметила там нечто невиданное.
— Русик, ты все измерил? — строго спросила Татьяна, чтобы спасти подругу.
— Да, почти. Осталось только вас заснять и сцену разметить, — дельно заговорил Русик. — Тань, придется строго следовать по разметке, чтобы проекция никуда влево не уехала, и все выходило ровно оттуда, откуда надо.
Девушки переглянулись. На слух это звучало как невыполнимая задача. Попробовать все равно стоило, поэтому они поднялись на сцену и стали отмерять вплоть до сантиметров расстояния по каждому движению. Русик это фиксировал, а потом записал на видео весь номер целиком. Разметку движений он скинул Татьяне и наказал репетировать четко по ней, без промахов, иначе вся проекция будет сделана зря. После ухода Русика они еще час репетировали по сделанному им плану. Это оказалось непросто.
Подруги приходили в лицей почти каждый день, за исключением выходных, повторяли по много раз номер, пока их не выгонял из зала кто-нибудь из учителей или других учеников, а потом еще прогуливались, не спеша, до метро, и обсуждали девчачьи проблемы. Лада все пыталась узнать у Татьяны секрет привлечения парней, которым та не обладала, либо пыталась рассуждать о мужской психологии, в которой они обе не разбирались, впрочем, строить разные теории им это не мешало. Татьяна чувствовала, что должна выдавать мудрые мысли и с умным видом предполагать, как должны вести себя парень и девушка, стараясь удовлетворять Ладину потребность в познании романтических отношений, хотя сама никаким знанием не обладала. Каждый раз она просто сравнивала с тем, что было у нее с Вадимом, и пыталась проецировать это на Ладину влюбленность в одношкольника. Получалось криво, но само обсуждение влюбленности девчонке помогало. Ее переполняли чувства и эмоции, которые она пока не могла выразить в открытую, поэтому искала внимательные уши, куда можно было сливать испытываемые переживания. Татьяна охотно подставляла свои.
На курсах они с Русиком, отложив все школьные дела, занимались видеопроекцией для танца. Точнее, Татьяна делала вид, что выполняет задания Виталия, а сама все поглядывала на экран соседа и постоянно с ним перешептывалась. Сначала Русик моделировал сцену в 3-д формате, чтобы на ней совершать все эксперименты в программе.
— Тут еще несложно, — говорил он с важным видом. — Это тебе не дворец восемнадцатого века в стиле барокко.
Татьяне даже эта простая конструкция из прямоугольной сцены, стены за ней и кулис казалась невероятно сложно устроенной, поэтому она только поджимала подбородок и кивала, внимательно слушая Русика.
Покончив с моделью пространства, парень приступил к отрисовке раскадровок. В этом Татьяна ему помогала. Не умея еще толком рисовать, она набрасывала скетчи фигур и траекторию их движения. Для этого им, как двум хулиганам, что сидят на последней парте в классе и занимаются не тем, чем положено на уроке, приходилось через наушники под столом просматривать видеозапись Татьяниного танца, постоянно поглядывая на преподавателя. К их счастью, Виталий был слишком занят другими студентами, чтобы каждую минуту следить за ними. Впрочем, в этой школе не ругали за непоседливость. Учиться студенты приходили сюда сами. Преподаватель свои деньги все равно получал, независимо от того, как скрупулезно ученики следовали программе. Но легкий азарт и страх попасться все равно подогревали обоих.
Многое доделывать приходилось дома. Татьяна постоянно списывалась и созванивалась с Русиком, обсуждая всякие технические и не только мелочи. Дома она отрисовала полностью свой танец в тетради в клетку, сфотографировала эти скетчи и отправила ему. Парень рисовал траекторию полета бабочек и фигуры, которые они должны были воплощать на стене, а также цвета, линии и узоры для украшения сцены.
Затем началось самое сложное. Русик создавал черновик анимации. Вместо Татьяны он сделал 3-д куклу — франкенштейна из кубиков, палок и шариков, которые собранные вместе отдаленно напоминали человека. Эта кукла двигалась по сцене, в точности повторяя все танцевальные движения, а фигуры летали за ней или вокруг нее, как было предписано сценарием.
Пробный вариант видеопроекции Русик представил ребятам за неделю до конкурса. Визуальное сопровождение получилось почти таким, как Татьяна его себе представляла. Они стали репетировать с проекцией. В ходе этих репетиций приходилось кое-что добавлять, корректировать и отлаживать. Кое-где Татьяна подстраивалась под спецэффекты, а где-то Русику приходилось их исправлять, потому что управлять проектором им никто бы не позволил. Времени тоже не хватало, потому что желающих занять актовый зал для репетиции было множество. Зато зажатость во времени заставила их думать и реагировать на все гораздо оперативнее.
Накануне они сделали генеральный прогон номера и остались довольны собой. Закончили поздно, около девяти вечера. Татьяне пришлось заказывать себе такси от лицея до «Дэнсхолла», где ей предстояло танцевать всю ночь, потом успеть поспать несколько часов и снова бежать в лицей на сам конкурс.
* * *
Все трое заметно волновались. Юра перед началом сообщил Ладе смс-кой, что не сможет прийти из-за учебы. Его участие непосредственно в номере и не требовалось, но девчонка хотела его видеть в зале в качестве поддержки. Зато пришла мать, чем напрягла Татьяну. Девушка понимала, что Арина будет смотреть на дочь, а не на нее, но все равно чувствовала большую ответственность. Русик выглядел внешне спокойным, но не мог перестать крутить ручку, которую разломил на части после десяти минут ожидания начала конкурса.
Вместе с остальными конкурсантами они расположились в небольшом кабинете, который на время мероприятия превратился в гримерку. На партах валялась одежда и элементы костюмов, рюкзаки и личные вещи. Татьяна осматривала других участников и пыталась по их внешнему виду догадаться, какой талант они будут демонстрировать. Девушка в красном вечернем платье в пол тоже готовила музыкальный номер. Высоким голосом она напевала скороговорки, разминая гортань и рот. Рядом стоял парень в смокинге и в цилиндре, спокойно читая что-то на смартфоне. Татьяна вглядывалась в него несколько минут, но так и не смогла определить, что за шоу он будет показывать. Исключительно по костюму, решила, что юноша — фокусник. Затем в кабинет вбежала группа из трех девчонок в костюмах чир-лидерш — с ними все было очевидно. Еще один парень сидел в углу с баяном на коленях. В общем, таланты у всех были разные.
Ладе достался номер три. Когда на сцену вышел первый конкурсант, у Татьяны защекотало нервы. Для