— Не пойду.
— Тогда я тебя отнесу. А после вашей беседы, как следует выпорю.
— Я в два раза старше тебя, — сказал Эл'льяонт и на всякий случай взял со стола вилку.
— И в два раза глупее, — хохотнул лейтенант королевских драгун. — Ну? Идешь? Или будешь заставлять ждать человека, от которого зависит твоя жизнь?
— Иду.
— Вилку положи, — посоветовал Тахир. — Мой мундир не проткнешь, до шеи и глаз не допрыгнешь, только разозлишь. А меня злить не рекомендуется.
Эл'льяонт вздохнул, положил вилку и последовал за Тахиром.
* * *
Янек лежал на матрасе, где обычно спал Элиот, и мучился бездельем. Он не подозревал, что путешествовать так утомительно. Дагар снова сидел на козлах, подгоняя лошадей, Эргхарг парил в небесах, а бывшему плотнику, ныне ученику дрессировщика, оставалось только сидеть в кибитке и изредка выглядывать наружу. Впрочем, по ту сторону полога тоже не было ничего интересного. Они ехали через лес. Деревья росли так близко к дороге, что кибитка иногда задевала ветки. Изредка вспархивали потревоженные криками Дагара, мелкие птички, надоедливо зудели комары, в воздухе вилась поднятая колесами пыль.
Янек зажмурился и попытался почувствовать Эргхарга. Дракон откликнулся немедленно, видимо, он постоянно поддерживал связь с луноликим, но плотник этого не ощущал. Молодой человек послал дракону изображение мерно раскачивающихся стенок кибитки. В ответ дракон взревел. От громкого неожиданного рева лошади дернулись.
— Зловонная пасть поганого Ярдоса! — заорал Дагар. — Заткнись! Мало тебе прошлогодних неприятностей?!
"Что за неприятности?" — мысленно спросил Янек и тут же получил ответ. Эргхарг передал ему яркое изображение перевернутой кибитки и мастера, которого зажало между двумя конскими задами.
Плотник улыбнулся.
"Путешествовать скучно, — мысленно произнес он, обращаясь к дракону. — Ты где-то в облаках, Элиота похитили, Дагар, которому всегда было наплевать на ребенка, сошел с ума. Впрочем, хорошо, что не пришлось уговаривать мастера свернуть с дороги и отправиться на поиски. Паренек, оказывается, ему тоже дорог. Он волнуется, хоть и скрывает это. И я волнуюсь, но ничего не могу сделать. Только тебе хорошо: летаешь, где хочешь, и ни от кого не зависишь".
Где-то высоко в небе снова взревел дракон.
— Зловонная пасть поганого Ярдоса! — вновь заорал Дагар. — Да сколько же можно?! Что с тобой сегодня такое?! Заткнись, скотина! Слышишь? Заткнись!
Янек вздохнул и поднялся. Он неожиданно вспомнил, что Элиот рисовал его, но так и не показал результат. Плотник подошел к дальней стене кибитки, где мальчик прятал краски и полотна, и отыскал картины.
Возможно, предназначение Элиота, которое тот так жаждал услышать, состоит именно в рисовании. Его картины дышали жизнью, Янек снова в этом убедился, взглянув на портрет Дагара. Теперь, когда плотник узнал дрессировщика ближе, понял, что сутулая фигура в ярко-красных трико и рубахе с блестками, отлично передавала не только форму, но и содержание. Нарисованный мастер казался печальным, и это несмотря на то, что стоял к зрителю спиной. Изображение Эргхарга тоже жило, и теперь молодой человек понимал, почему ребенок нарисовал дракона именно таким, улыбающимся, хитрым, знающим нечто такое, что не знает никто, и готовым поделиться этим знанием, стоит только попросить.
Картина, которую искал плотник, оказалась самой последней и самой удачной. Едва плотник увидел ее, сразу понял, что маленький Элиот, с которым он знаком всего несколько дней, знает о нем больше, чем Янек знает о самом себе, и нарисовал то, о чем молодой человек не мог даже мечтать.
Молодой человек позировал, сидя на сундуке, разговаривая с мальчиком о самых разных вещах, но на картине губы ученика дрессировщика были сомкнуты. Его лицо выражало серьезность и спокойствие. Он смотрел на Янека и сжимал в руках белые плети усов дракона. Нарисованный плотник больше не был плотником, он превратился в дрессировщика и сидел на истинно свободном, а под ними, еще не законченные и не дорисованные, проплывали горы. Янек летел на драконе.
— Жаль, — прошептал плотник, — но этого никогда не будет. Ни один дрессировщик не сумел оседлать дракона.
Убрать картину Янек так и не смог, все смотрел и смотрел, пока не почувствовал в голове едва уловимое движение образов, будто кто-то пытался вмешаться в его мысли. Так происходило, когда он разговаривал с драконом. Молодой человек закрыл глаза и приготовился увидеть чудо. Эргхарг откликнулся немедленно.
Истинно свободный парил над землей. Янек не в первый раз видел землю с высоты драконьего полета, но до сих пор не привык к ощущениям. Его сердце сладостно замирало, а потом взрывалось бурей эмоций: радостью, ощущением свободы и могущества. Под брюхом медленно поворачивалась земля. Янек увидел тонкую нитку дороги, по которой они ехали, и кибитку. Смотреть на самого себя сверху было странно, и это зрелище наполняло все существо плотника диким восторгом.
— Я понимаю, почему вы называете себя "истинно свободными", — прошептал Янек.
"Не понимаешь, — отозвался Эргхарг, — ты не знаешь о нас и половины. Ты никогда не был свободен по-настоящему, ни один человек не свободен".
Янек задрожал. Эргхарг нашел новый способ общения с ним, теперь дракон не просто передавал картинки, а посылал свои мысли прямо в голову плотника, и они обретали смысл, превращаясь в человеческую речь.
"Когда придет время, — продолжил Эргхарг, — я покажу тебе истинную свободу. Я покажу тебе Арканы, ты увидишь мир таким, каким его не видел ни один смертный".
— Тпру! Стоять!
От резкого выкрика Янек вздрогнул, и связь прервалась. Кибитка остановилась, и молодой человек едва не упал. Он поспешно вернул картину Элиота на место и вылез наружу.
— Нужно напоить коней, — Дагар спрыгнул с козел и пощупал поясницу. — Это займет какое-то время, но следующий водопой только завтра. Сменишь меня, я устал.
— Конечно.
Янек подошел к животным и стал снимать упряжь. Он был рад смене деятельности, да и сидеть на козлах веселее, чем лежать в кибитке. Дракон нечасто баловал его картинами полета, а все, что находилось в небольшом замкнутом пространстве передвижного дома, он рассмотрел во всех подробностях.
Дагар между тем достал сундучок, в котором хранились травы, вытащил небольшой пузырек с темно-коричневой жидкостью и сделал пару глотков.
— Это корень мандрагоры? — спросил Янек.
Дрессировщик кивнул.
— Пришло время кормить эту ненасытную тварь.
Дагар свистнул, и Янек поспешил увести лошадей, чтобы животные не испугались спустившегося с небес зубастого хищника. Он отвел их к небольшому ручью, журчащему среди деревьев, а сам наблюдал за мастером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});