Я грустно улыбнулась. Несмотря ни на что, наши с Грэмом отношения продолжали развиваться, мы учились быть вместе, договариваться и понимать друг друга. На этом пути мы прошли дальше, чем он и Нели, потому что после возвращения сюда моё прошлое только становилось её будущим. Я опережала Нели, узнавала о Грэме всё больше, спорила, задавала вопросы и получала ответы. Кажется, влюблялась заново. Не в начальника службы безопасности "Наднебесья", а в истинного владыку Торна. Не в партнёра, а в мужчину, с которым не была связана Договором. И вот оказалась в положении неопределённом и непонятном.
Стоило ли оно того? Однозначно стоило.
Мысли живой Нели у меня в голове и тёплая кожа Аланстара под моими пальцами подтверждали это. Я сама не заметила, как взяла своего принца за руку.
— Привет, — сказал он, разлепляя глаза.
— Привет, — согласилась я.
— Как ты?
— Самый популярный вопрос за сегодня. Я жива. Ты спасён, Анна и Нели тоже. Вот что главное.
— Что было нужно Линардариасу?
— Жертвы.
— Я так и подумал.
— Был поединок. Петергрэм одержал верх, а Линардариас покончил с собой.
Аланстар помолчал, обдумывая услышанное, и проговорил:
— Анна не должна была знать о нападении. Ей кто-то сказал.
— Грэм упомянул, что это был он.
— Не понимаю.
— А я, кажется, понимаю. Он не смог остаться в стороне, не дав тебе шанса выжить.
— Значит, парадокс разрушен, и ты по-прежнему существуешь. Каково это?
— Сложно. Ко мне постоянно приходят воспоминания о настоящем. От неё, от Нели. Придётся научиться с ними жить и снова решать, кто я такая.
— Ты — это ты.
— Самый простой и самый запутанный ответ.
Веки Алана казались отяжелевшими. Было видно, что он борется со сном.
— Всё хорошо, — проговорила я, ласково поглаживая его ладонь. — Этот день закончится лучше, чем можно было ожидать. Давай считать его началом новой жизни. Тебе надо как следует отдохнуть.
Он не возражал и через минуту снова спал, а я не спешила уходить, хотя мои резервы тоже были на пределе. По правде говоря, я боялась, что, оставшись одна, опять растворюсь в Нели, поэтому старательно держалась за окружающую реальность, например за Аланстара, вновь сделав принца своим якорем.
Петергрэм рассказывал Нели о том, как она умерла. Как случился магический парадокс, в котором мы все завязли. Как я вернулась, чтобы помочь семье Торн, узнать планы "Свободных людей" и клана Йар, но сильнее всего хотела спасти себя прежнюю и Алана. Как исполняла роль двойного агента и продолжала упорствовать в стремлении изменить судьбы обречённых, несмотря на сопротивление Грэма.
Он раскрыл причины катаклизма в мире эрзаров и личность Линардариаса, поведал о бунтарской помощи Брана. Правда, оставшейся частью истории пообещал поделиться, когда мы соберёмся втроём. Нели не настаивала на других подробностях. Она и так захлебнулась в откровениях, которые с трудом укладывались у неё в голове, и свой самый главный вопрос задала срывающимся голосом:
— Как она может быть мной?!
— Непросто понять, знаю, — вздохнул Грэм. — Мне потребовалось время, чтобы осознать и привыкнуть. Ей тоже. Верю, что и ты найдёшь ответ на свой вопрос.
— И ты... ты с ней...
— Несколько дней назад мы дали обещание возвращаться друг к другу, — напомнил он. — Она та, кто вернулась. Представь, что ты умерла сегодня и пробудилась в другом месте, в другом теле. Потом бы у тебя появилась возможность снова оказаться здесь, со мной, и ты ею воспользовалась. Чего бы ты ждала от меня?
— Но ведь я же... я была бы собой! — воскликнула Нели.
— Так и есть. Она это ты. Но до пробуждения воспоминаний Ева прожила двадцать три года в другом мире. Её судьба сложилась не слишком радостно. Когда она вернулась сюда, ей нужен был я. А я хотел узнать её, оставаясь при этом с тобой. С вами обеими.
