Глава 9
— Господи, я ведь тогда чуть не померла от страха за тебя! — Антана прижалась к боку Андрей, забросив на мужа обнажённую ногу и крепко обняв за шею — хотела уж бежать за тобой, искать!
— Только этого не хватало — ответил Андрей, улыбаясь в темноте спальни — одну замучился выручать, и другую пришлось бы.
— Кстати! — Антана приподняла голову — а Шанти мне рассказывала, что она тебя выручала… что, врёт?
— Хмм… я её выручал, и она меня выручала, и мы оба выручали друг друга — вывернулся Андрей — нормально всё. Повыручали, и прилетели. Делов-то…
— М-да… оба тощие, как будто вас два месяца голодом морили. Даже сейчас ещё худой, как узловатый вяз. Шанти мне много рассказала… а ты вот молчишь. Почему? Она в курсе всех твоих дел, всегда с тобой, а я… ты мне не доверяешь? Думаешь, что я дура? Что не смогу тебе помочь? — Антана обиженно надула губы и слегка отодвинулась от Андрея.
— Ты не дура. Дуру бы я не полюбил. Дуры годятся только для постели. Да и то… Ты — моя любимая, мать моего ребёнка. А ещё — императрица большого государства, в котором живут сотни тысяч людей. И ты не имеешь права подвергать их опасности, оставляя государство без контроля. Случись что со мной — есть ты, которая продолжит моё дело. Ты в курсе всех дел, я не скрываю от тебя никакую информацию. Ты учишься быть императрицей, и хорошо справляешься со своим делом. И тебе нет нужды участвовать в операциях, которые могут закончится твоей гибелью. Даже ради спасения Шанти. Даже ради моего спасения. Я запрещаю тебе это делать и впредь!
— А как ты мне можешь запретить, хихикнула Антана — я твоя императрица, самодержица. Ничего ты мне не можешь запретить. А я могу тебе приказывать всё, что угодно!
— Начинай — усмехнулся Андрей.
— Целуй меня! Ну-ка, крепче! Ага, вот так… ещё… ага… ох, как я соскучилась… бродишь вечно непонятно где, а я — жди. Чего остановился-то? Неужто кого-нибудь нашёл, в твоих героических поездках? Другую женщину?! Нет? Докажи… Ну-ка, доказывай как следует… вот таааак… сильнее, сильнее… ну! Вот! Хорошо…
* * *
— Докладывай. Что сделано за эти два месяца?
— Многое, но не всё. Вы же в курсе, господин советник? Мне ещё раз всё пересказать?
— Перескажи. То что я, как на работу ездил на завод ничего не значит. Мне нужно обобщить сделанное. Итак, начинаем — что сделано?
— Пять пушек. К каждой по сотне снарядов с болванками. Производство взрывчатки пока стоит на месте. Не можем добиться производства чистого толуола, хотя процесс идёт. Возможно — сегодня-завтра что-нибудь получится.
— Почему сегодня-завтра?
— Сделали хорошие термометры, кроме того, вчера в ночь приплыл корабль с нефтью. Кстати сказать, я вам забыл сказать — один корабль потерян из-за пиратов. Этот прошёл чудом. Капитан попался очень опытный, а ещё — судно имеет малую осадку и ушло по мелям. Иначе бы…
Андрей скривил губы — пираты в последнее время были его главной проблемой — время от времени пропадали суда, на которых везли нужные ему грузы. Через Данеро он забирал свой же груз, который пираты привозили на продажу, но каждый раз его просто корёжило от того, что он вынужден финансировать разбойников. Киноварь, нефть, серный колчедан, сера — всё могло просто пропасть — зачем пиратам эти объёмистые и дешёвые грузы, сбыть которые практически невозможно? И пропадали грузы. Вульгарно выбрасывали в море, и всё. Это же не золото… А империи они были совершенно необходимы — рядом с оружейным заводом уже стоял химический завод, на котором производили серную и азотную кислоту, порох, пытались разделить на фракции каменноугольную смолу и нефть. Тут же были построены печи литейщиков, и через стену — прокатные станы, уже выдающие продукцию — листы металла и бесшовные трубы. Немного, но пока достаточно для нужд производства. Паровые машины для обеспечения энергией заводские цеха должны были вступить в строй на этой неделе.
Самую первую паровую машину поставили на деревянный корабль, который Андрей взял из флота береговой стражи. По размеру он соответствовал земной трёхмачтовой шхуне, которой, в общем-то, и являлся. Только на палубе у него стояли две баллисты, а борта были высоко подняты и обшиты дубовыми досками — для защиты от лучников. Корабль назывался «Акула». Андрею понравилось это название, и он распорядился поставить судно на переделку. Сейчас корабль был практически готов, ожидал ходовых испытаний, а ещё — установки на его палубу орудий. Мачты убирать не стали — на всякий случай, вдруг машина не будет работать как следует. Подготовили помещения для абордажной группы, погреба для снарядов, отсек для угля — в общем, всё что нужно кораблю для счастливого плавания. И войны. Самое главное — корабль обшили бронёй. Броневыми листами. Весь. Его не могла пробить ни стрела, ни дротик, который метнут из катапульты. Он не сгорит, если на него забросят горшки с «демонским огнём» — смеси нефти и фосфора. Если, конечно, они не попадут в пороховой погреб… то бишь орудийный. Тогда конец. Но кто бы им позволил приблизиться на расстояние выстрела из катапульты?
— Сделана очередная партия штуцеров и снайперских винтовок. Кстати — сегодня доставили первые прицелы со стеклянными линзами, как вы и показали. Это сказка! — Энар прищёлкнул языком — приближает — как будто рядом стоишь! И почему никто до сих пор этого не сделал? Непонятно. Так же очевидно — несколько линз, и всё далёкое стало близким! Есть пять приборов для винтовок, и два прибора для капитанов, как вы их назвали — бинокли. Получилось отлично. Сделали три винтовки по особому вашему распоряжению — крупнокалиберные, и патроны для них — с усиленным зарядом пороха и стальным сердечником. С ними пришлось повозиться. Но сделали. Пушки уже установили на «Акулу». Сегодня утром. На турели, как вы и сказали. Вращаются вокруг оси. Две штуки — на нос, и на корму. Отстреляли по два снаряда — всё работает хорошо. Ну что ещё… всё идёт так, как вы сказали, господин Андрей! Работаем в три смены, без выходных.
— Как себя чувствуют рабочие в таких условиях?
— А что им? Дома им дали, деньги платят, трактиры в городе работают — чего им ещё надо? Жрут, пьют. Безобразничают. Как вы и сказали — мы завели свою, заводскую стражу. И тюрьма своя есть. Если что-то серьёзное — будем отправлять к вам на суд. А дебоширы — порем, сажаем в камеры. Так-то пока ничего серьёзного не было. В городе Оружейном тихо, чисто, благостно. Церковь открыли — люди ходят туда, молятся, довольны. Школа ещё не готова, строится. Забавно — теперь желающие работать на нашем заводе стоят в очереди, пороги обивают, чтобы их взяли. Нравится жалование, условия — и дом хотят. Как вы и сказали — дом тем, кто будет работать на заводе. Уходят — дом освобождают. Все это знают. Но пока уходов не было. А может — холостым рабочим не будем давать дом? Зачем им?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});