тоже засобиралась. Ребята вышли проводить ее в холл.
— Мне понравилась ваша постановка, — сказала женщина, оглядывая всех троих директорским взглядом. — Танец неплохо поставили. Эффекты хорошо продумали. Я работала с 3-д-мэппингом, я знаю, как это муторно.
Она посмотрела Русику в глаза и понимающе улыбнулась.
— Не очень, если в кайф, — отмахнулся парень.
— Это чувствуется, — заметила женщина.
Она еще раз обняла дочь, которая отпихивалась от матери, как могла, попрощалась с Татьяной и Русиком и вышла. Вслед за ней засобирался и парень.
— Ты-то, надеюсь, останешься со мной до конца?
Лада с прищуром покосилась на подругу.
— До девяти, потом на работу, — с грустью ответила Татьяна. Ей и самой хотелось бы остаться подольше, отдохнуть и повеселиться, особенно после пережитого стресса.
После ухода Русика девушки остались вдвоем среди сотни других лицеистов. Татьяна осматривалась кругом, разглядывая юное поколение. На каждом можно было застопориться, потому что все здесь слишком отличались друг от друга: то неестественно ярким цветом волос, то диковинными аксессуарами, то дизайнерским платьем. Каждый пытался выделиться, и у каждого это получалось по-своему. Ребята группировались по непонятным Татьяне признакам. Они веселились и шутили друг над другом. Недавние соперники, как например, чирлидерши и певица в красном платье, сейчас мило улыбались друг другу, шушукаясь и смеясь.
Татьяна чувствовала себя здесь Гулливером в стране лилипутов, но не в силу роста, а в силу возраста. Разница составляла от двух до четырех лет, но даже эта разница остро ощущалась. Она чувствовала себя дико несовременной. Отовсюду звучал сленг, еще похлеще того, что употребляла Лада, наряды у всех были, на Татьянин взгляд, диковаты и вещи они обсуждали такие, в которых она ничего не понимала. Со временем она начала догадываться, что так разительно от них отличается не из-за возраста, а из-за отцовского и балетного воспитания, которое сильно ограждало ее от веяний времени. От этого стало немного тоскливо. В ее детстве не было таких дискотек, дружеских приколов и конкурсов талантов. Вся ее жизнь была конкурсом талантов, где каждый день на каждом занятии нужно было соревноваться с братьями и сестрами по несчастью. Только в итоге никто ее за это не награждал, даже не хвалили. Наоборот, критиковали, ругали и порой неосознанно унижали.
— Печалька, что Юрец не пришел, — цокнула губами Лада, скрестив руки на груди, когда они вернулись в актовый зал, заполненный танцующими под энергичный хип-хоп подростками.
— Да ладно, и вдвоем повеселимся, пошли танцевать, — бросила Татьяна, уводя подругу за руку в гущу толпы.
Когда все сидели по местам, людей, казалось, немного. Теперь оставшиеся занимали весь зал полностью, сбившись по кучкам в разных его частях, образуя танцевальные круги, из-за чего пространство стало казаться тесным. Татьяна с Ладой протерлись сквозь несколько таких кружков и остановились примерно в центре, стараясь никому не мешать. Лада двигалась неохотно, много оглядываясь по сторонам. Татьяна чувствовала себя свободно, почти в своей стихии.
Музыка приятно легла на душу и сердце, поэтому тело само отплясывало ей в такт, изгибаясь и вращаясь. Лада, кажется, продолжала искать кого-то в толпе. Подруга старалась привлечь ее внимание, растормошить и зажечь, но удалось это только песне на пятой. Видимо, отчаявшись найти принца с голубыми глазами, девчонка ударилась в пляс. Все вокруг двигались, как в пьяном угаре. Татьяне показалось, что подростки отрывались похлеще молодых людей, что посещали «Дэнсхолл». Они прыгали, кричали, смеялись и полностью отдавались музыке, как на последней дискотеке. В них было больше агрессии, эмоций и искренности. Такая энергетика заряжала. В клубе она часто наблюдала обратное, когда люди под влиянием толпы подавляли себя и свои чувства. Так полагалось вести себя в приличном обществе. В обществе подростков блюсти эти приличия, видимо, было не обязательно.
Татьяна тоже просто танцевала под ритм своих эмоций, которые вскипали на дне души. Она вспоминала самые острые и самые притупленные моменты из прошлой жизни, заставляя выплескиваться все, что накопилось за годы ее страданий. Девушка вдруг ощутила всю несправедливость, с которой долгие годы мирилась и над которой даже не пыталась задуматься, отчего медленно тлела душа. Ей было больно почти физически, когда она вспоминала насмешки бывших подруг, их небрежное отношение к ней, морализаторство отца, его вечные запреты и поучения, требования преподавателей, их равнодушие и придирчивость. Она всегда плясала под чужую дудку, четко выполняла строгие инструкции, написанные далекими предками для старых времен, и никогда не позволяла себе просто расслабиться и пустить все на самотек. Она танцевала всю жизнь и при этом не танцевала, на самом деле, а просто повторяла заученные исключительно механические движения под классическую музыку. Татьяна только теперь поняла, почему никогда до этого не испытывала удовлетворение. Раньше ей не с чем было сравнить, но теперь она знала, что значит погружаться в танец с головой. Она чувствовала, как музыка растекается по венам и будоражит, заставляя гореть изнутри, почти так же, как нежные и теплые ласки Вадима. Теперь она поняла и то, что никому, кроме него, до нее не было дела, а она пыталась угодить всем остальным, пренебрегая единственным человеком, которым не стоило пренебрегать. И получила в ответ заслуженное предательство. Боль вылилась в резкий оборот вокруг своей оси, резкой рывок головой по кругу и в стороны, резкий удар волос о лицо, и улетела в белый потолок вместе с музыкой.
Устав и запыхавшись, девушки решили выйти подышать в коридор. В нем тоже толпилось много подростков. Больших компаний не было. В основном, все стояли группками по три-шесть человек. Подруги встали поближе к окну, откуда вливался холодный воздух с улицы.
Татьяна смотрела в уличную темень на тускло освещенную желтыми фонарями площадку перед парадным входом, на которой тоже тусовались подростки маленькими кучками. В этот момент по лестнице спускался тот самый голубоглазый парень. Лада, запыхавшаяся и красная от жара танцпола, сразу начала приводить себя в порядок: замахала рукой на лицо, прилизала волосы, вытерла пот со лба. Парень улыбнулся и приостановился на несколько секунд, чтобы сказать:
— Классное шоу у вас получилось.
Он показал Ладе «лайк».
— Спасибо, — скромно ответила она, так и не закрыв рот до конца после этого.
Глазами девчонка испепеляла его круглое лицо с широким подбородком. Двое его дружков уже ушли вперед и обернулись в ожидании, когда он их догонит. Парень двинулся дальше. Лада корпусом развернулась вслед за ним, провожая взглядом.
— К Калинке подкатываешь? — посмеиваясь, спросил один из дружков в полный голос, совсем