Читать интересную книгу Фокус Израиля. Шестидневняя война 1967 года - Сергей Комяков

Не исключено, что Советский Союз смог поделиться подобной информацией с Египтом, тем более, что сотрудничество между спецслужбами двух стран в тот период находилось на довольно высоком уровне. Важно отметить и то, что египетское руководство знало о ядерной программе Израиля и стремилось этому помешать. В целом атомный фактор окажется важнейшим в 1967 году. Пресловутый фактор атомной бомбы будет подталкивать Египет на уничтожение Димоны до начала промышленного производства атомного оружия, а правительство Израиля сделает все возможное, чтобы защитить атомный проект [43, C. 179].

Тем не менее, к этому времени в Египте при помощи немцев усиленными темпами осуществлялась так называемая «ракетная программа», направленная, естественно, против Израиля. Задачей для программы выступало разработка ракет малой дальности способных нанести удар на расстоянии 300—500 километров. Такая ракета мог бы с западного берега Нила поразить цели в Израиле. Египетское руководство считало, что такое оружие может служить оружие сдерживания Израиля.

Москва оставалась пассивным наблюдателем этой программы, хотя в ее успех не верила. Советские специалисты не высоко ставили немецких ракетчиков.

Американцы же конфиденциально предупредили Насера, что гонку вооружений с Израилем ему не выиграть. Поэтому египетский президент решил форсировать события и постараться уничтожить Израиль до того, как тот станет ядерной державой [234, P. 82].

Такова суть атомной версии начала Шестидневной войны.

Эта версия может быть состоятельна только в том случае если считать, что важнейшей целью Насера было уничтожение Израиля, что было далеко не так. Насеру был важен Израиль как фактор, объединяющий арабский мир вокруг мифической израильской угрозы. До начала Шестидневной войны египетский лидер считал, что Израиль предсказуем и связан во внешней политике международными обязательства, более того в одиночку Израиль просто не решиться бросить вызов всему арабскому миру и СССР.

В этой версии, кроме отсутствия прямого документального подтверждения, есть и ряд слабых мест. Широкая общественность получила информацию об израильской атомной программе в начале – середине 1980-х годов, после разоблачения израильского техника – атомщика Мордехая Вануну. Но даже тогда эта информация выглядела достаточно спорной. Поэтому совершенно непонятно была ли у СССР информация о ходе израильской ядерной программе в 1965—1967 годах.

Здесь опять наступает пробел в официальных документах и даже экспертных оценках. Как и для чего создавалось израильское ядерное устройство и создавалось ли вообще. Какие должны были быть носители этого устройства – самолеты или ракеты. Каково возможное число и мощность ядерного устройства. На все эти важные вопросы не существует никакого ответа. Вполне возможно и то, что израильское руководство сознательно морочило общественности голову предоставляю ложную информацию. В реальности одна или несколько ядерных боеголовок не могли изменить обстановку в ходе ближневосточной войны. Ядерный боеприпас мощностью равный взорванному над Хиросимой или Нагасаки в условиях общевойскового боя мог вывести из строя танковый или мотострелковый батальон. Иначе говоря – одной бомбой было невозможно добить перелома в войне, но отрицательный политический эффект мог бы быть разрушительным. Израиль после применения ядерного оружия сразу бы лишился поддержки международного сообщества и ближайших союзников, а его противники не только бы получили все возможную гуманитарную поддержку, но антиизраильский фронт мог бы серьезно расшириться.

Важно и то, что решения израильской атомной программы можно было достичь без широкомасштабной войны. Для этого было достаточно воздушного удара или наземной операции специальных сил. Наиболее оптимальным было проведение таких действий не в период внешнеполитического обострения и мобилизации армии и разведки Израиля, а в относительно спокойное время. При этом можно было не уничтожать непосредственно сам реактор, а уничтожить второстепенные в технологическом плане сооружения, что задержало атомную программу. В совокупности с политическим давлением на поставщиков оборудования и сырья для атомного проекта Израиля было возможно достаточно долго блокировать технические возможности для производства ядерных боеприпасов.