И разум, и чувства Нели восставали против этой мысли. Мне стало обидно. Неужели все попытки найти внутренний стержень были самообманом? Неужели я настолько далека от себя прежней, что та я смотрю на своё новое воплощение чуть ли не с ужасом?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В глазах защипало. Очень хотелось забыться сном.
Петергрэм перехватил меня, когда я брела обратно в спальню.
— Зачем ты оставил её? — спросила я.
— Совсем мне не рада? — он укоризненно приподнял брови.
— Очень рада.
Я позволила наконец обнять себя, но от поцелуя в губы ушла, и тот пришёлся в щёку.
— Спасибо за всё, что ты сделал, и за то, что выжил.
— Ты внесла свой немалый вклад.
— Не только я. Скажи, что случилось с Браном?
— Он остался в Ледяном пике и он жив. Перед нападением я разрешил ему не искать смерти намеренно и предупредил, чтобы он не показывался на глаза Линардариасу. Вчера я был суров с тобой...
— Оставим это, ладно? Нам всем пришлось непросто. Иди к Нели, ты нужен ей сейчас.
— А тебе?
— Мне тоже, только быть в двух местах одновременно не умеют даже эрзарские владыки.
— Я так и не спросил, что именно ты чувствовала после разрыва парадокса и что чувствуешь сейчас. Раджинайт не сказал ничего внятного. Знаю, что тебе было плохо, но сейчас ты на ногах.
— Попытаюсь объяснить завтра. Мне уже полегчало. Надо просто поспать. Я справлюсь, честное слово.
Пришлось постараться, чтобы добавить в голос уверенности.
В каком-то смысле Грэм продолжал оставаться со мной, даже находясь рядом с Нели, но глубоко внутри я признавалась себе, что этого недостаточно.
Кажется, мне ещё предстояло постичь все грани "наказания", о котором говорил Линардариас.
Нели Данэ
Я обрадовалась, когда Петергрэм вернулся. Знала, что он пошёл к ней, и не представляла, как совладать с тем валом мыслей и чувств, которые разрывали меня изнутри. За недолгое время его отсутствия я успела в них окончательно потеряться, а также озаботиться тревожными вопросами, один из которых вырвался, стоило эрзару войти в комнату.
— Ты сердишься на меня?
— На тебя? За что? — удивился он.
— За то, что я выжила. Анна спасала сына, не меня. То есть она защищала нас обоих, но пришла за Аланстаром. Меня не нужно было спасать от смерти, потому что я уже вернулась. Я должна была стать Евой, а осталась собой. Теперь нас... меня двое. Ты не знаешь, что с этим делать, и я не знаю, тем более что она совсем другая!
Голос, помимо воли, сорвался на крик.
— Так... — вздохнул Грэм. — Ну-ка, иди сюда.
Я поспешила спрятаться в его объятиях и испытала некоторое облегчение оттого, что он прижимает меня к себе так же крепко, как раньше. Может, даже чуточку крепче.
— То, что ты выжила, чудо, — сказал он. — Я был уверен, что потеряю тебя. Даже когда появилась надежда, не разрешал себе цепляться за неё. Но ты осталась со мной, и я счастлив. Да, я не знаю, как правильно вести себя, как своими поступками или решениями не обидеть одну из вас. Знаю только, что ты прекрасна в обоих воплощениях, а твои растерянность и ревность мне понятны. Для одного дня переживаний вообще многовато. Давай отдохнём, хорошо?
Я отчаянно желала оставаться так близко к нему, как было возможно, и общая постель отлично подходила для этих целей. Если бы не лавина эмоций и сводящих с ума откровений, я бы давно отключилась. Время перевалило за полуночь, моя усталость превосходила все мыслимые пределы, и когда Грэм предложил отдых, я позволила себе утонуть в ней.
Не в пример лазарету, спальня, где нам предстояло провести ночь, была обставлена в старомодном стиле, который в другое время очаровал бы меня. Однако сейчас мне хотелось одного — забраться под одеяло и тесно прижаться к телу эрзара.
Свою рану он исцелил. Она успела затянуться и выглядела так, будто нанесли её как минимум неделю назад. Моя же снова начала ныть, и Грэм, догадавшись, что я испытываю неприятные ощущения, взялся помочь мне сам.