Читать интересную книгу Новые приключения Шерлока Холмса (антология) - Г. Китинг

Тот, однако, отреагировал крайне странным образом. Отшатнулся, наткнувшись спиной на поручни и сбив свой цилиндр почти что на самые глаза. Тяжело дыша, он недоверчиво оглядел моего друга, а затем с невнятным рыком толкнул входную дверь и, проволочив за собой в переднюю свой тяжеленный саквояж, захлопнул дверь прямо перед носом Холмса.

С выражением иронического недоумения Холмс вскинул брови.

— Похоже, Ватсон, переноска тяжестей по жаре плохо сказалась на манерах этого джентльмена!

Войдя внутрь, мы застали американца по-прежнему в цилиндре, косо сидящем на голове. Тяжело ступая, он тащил свою ношу вверх по лестнице. Запор не выдержал, саквояж распахнулся, и в глаза мне бросился блеск серебра, мерцание золота и слепок, как показалось, крошечной человеческой руки. Увидев, кто вошел вслед за ним, он остановился, словно в растерянности, и пробормотал с вызовом:

— Предупреждаю, джентльмены, у меня револьвер и я умею им пользоваться.

Холмс принял это известие с подобающей случаю серьезностью и сообщил джентльмену следующее. Хорошо сознавая, сказал он, что в Техасе обмен выстрелами при знакомстве в порядке вещей, он должен заметить, однако, что в Англии пока еще принято, входя в дом, разряжать оружие. Что было, на мой взгляд, довольно-таки лицемерным высказыванием из уст человека, имеющего обыкновение оттачивать свою меткость, стреляя в гостиной!

Однако же наш собрат-жилец сконфузился и сбавил тон.

— Простите меня, джентльмены, — вздохнул он. — Я иностранец и, должен признать, несколько сбит с толку, кто тут мои друзья, а кто враги. Видите ли, меня предупредили, что следует вести себя с осторожностью. Но как вы сюда вошли?

— Так же, как вы: вставив ключ в замочную скважину, дорогой мой сэр. Мы с доктором Ватсоном остановились здесь на несколько недель.

— Доктором Ватсоном? — эхом повторил незнакомец с явным американским акцентом. Протяжный выговор выдавал в нем уроженца юго-западных штатов, и я вполне доверял знаниям Холмса, чтобы допустить, что собеседник наш и впрямь из Техаса.

— Это я, — сказал я, озадаченный нескрываемым энтузиазмом, с которым он произнес мою фамилию, но загадка разрешилась, когда он переключил свое внимание на моего друга.

— Значит, в таком случае вы — мистер Шерлок Холмс! О, дорогой сэр, простите мне мои дурные манеры! Я ваш горячий поклонник, джентльмены. Я следил за всеми вашими делами. Вы — одна из причин того, что я снял комнаты поблизости от Бейкер-стрит. К несчастью, когда я вчера зашел к вам, то застал только рабочих, которые не смогли сказать мне, куда именно вы переехали. Время поджимало, пришлось действовать самостоятельно. И боюсь, похвастаться мне нечем! Я и представления не имел, что вы живете в одном доме со мной.

— Наша хозяйка, — сухо заметил Холмс, — не из болтливых и славится своей сдержанностью. Думаю, даже ее кошка не слыхивала наших имен в этом доме.

Американец был на вид лет сорока пяти от роду, смугл от солнца, с густой рыжей шевелюрой, вислыми рыжими усами и тяжелой челюстью. Когда бы не умные зеленоватые глаза и тонкие руки, я принял бы его за ирландского борца-профессионала.

— Меня зовут Джеймс Маклсворт, сэр, а живу я в Галвестоне, в Техасе. Уже несколько поколений нашей семьи занимается импортом-экспортом товаров, мы доставляем их по реке до Остина, столицы штата, и пользуемся репутацией честных торговцев. Мой дед воевал за независимость Техаса и первым повел пароход вверх по Колорадо, чтобы торговать с портом Сабатини и прибрежными городками.

Как это свойственно американцам, он предъявлял краткое жизнеописание, свое и своих предков, даже если вы всего лишь пожали ему руку. Обычай полезный и весьма уместный в тех диковатых и все еще малонаселенных регионах Соединенных Штатов, откуда он родом.

Холмс проявил сердечность, нюхом чуя тайну как раз по своему вкусу, и пригласил техасца через часок к нам присоединиться, чтобы не торопясь за виски с содовой обсудить, какое у него к нам дело.

Мистер Маклсворт с готовностью это приглашение принял, пообещав ознакомить нас с содержимым своего саквояжа и в полной мере объяснить свое недавнее поведение.

* * *

Перед тем как ему у нас появиться, я спросил Холмса, что за впечатление произвел на него Джеймс Маклсворт. Сам я увидел в нем вполне честного парня, делового человека, который, не исключено, попал в передрягу и надеялся, что Шерлок Холмс поможет ему из нее выкарабкаться. Если только это ему и требовалось, то, я был уверен в этом, Холмс от дела откажется. А с другой стороны, что-то во всем этом подсказывало, что история может оказаться прелюбопытной.

