Немецкая пристань
Исторический центр Бергена вытянулся вдоль фьорда. Фьорд узкий, но глубокий: на рейде стоят огромные транспортные и пассажирские суда. На закате приплывают элегантные парусники. Днем снуют прилежные лодочки. Перебраться на другую сторону фьорда можно на небольшом пароме. Он ходит раз в 15 минут и тоже считается городским транспортом. Это естественно, если учесть, что Берген фактически расположен на полуострове, образовавшемся между фьордами. Некогда стратегически выгодное, именно это полуостровное положение обрекло Берген в XIX веке на второстепенность и привело к возвышению Осло.
Наш гостеприимный хозяин Бьёрн, кстати, родился в Осло, но еще мальчишкой приехал в Берген, откуда родом его мама. Обычно движение происходит в обратную сторону: из Бергена, Ставангера и других городов молодежь перебирается в Осло на учебу или работу. Но это сейчас, а раньше молодые люди со всех концов страны стремились в богатый ганзейский город.
В 1979 году ЮНЕСКО включило квартал Брюгген в Список объектов Всемирного культурного наследия. Фото: Алекс Миловский
Главная туристическая достопримечательность в центре города — квартал под названием Брюгген (что переводится как «мостки» или «пристань»). Раньше он назывался Тюскебрюгген, «немецкая пристань». Это бывшая зона компактного проживания выходцев из Германии, прежде всего ганзейцев.
Сегодняшний Брюгген целиком состоит из деревянных домов в четыре-пять этажей, сросшихся в целые улицы, которые, в свою очередь, соединены между собой переходами и галереями. Этакие человеческие соты со скрипучими лестницами, лебедками, при помощи которых ведра с водой поднимались на верхние этажи, с лежаками и деревянными сортирами, втиснутыми между домами.
Восхищаясь сохранившейся стариной, не следует забывать, что обитателям этого средневекового барака жилось не очень-то комфортно: здесь было тесно, грязно и холодно. Даже в домах побогаче — как, например, в официальном представительстве Ганзы, где сегодня также музей, — внутреннее убранство на удивление просто: так, спали ганзейцы на деревянных нарах с закрывающимися внешними створками, в сущности — своего рода шкафах. Эти шкафы и были порой единственными «личными апартаментами» на долгие годы портовой службы.
Поскольку разводить огонь в деревянных домах было запрещено, в конце каждой улицы имелось некое место — клуб не клуб, трактир не трактир, — где все собирались, грелись, ели, пили и осуществляли народную демократию. Тем не менее пожары случались регулярно. Нынешняя застройка относится к XVII веку.
Бродить по деревянным закоулкам Брюггена очень любопытно. Здесь много симпатичных кафе и магазинчиков, где можно купить, например, лосиные рога. На верхних этажах гнездятся дизайнерские и архитектурные бюро, посылторги, мастерские по проектировке каминов и тому подобные конторы. Особого внимания заслуживает археологический музей.
Скромный на первый взгляд, он, как водится, был построен над местом археологических раскопок. Здесь можно обозреть не только древние деревянные мостовые (совсем как в Новгороде) и остовы домов, но и узнать массу занимательного из интимной жизни тех, кому привелось родиться в Средневековье.
Так, оказывается, что большинство северных городов (например, Берген) вовсе не были рассчитаны на пожизненное пребывание жителей. Люди там не рождались и не умирали, а только проводили активную (часто недолгую) часть жизни — делали карьеру, зарабатывали деньги, а затем возвращались в деревню. Город был своего рода временным общежитием для молодых людей, главным образом мужского пола. Женщин было значительно меньше. Те, что все-таки были, занимались, как правило, обслуживанием мужчин: стиркой, шитьем одежды, готовкой. Молодые женщины тоже часто жили общежитиями и проявляли большую степень самостоятельности. Например, держали склады или ткацкие мастерские. В городе нередко находят деревянные дощечки с руническими надписями (руническим алфавитом здесь пользовались вплоть до XV века) вроде: «Этот товар принадлежит Сольвейг».
Семьи в городе образовывались нечасто, соответственно было мало и детей: культурный слой содержит лишь сравнительно небольшое количество детских игрушек. Как и во все времена, это лошадки, запряженные в тележки, всевозможные мячики, игрушечные мечи и сабли... Обилие рыболовецкой снасти — крючков, блесен, грузил и приспособлений для растяжки вяленого леща (вот так вот!) — свидетельствует как о занятиях жителей Бергена в былые века, так и об их кухне...
