По ту сторону было на несколько градусов холоднее, чем снаружи. Представительство имело автономную систему жизнеобеспечения: чужой воздух не выпускался в атмосферу Женевы, и наоборот.
Лифт поднял их на пятый этаж. Как только двери отворились, их окутал сухой пряный воздух. Юрий с любопытством осматривался. Пятый этаж отличался от остальных, где в основном располагались помещения для людей. Здесь же перед ним открылся простор, накрытый голограммой чужого неба. В небе висели два газовых гиганта: один — окутанный подвижной изумрудной облачностью, а другой — больше похожий на лишившийся колец Сатурн. Вокруг обоих кружила свита лун, все разные: от покрытых ледяным океаном планетоидов до затянутых копотью континентов с сернистыми вулканами, от голых монопустынь до заросших дебрями джунглей.
— Это?.. — начал Юрий.
— Их родная планета? — закончил за него Стефан. — Non. Это сделано по картине Джима Бернса: они выкупили права на оригинал. Чем–то пейзаж их тронул.
Юрий покачал головой. Всякий раз, стоило подумать, что вы зацепили оликсов, мир разворачивался на девяносто градусов и выдергивал зацепку из рук.
По залу бродили несколько инопланетян. Основной объем тела оликсов составляли два толстых двухметровых диска, покрытых полупрозрачной кожей, сквозь которую виднелись пурпурные внутренние органы. Узкие изогнутые щели между ними были наполнены густой жидкостью, которая медленно пульсировала, разливаясь по телу и неизменно вызывая у Юрия легкую дурноту. Пять ног–обрубков торчали снизу, причем передняя толщиной вдвое превосходила остальные. Внутри каждой ноги явственно просматривались спирали мускулов, сгибающиеся и изгибающиеся вокруг темной хрящевой опоры. Широким копытам недоставало изящества гибких ног — этот образ почему–то всегда напоминал Юрию цокающего по тропинке осла.
Он присмотрелся к приближающемуся оликсу: да, каждый шаг давался ему с трудом, копыта тяжело топотали по мраморному полу. Этого следовало ожидать: каждое из странных созданий весило не менее ста пятидесяти кило. Над телом на толстом кольце малоподвижной шеи торчала широкая овальная голова. Нос тянулся вниз до окружности тела, на нем выступал золотистый добавочный глаз. Кожа от поперечника дисковидного тела спереди свисала фартуком прозрачной материи, всегда приводившей на ум Юрию неуютную мысль о набедренной повязке из медузы. Прозрачная плоть сформировала подобие человеческой ладони и протянулась к Юрию на конце короткого щупальца.
Сжав зубы, чтобы подавить знакомое по прошлым встречам отвращение, Юрий протянул руку в ответ. Плоть оликса обтекла его ладонь: на ощупь она походила на промасленный бархат, только что вынутый из холодильника. Пожимая руку, Юрий улыбнулся. Кто–то объяснил прибывшим на ковчеге оликсам правила человеческого этикета, и с тех пор чужаки соблюдали их при всяком общении с людьми. Про себя Юрий жалел, что им не попался первым какой–нибудь шутник, который бы обучил их вместо рукопожатий вулканскому салюту из «Звездного пути».
Борис доложил, что связь установлена.
— Рад встрече, директор Альстер, — произнес вокализатор оликса глуховатым женским голосом. Это тоже было попыткой понравиться. В разговоре с мужчинами они использовали женские голоса, и наоборот. Юрий удивился, почему никто не потрудился объяснить им правила политкорректности. «Выбрав себе пол, держитесь его, ребята». Человеческие гендерные и биологические мерки были неприменимы к пришельцам. Оликсы определяли себя по сознанию, которое неизменно распределялось по квинте: пяти телам, связанным посредством квантовой запутанности, действующей между нейронными структурами отдельных мозгов.
— Прошу вас, просто Юрий, — отозвался он, отнимая руку, как только вежливость позволила это сделать.
— Конечно. Моя квинта обозначается Хаи. Лично я — Хаи‑3.