Холмс ответил, что ему наш новый знакомец показался занятным и пожалуй что искренним. Однако он не уверен пока, то ли этот Маклсворт простак, обманутый каким-то хитрым проходимцем, то ли просто чем-то расстроен.

— Впрочем, есть у меня свои догадки, Ватсон, что без преступления здесь не обошлось — причем преступления дьявольски изощренного. Вы ведь слышали о «Персее» Феллини, не так ли?

— Кто же о нем не слышал? Писали, что это лучшая работа Феллини. Отлита из серебра, гравирована золотом. Изображает Персея с головой горгоны Медузы, причем голова выполнена из сапфиров, изумрудов, жемчуга и рубинов.

— Ваша память, как всегда, превосходна, Ватсон. В течение многих лет «Персей» был гордостью коллекции сэра Джеффри Маклсворта, сына известного владельца металлургического производства, по слухам богатейшего в Англии человека. Сэр Джеффри меж тем, насколько мне известно, умер одним из беднейших. Он любил искусство, но в деньгах мало что смыслил и по этой причине, как я понимаю, стал жертвой не одного мошенника. В молодые годы он участвовал в «эстетическом движении», дружил с Уистлером и Уайльдом. Причем Уайльд был ему истинным другом и какое-то время пытался влиять на него, отговаривая от некоторых его особенно безрассудных трат.

— А, как же, Маклсворт! — припомнил я.

— Вот именно, Маклсворт. — Холмс помолчал, раскуривая свою трубку и глядя на улицу, где вершила свой круговорот обыденная, непримечательная жизнь. — Вещица была украдена лет десять назад. Дерзкое было преступление, я в тот момент даже приписывал его Мориарти. Все указывало на то, что статуя вывезена из страны и продана за границей. И все-таки я узнал ее — или же отличную ее копию — в саквояже, с которым наш Джеймс Маклсворт поднимался по лестнице. Он, разумеется, читал про эту историю, особенно если принять во внимание его фамилию. Следовательно, должен знать, что «Персей» числится в розыске. И тем не менее он явно сегодня куда-то съездил и вернулся оттуда с «Персеем». Почему? Ведь он не вор, Ватсон, что угодно на это ставлю.

— Будем надеяться, он исполнен желания просветить нас на этот счет, — сказал я, и тут в дверь постучали.

* * *

Мистер Джеймс Маклсворт явился преобразившимся. Принявши ванну и переодевшись в свое платье, он стал выглядеть уверенным в себе человеком. Костюм его был того типа, который предпочитают в тех землях, откуда он явился: заметно испанский покрой; из-под широкого воротника мягкой рубашки выглядывает галстук бантом; темно-красный жилет и остроносые сапоги из воловьей кожи. Короче говоря, заправский романтический колонист.

Он и начал с извинений за свой внешний вид. Он не осознавал, сказал он, покуда не приехал вчера в Лондон, что в Англии его наряд выглядит необычно и привлекает к себе внимание. Что до нас, заверили его мы оба, одеяние его ни в коей мере не оскорбляет наш взор, — напротив, мы находим его весьма и весьма привлекательным.

— Однако же оно сразу выдает, кто я и откуда, не так ли, джентльмены?

Мы согласились, что на Оксфорд-стрит вряд ли найдешь много людей, одетых по этой моде.

— Вот почему я поспешил приобрести английское платье, — сказал он. — Хотел слиться с толпой, не привлекать внимания. Цилиндр оказался великоват, визитка — маловата. Брюки — вот единственное, что подошло по размеру. А из саквояжей нужной мне формы я купил самый большой, какой только смог найти.

— Итак, подобающим образом экипированный, этим утром вы вошли в лондонскую подземку, чтобы ехать… куда?

— В Виллесден, мистер Холмс. Но послушайте! Как вы это узнали? Вы что, весь день следили за мной?

— Вот уж нет, мистер Маклсворт! А в Виллесдене вы получили в свое владение «Персея» Феллини, не так ли?

— Да вы все обо мне знаете, мистер Холмс, прежде чем я скажу вам об этом! Нет нужды вообще что-то рассказывать! Ваша репутация полностью вами заслужена, сэр. Не будь я человек здравый, подумал бы, что вы медиум!

— Простая дедукция, мистер Маклсворт! Навык весьма полезный, достигается упражнением. Однако мне потребуется более длительное знакомство с вами, чтобы достигнуть умозаключения, что именно подвигло вас преодолеть шесть тысяч миль по воде и по суше и прибыть в Лондон, а затем направиться в Виллесден и вернуться оттуда с одним из совершеннейших изделий серебряных дел мастера эпохи Ренессанса. Да к тому же в один день.