Берген расположен на мысе, образуемом двумя относительно небольшими заливами — Пудде-фьорд и Воген. Фото: Алекс Миловский
О ганзейском Бергене
В 1241 году подписание торгового договора между Гамбургом и Любеком стало символической вехой в основании одного из мощнейших межгосударственных союзов средневековой Европы — Ганзы. Сегодня о всесильном купеческом объединении, диктовавшем отнюдь не только торговые порядки, напоминают лишь немецкие автомобильные номера: HH — Hansestadt Hamburg (ганзейский город Гамбург) или HB — Hansestadt Bremen (ганзейский Бремен). В Бергене номера начинаются почему-то с буквы S. Между тем именно этот город был в свое время одним из ключевых участников Ганзы, ее северным форпостом. Отсюда торговые маршруты уходили дальше на север: в Гренландию, Исландию, Северную Норвегию. В Бергене принимались стратегические решения: почем закупать в Новгороде пушнину или продавать китовый ус в Бордо... В 1250 году в Бергене, по данным переписи, проживали 40 000 человек — больше, чем в Париже и Лондоне, в 10 раз больше, чем в Гамбурге, и раза в три больше, чем в Новгороде. Половину жителей, около 20 000, составляли немцы. Чисто немецкие фамилии — Бремер, Винтер или Вессель — и сегодня легко обнаружить в телефонной книге Бергена.
Бойкое место
По профессии Бьёрн вообще-то архитектор. Он построил в Бергене и других городах немало разнообразных объектов. По крайней мере он так говорит. Но реализация «дела жизни» ему еще предстоит. Бьёрн трепещет: он подал свой проект на конкурс, победителю которого будет поручена перестройка городского Рыбного рынка — Фишмаркта.
Портовый Фишмаркт — не только показательный туристический объект, но и место ежеутренней общегородской «тусовки». Здесь продают рыбу, очень свежую и не очень дорогую, а также разнообразные морепродукты: огромные крабы сидят со скованными клешнями, как арестанты, в бочках с водой. В общем-то, привоз как привоз: прилавки под зонтами, вокруг толпится народ, за прилавками — продавцы, ловко разделывающие громадных рыбин и расхваливающие свой товар, как и везде в мире, на всех языках, включая, конечно же, и русский...
Хоконсхаллен построен из гигантских необтесанных валунов, что делает его изнутри похожим на огромный грот, а снаружи — на неприступную скалу. Фото: Алекс Миловский
Не таким видится Рыбный рынок будущего нашему Бьёрну. Он предлагает отгородить торговые ряды от остального города огромным аквариумом. Причем аквариум будет подземным, точнее, на уровне моря. Эдакий кусок фьорда в разрезе. Спускаться в аквариум нужно будет по лесенке, что создаст эффект погружения — как при дайвинге. Внизу будет представлена та же живность, что и на прилавках. Сами прилавки тоже должны быть стеклянными, чтобы было видно, кто внутри плавает и ползает. На ночь они будут закрываться деревянными щитами и превращаться в обыкновенные лавочки. В темное время суток будет закрыт и спуск в аквариум, потому что жители Бергена, будучи навеселе, часто отправляются к морю и так и норовят куда-нибудь свалиться, объясняет Бьёрн свой человеколюбивый проект.
А рядом с рынком есть ресторан «Единорог», где варят очень вкусный рыбный суп и в меню значатся всякие чудеса вроде оладий из трески с черникой. Даже на десерт подают пудинг с рыбой. Я все-таки не рискнула попробовать.
Вечером бергенская молодежь, сдав школьные экзамены, празднует выпускной: в полночь в гавани, где днем торгуют рыбой, собрались дюжины лодочек. У каждого класса своя. Сидят друг у друга буквально на голове, пьют пиво и весело перекликаются под оглушительную музыку. Слушают певца по имени Кнут. Кнут — продукт здешней «фабрики звезд». Работал раньше слесарем, а теперь поет нежным голосом песни на английском языке. Про победителя «Евровидения-2009» Сашу Рыбака, которого часто крутят по телевизору, говорят, что он для бабушек.
Полночь, но еще почти светло. На улицах полно народу, все сидят в барах, на верандах или просто на лавочках. Улыбчивая китаянка продает хот-доги из рыбы. Ездят туда-сюда фуникулеры, ровно в 24:00 уходит последний. Наверху сердобольная девушка-кондуктор долго звонит в звонок, собирая замечтавшихся романтиков. Спускаться пешком по серпантину в темноте почти невозможно — уж лучше лечь спать в зарослях цветущей черники.