Приводимый израильскими авторами в качестве доказательства «атомной версии» факт полетов советских МиГ – 25 над Димоной так же не выдерживает критики. В первую очередь, необходимо обосновать то, что эти разведывательные полеты проходили именно над атомным центром и имели целью сбор информации о нем. Незначительные размеры территории Израиля и большая высота полета МиГ – 25 (свыше 22000 метров) позволяют сделать вывод, что любой полет скоростного высотного разведчика мог быть истолкован как проявление интереса к некому объекту в Израиле.

2. Политика Израиля

К середине 1960-х годов на Ближнем Востоке сложилась уникальная ситуация. Наиболее характерной ее чертой было низкое внимание великих западных держав к региону. Великобритания после фиаско Суэцкой авантюры 1956 года полностью утратила политический капитал на Ближнем Востоке, а Франция смогла сохранить свое незначительное влияние на Сирию. Но Франция уже не могла в одиночку противостоять СССР.

Вынужденный уход западных государств из восточного и южного Средиземноморья оставил Израиль изолированным в политическом и военном смысле. Вытекающая из этого необходимость постоянной боевой готовности потребовала затраты непропорционально большой доли государственных средств на вооружение. Но это также имело свою оборотную сторону. Постоянная необходимость быть начеку, несомненно, укрепила характер народа. У его молодежи развился дух несокрушимой уверенности в себе. В течение долгого кошмара диаспоры для евреев как народа была характерна робость; а настоящее время отмечают, что израильской молодежи страх просто незнаком. Постоянные опасности, угрожавшие и угрожающие новому государству, сделали невозможным для еврейских общин мира отказаться от солидарности, которую они столь эффективно проявили при его возникновении. В результате Израиль помог еврейскому народу в целом восстановить чувство единства даже в век упадка религии [186, P. 92].

Нельзя считать, что Израиль проводил миролюбивую политику в окружении враждебных арабских государств, что израильские политики стремились к миру и только козни арабов срывали мирный процесс. Это конечно не так. Еще до создания государства палестинские евреи вели жестокую борьбу с местными арабами. Попытка закрепится в Палестине была невозможна без целенаправленной и последовательной политики занятия территорий. А такая политика неизбежно вела к перманентным конфликтам с местным арабским населением. Еврейские поселенцы были к этому готовы. Они, еще в 1920-х годах, создали несколько вооруженных парамилитарных формирований, которые имели боевые, разведывательные и диверсионные отделы. Эти формирования активно противостояли арабским боевым отрядам.

В Израиле не существовало единой точки зрения на взаимоотношения с арабами. У власти в описываемый период находились умеренные политики: премьер-министр Л. Эшкол, Г. Меир, которые не стремились обострять взаимоотношения с арабами. Им противостояла мощная политическая группа во главе с Д. Бен-Гурионом, М. Даяном и М. Бегином, которая придерживалась радикальных взглядов и требовала более жесткого политического курса во взаимоотношениях с арабами, чем проводимый правительством Л. Эшкола [229, P. 70].

При этом необходимо отметить и то, что у власти в Израиле находились левые политики, Израиль 1960-х годов был левой страной, с социально ориентированной экономикой. В этом аспекте Израиль был близок к Франции и Италии как государство, значительную роль в котором отведена социальным проектам. Характерно и то, что социалистические убеждения израильских политиков первой волны были совершенно искренними. Они прибыли в Израиль создавать новое государство, государство, социалистическое, им был чужд религиозный пафос. При этом социалисты ориентировались на пацифизм. В этом заключается усмешка истории – социалисты – пацифисты были вынуждены создать вооруженное до зубов государство, в армии которого служили и мужчины и женщины, стрелковое оружие было практически в каждой семье, а кибуцы представляли собой небольшие укрепленные пункты с бомбоубежищами, траншеями и долговременными огневыми точками. Милитаризация Израиля была связана не с какими-то агрессивными планы еврейских поселенцев, а с реалиями повседневной жизни. Но эти реалии толкнули израильское правительство на предоставление широких полномочий специальных службам, а так, же на проведение операций по похищению и убийству иностранных граждан за границами Израиля. Такие методы, нарушавшие международное право и этические нормы настраивали мировое сообщество против еврейского государства, но иного пути часто не было и израильскому правительству приходилось проводить операции по уничтожению политических противников Израиля.