еще слишком рано впускать в жизнь другого человека. Твои ближайшие друзья к этому не готовы. Зачем ты так поступил, Сэм?
— Зачем привел тебя к ним?
— Да. И зачем вообще все это?
— Слушай, ты ведь сама Эмма Ферн! Не каждый день у меня бывают свидания с женщинами твоего калибра. — Он с кривой улыбкой поворачивается ко мне.
Сердце у меня падает.
— Я уеду ненадолго, может на неделю, — сообщаю я. — Мне нужно подумать о своем будущем.
Едва договорив, я уже знаю его следующий вопрос.
— А это будущее включает меня?
— Там увидим. — Заметив, что Сэм печально скривился, я добавляю: — Придется мне кое с чем разобраться, но я позвоню тебе, когда вернусь. Тогда и поговорим.
— Когда вернешься? Почему только тогда? Разве нельзя поговорить пораньше? — почти скулит Сэм.
Мне с трудом удается не скрипнуть зубами. Я улыбаюсь.
— Обещаю, меня не будет недолго. Ты же сможешь какое-то время работать без меня?
— Если очень нужно, — отвечает он, но улыбается и прижимает меня к груди.
Мы некоторое время сидим так, молча, уютно, и по идее это должно радовать и успокаивать, но в голове у меня лишь одна мысль: «Я совершила ошибку».
Когда я ухожу, Сэм крепко целует меня в губы, а потом прижимается щекой к моей щеке и шепчет:
— Я люблю тебя.
Он не заметил, что я не сказала ему, куда уезжаю.
* * *
Пляжный домик находится в Порт-Джефферсоне, маленьком заливе на северном побережье Лонг-Айленда. Я уже бывала там однажды, когда Фрэнки только купил его и закатил вечеринку в стиле великого Гэтсби, которая тянулась до глубокой ночи, после чего все мы завалились спать на диванах и свободных кроватях, а потом несколько дней мучились похмельем.
Я опускаю сумку у входа, кладу ключи на маленький столик, останавливаюсь и озираюсь по сторонам.
Дом больше, чем мне запомнилось. Входная дверь открывается прямиком в гостиную, нарядную комнату с белыми стенами и большими цветастыми коврами, хаотично разложенными по деревянному полу медового цвета.
Тут стоят два больших светлых дивана, расположенные под прямым углом друг к другу; они невероятно мягкие, глубокие, сплошь в подушечках, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не рухнуть на один из них. Все вокруг либо белое, либо из светлого дерева, либо пастельных оттенков. Идеальный пляжный домик моей мечты.
В противоположной стене — большая застекленная створчатая дверь, за которой виднеется гавань. Я открываю ее и выхожу на веранду. Тут под зонтом-навесом стоят круглый стеклянный стол и четыре стула. За деревьями мне видны суда, плавно движущиеся вдоль причалов.
Собираясь сюда, я гадала, какие ощущения вызовет этот вид, не будут ли меня угнетать воспоминания, которых наверняка не удастся избежать. Оказывается, все нормально. Это другая гавань, и выглядит она иначе. Мне тут нравится.
Я словно в раю. Здесь можно приступить к осуществлению моего плана, а потом взять небольшой тайм-аут и поразмыслить о будущем. Я чувствую, как внутри поднимается волна невероятной легкости.
Нужно взять продукты, которые я купила, и отнести в кухню. Я хорошо ее помню. Вообще изо всех помещений в домах мне больше всего нравятся кухни, а эта пришлась особенно по сердцу. Там все тот же светлый паркет, в центре — островок с мраморной столешницей и белыми деревянными шкафчиками внизу, которые сочетаются с остальной мебелью, включая высокие табуреты. Кухня не слишком велика, но выглядит просто замечательно. Я кладу в блюдо привезенные с собой фрукты, сгружаю в холодильник все, что может испортиться. Потом наливаю себе бокал белого вина — недостаточно холодного, на мой вкус, но сойдет, — возвращаюсь на веранду и наблюдаю, как меняется цвет неба.
Звонит мобильник. Прямо как по заказу.
* * *
Бедняжка Кэрол, ей действительно очень хочется заполучить свой телефон. Она изо всех сил старается казаться расслабленной и даже беззаботной, но начинает чуть задыхаться, когда я говорю, что да, телефон при мне.
— Правда?
— Конечно, а ты что думала? — отвечаю я. — Я слово держу. — Не то что некоторые.
— Вот и отлично. Где встретимся?
— Ты нашла мою трубку? — спрашиваю я. — Она у тебя?
— Да, нашла.
— Прямо-таки музыка для моих ушей. — Я так довольна, что еще чуть-чуть — и начну насвистывать веселенький мотивчик.
— Так где встретимся?
— Ну, слушай, из той квартиры я уехала и остановилась на Лонг-Айленде, может даже, неподалеку от тебя.
— А где именно?
Я замечаю, что Кэрол не сообщает мне, где живет сама, но вот честно, не все ли равно? Мне это знать незачем. Уже незачем.
— В Порт-Джефферсоне.
— Ясно. Это не совсем по соседству, но ничего, нормально. Я знаю одно местечко на Ист-Бродвее, сможешь туда подъехать?
Я делаю вид, что согласна, но потом изображаю колебания.
— А может, ты приедешь ко мне? Я еще вещи не распаковала, не хочется все бросать.
— Ты там одна?
— Конечно. Дом уединенный, никто не заметит, как ты придешь и уйдешь, в этом плане тут безопасно. К тому же почти стемнело.
— Ладно, может, так действительно лучше. Какой адрес?
Я диктую Кэрол адрес и чувствую, что во рту пересохло от возбуждения. Все идет в соответствии с планом.
— Я пока не заявила в полицию, — сообщает Кэрол. — Не хотела это делать, пока телефон не у меня. Но как только заберу его, сразу пойду в участок.
«Ну еще бы ты не пошла, — думаю я. — Могу поспорить, дождаться не можешь этого момента». Но голос Кэрол звучит как-то резковато, он стал чуть выше. Интересно, Джим с ней? Небось, нашептывает ей инструкции. Кэрол хочет заполучить свой телефон до того, как меня допросят, а то вдруг я решу отдать его копам — неловко выйдет.
— Мне вчера звонили из полиции, — лгу я. — Наверное, Терри туда ходил.
Лично мне от этого вранья никакой пользы. Слава богу, власти пока ничего от меня не хотят, но почему бы не заставить Кэрол немножко понервничать, раз уж подвернулся такой шанс? Я слышу, как она резко вдыхает и говорит:
— Серьезно? У меня они не объявлялись.
— Конечно, Кэрол, с чего бы им. Джим женат на мне, то есть был женат. Я по-прежнему его ближайшая родственница. — Замечательно, что она меня не видит, потому что удержаться от ухмылки во весь рот практически невозможно.
— Ах да, конечно, — бормочет Кэрол.
Это ведь она позвонила Терри и постаралась, чтобы тот должным образом взволновался, еще не зная в тот момент, что ее телефон пропал. Небось, ругает теперь себя последними словами. У нее уже точно заготовлена история, которой ей хотелось бы поделиться с копами