— Спасибо, что согласились со мной встретиться, Хаи‑3. — Юрий сдержал себя: тянуло оглядеться и поискать глазами других Хаи, если они здесь присутствовали. Каждая квинта оликсов всегда оставляла хотя бы пару своих членов на борту ковчега «Спасение жизни».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Счастлив быть полезным. Ваше сообщение указывает, что вы действуете в некоторой спешке.
Юрий покосился на Стефана.
— Это верно.
— Мне уйти? — спросил Стефан.
— Вопрос может быть весьма болезненным.
— Служащий Марсан в полной мере пользуется нашим доверием, — произнес Хаи‑3.
— Пусть будет так. Я разыскиваю пропавшего человека, который мог оказаться жертвой нелегальной пересадки мозга. И мне нужно знать, допускает ли теория подобные вещи. Необходимым условием такой пересадки должны быть К-клетки, применяемые для соединения нервной системы. Возможно ли использовать их таким образом?
По обвисшей коже Хаи‑3 слева направо прошла рябь.
— Это чрезвычайно прискорбно, — ответило существо. — До нас доходили слухи, что нашими К-клетками злоупотребляют подобным образом.
— У нас тоже только слухи и конспирология. Потому я и пришел. Мне нужно знать, насколько это реально.
— У вас есть какие–то доказательства вашему обвинению? — резко спросил Стефан.
— Никто не предъявляет обвинений, — поспешно возразил Юрий. — Как и подозрений в незаконной деятельности. Пока что мне надо найти одного человечка — и поскорее. Я должен исключить как можно больше версий, чтобы не тратить времени зря. И все.
— Как только до нас дошли утверждения о таком злоупотреблении, наши мастера роста исследовали процесс, — сказал Хаи‑3. — Чисто теоретически. Мы хотели знать, возможно ли такое в действительности.
— Естественно. И что?
— Не имея опытного образца, мы не можем дать определенного ответа.
— Мне сойдет и обоснованное предположение.
— Наши модели указывают, что в принципе было бы реально пересадить человеческий мог из тела в тело при соответствующих условиях.
— Каковы эти условия?
— Тело хозяина и донора должны обладать биохимическим сходством, намного превосходящим обычное соответствие групп крови. Идеальным выбором был бы представитель той же человеческой семьи.
Юрий не сумел сдержать легкой дрожи. Но подавил в себе слова благодарности к Деве Марии, что у него нет детей. Юрий больше века не заходил в церковь, но благодаря матери все его детство было пронизано влиянием русского православия.
— Понимаю. А если члена семьи не достать?
— Все равно возможно, но выбирать придется из малого числа кандидатов. Чтобы найти подходящего, потребуется немалая удача.
— Я знаю, кому это по силам, — пробормотал Юрий. — Хорошо. Итак, я провел поиск и получил подходящее донорское тело. Что мне еще от вас понадобится?
— Подобная операция потребует намного большего, нежели К-клетки, настроенные на проведение нервных импульсов между нейронными пучками человека.
— Так что еще понадобится?
— Восстановление человеческих нервных клеток ныне происходит сравнительно успешно, хотя и стоит дорого. Использование стволовых клеток для регенерации поврежденных нервов успешно почти в восьмидесяти процентов случаев. Однако воссоединение рассеченных нервов — исключительно сложный процесс. А для пересадки мозга пришлось бы рассечь все нервы позвоночного столба. И перед этим понадобится сканер микронного уровня с достаточной точностью, чтобы распознать и проверить отдельные нервные пути. Его придется применить сначала на спинном мозге человека, чей головной мозг намечен к пересадке, затем на жертве, чтобы знать, как их сопоставить.
— Да уж… — Юрий прикрыл глаза, пытаясь мысленно вообразить задачу. — Понял. Вам нужно верно соединить разные пути, иначе, думая согнуть ногу, вы станете сгибать руку.
— Аналогия грубая, но, по сути, верная, — сказал Хаи‑3. — Однако это необходимо не только для нервов, отвечающих за мышечные движения. Нужно будет успешно воссоединить всю телесную сенсорику, или тело будет бесчувственным и не сможет контролировать мускулы, которым отдана команда. Кажется, наши партнеры из числа людей называют такое «синдромом зомби».