Дагар свистнул, и Янек поспешил увести лошадей, чтобы животные не испугались спустившегося с небес зубастого хищника. Он отвел их к небольшому ручью, журчащему среди деревьев, а сам наблюдал за мастером.
Обряд, который Дагар обставил с таким усердием в прошлый раз, сегодня выглядел совсем иначе. Если бы Янек не знал, что делает дрессировщик, никогда бы не подумал, что что-то вообще происходит. Мастер сидел, опершись спиной о ствол дуба. Глаза его были закрыты, лицо выражало полнейшее безразличие. Дракон сидел рядом. Он едва умещался на небольшой прогалине, где остановилась кибитка, однако постарался расположиться как можно дальше от человека. Единственное что сближало их, вытянутая шея истинно свободного, который словно разглядывал лицо своего луноликого. Никаких криков, мучительных стонов или разлившегося в воздухе свечения, просто два существа, мирно сидящие один подле другого.
Сердце Янека сжалось. Неожиданно он понял, что завидует, и что ему до безумия хочется оказаться сейчас на месте Дагара, поделиться с Эргхаргом и-ши, ощутить то, что никогда не ощущал, причаститься невидимой и неосязаемой энергией истинно свободного.
Плотник сжал кулаки. Он давно готов к этому и знает о драконах гораздо больше дрессировщика, однако вынужден просто поить коней. Какой он дрессировщик, если мастер не позволяет ему приближаться к Эргхаргу? Какой ученик, если учитель целыми днями сидит на козлах и открывает рот только чтобы подстегнуть коней или крикнуть на дракона?
— Зараза! — подпрыгнул Янек и уставился на свои руки.
Он вдруг почувствовал, что ладони обожгло, будто их опустили в кипящую воду. Плотник так удивился, что даже не осознал того, что использовал любимое слово Дагара.
Его руки выглядели обычно, не изменились ни цвет кожи, ни форма, пальцы не обуглились, как показалось молодому человеку.
Янек несколько раз сжал и разжал кулаки, прогоняя неприятное ощущение, и почувствовал облегчение. Видимо, задумавшись, он коснулся ядовитого плюща, или его укусила пчела.
"Сотни пчел", — поправил Янек сам себя.
— Ты где там застрял?! — крикнул Дагар.
Плотник подождал, пока кони напьются, и взял их под уздцы.
— Иду!
Неприятное ощущение в ладонях прошло, зато Янек почувствовал запах горящей кожи. Он повернул голову и обомлел — от его ладони, сжимавшей уздечку, шел дымок, вторая, казалось, тоже дымилась.
Плотник отскочил и замахал рукой, пытаясь сбросить с кончиков пальцев невидимое пламя. Лошади заржали, уздечки обуглились и порвались.
— Где тебя носит? Зловонная пасть поганого Ярдоса!
Янек замер. Постоял несколько секунд, приходя в себя, потом отломил ветку дуба, не решаясь снова дотрагиваться до сгоревшей узды, и слегка хлестнул лошадей.
— Мастер, — произнес он, когда Дагар запряг коней. — Скажите честно, у вас есть магия?
— Глупый вопрос, — буркнул дрессировщик. — Залезай на козлы.
— Не такой уж и глупый.
Янек не спешил принимать пост, сначала он хотел убедиться в том, что случившееся с упряжью… не то, о чем он подумал. Или, лучше, именно это.
Он пояснил, чтобы не выдать того, что с ним произошло у ручья:
— Элиота похитил дрессировщик, обладающий магией.
— С чего ты взял? Этот ублюдок использовал эльфийские безделушки, а дракона обезвредил тильдадильоном.
— Чем?
— Камнем, лишающим магов их силы. Я не сразу понял, но на досуге догадался, что к чему. У людей нет силы, чтобы творить. Мы можем только преобразовывать и разрушать. И последнее делаем чаще.
— Но у дрессировщиков есть и-ши.
— Это особая энергия, сила, но не магия. На земле только две расы обладают магией: эльфы и драконы. Дрессировщики — люди. Вывод сделаешь сам?
— Но ведь можно предположить, что магические способности передаются от дракона человеку?
— Это не простуда, — Дагар пристально посмотрел на плотника. — А почему ты вдруг заинтересовался магией?
— Просто так, — Янек сжал кулаки, — и, кстати, вы не ответили.
— Нет у меня магии. И у тебя нет. И не будет. Твоя судьба колесить по дорогам Аспергера, зарабатывая на жизнь представлениями. Лет через двести, когда накопишь достаточно, найдешь себе смену, купишь дом где-нибудь в провинции и проживешь остаток дней богачом.
— Это ваша судьба, — негромко произнес Янек. — У меня другой путь.
Дрессировщик не расслышал, зато Эргхарг отозвался громогласным ревом.
— Скотина, — Дагар, погрозил небу кулаком. — И чего ему неймется? Влезай на козлы, поехали.
Янек сел на положенное ему место, подождал, пока дрессировщик скроется в кибитке, и осторожно взял вожжи. Ничего не случилось. Кожаные ремни не обуглились, и в руках не возникло никаких неприятных ощущений, все было как обычно. Янек подхлестнул лошадей и приготовился клевать носом. До границы с Сартром оставалось полдня пути.
* * *
Фархат ждал пленника в библиотеке. Настроение у короля Сартра было великолепное, дела складывались отлично, словно ему покровительствовала сама богиня Айша. У него появился не просто план, но четкая последовательность действий, следуя которой он, наконец, станет властелином Аспергера. Он впишет свое имя в историю не как очередной король Сартра, но как искусный правитель, дальновидный и предусмотрительный человек. Его блистательный поход объявят не захватническим набегом, а необходимым злом ради благой цели: объединения разрозненных королевств в единое целое. Не забудут летописцы и про Вильковеста, подарившего Фархату возможность победить.
За день знакомства с дрессировщиком, правитель Сартра составил о колдуне собственное мнение. Если кратко, то старика он охарактеризовал бы всего двумя словами: умен и опасен. Свою нечеловечески длинную жизнь Вильковест тратил не только на удовольствия, но и на самосовершенствование и учебу, он оказался не просто отличным стратегом, но и весьма неплохим знатоком человеческих душ. Например, колдун дал Фархату ценные указания о том, как обращаться с эльфийским выродком, что говорить, а какие темы обходить стороной. Выслушав своего нового первого министра, Фархат принял к сведению все, что тот советовал. Что же касается моментов, связанных с Грандиозным Планом, как окрестил его колдун, сартрский правитель пришел к выводу, что старика придется держать подальше от себя. На всякий случай. По-хорошему, стервеца следовало немедленно обезглавить, но тот предусмотрительно связал свою жизнь с жизнью его величества, посему Фархат мог только бессильно сжимать кулаки и обещать себе по окончании завоевательного похода найти способ избавиться от заклятья.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});