в несколько непривычной манере. А со временем мы к ним окончательно адаптируемся и сможем комфортно сосуществовать с ними.
— Это очень интересное сравнение, если проводить некую параллель между хомо сапиенсом и кроманьонским человеком. Я в свое время любил почитывать научные журналы на эту тему. Но ведь вот загадка, а не станет ли наша адаптация еще одной неосознанной привычкой, когда мы будем постоянно включаться в объект, но уже осознанно?
— Нет, Джереми, это взаимоисключающие вещи, где существует осознанность, движение по наитию уже невозможно. Всегда будет четкое понимание, ощущение и анализ, которые будут автоматизировано возникать в нашем сознании, а это те функции, которые нам именно такими и нужны, их движение должно быть четким и безусловным, а их мгновенное появление не будет наносить никакого вреда нашему мировосприятию.
— Но все равно мне кажется, что это очень сложно, я бы даже сказал, что это невероятно сложно, — задумался я.
— Любые усилия нашего мозга даются человеку тяжело. Особенно это касается отказа от каких-то слабостей или страстей, будь то тяга к дурманящим веществам, лень, страхи или межличностные привязанности. Да, последние особенно сильно подкашивают людей, но сильнее всего не они, а построенные на их основе иллюзии, с которыми человек никак не хочет распроститься. Ему хочется выдавать за высокое то, что таковым не является, ему хочется считать себя верным и любящим, но и здесь место быть обману, он верит в собственную исключительность, но вот и опять он терпит крах. Надо не создавать красивые иллюзии, в которые хочется верить. Надо делать настоящий мир прекрасным, наполняя его не лопающимися воздушными шарами, а чистыми и добрыми чувствами. Джереми, когда ты полностью освободишься от всех своих иллюзий, то ты явишься ко мне в последний раз и я кое-что отдам тебе, то, что окончательно изменит твою жизнь, то, что является твоей самой главной целью, — произнес мой загадочный собеседник.
— То есть до этого момента, и после него, мы больше не встретимся? — удивился я, понимая, что уже начал привязываться к своему новому знакомому.
— В этом не будет никакой нужды, у тебя есть задачи, которые ты сам должен выполнить, а я лишь тот, кто указал тебе направление к ним, на этом моя роль в твоей жизни должна быть окончена. Поэтому если у тебя еще остались вопросы, то задавай их мне прямо сейчас, ты не должен уйти отсюда в сомнениях, что какие-то вещи мы с тобой так и не обсудили, — прошептал голос.
— Да, у меня еще есть к тебе несколько вопросов, и в их решении мне очень нужна твоя помощь, — произнес я.
— Давай Джереми, не тяни, я тебя слушаю, — поторопил меня собеседник.
— Ты же помнишь, что я собирался помочь трем своим знакомым, находящимся этажом ниже, я дал им надежду и не собираюсь отступать. Но я не могу найти решение, мне тяжело прийти к какому-то устойчивому выбору, внутри себя я мечусь от одного варианта к другому, но ни один из них мне не кажется верным. Очень нужна твоя помощь, без нее мне никак не справиться. Скажи, что делать? Как довести все это до логического завершения? — я приложил руку к двери, за которой находился мой ночной гость.
— Джереми, ты сам прекрасно найдешь ответ на любой вопрос, терзающий тебя, либо кого-то из тех, кому ты жаждешь прийти на помощь, ведь нет ничего, что находилось бы за пределами тебя самого. Рядом с каждым твоим вопросом уже рождается ответ, для того чтобы увидеть его, необходимо просто повернуть голову в нужную сторону, вот и все. Мне не сложно дать тебе ответ на любой твой вопрос, но мне кажется, что будет намного интереснее, если ты сам сможешь найти ответ на каждый из них. Так возрастет их ценность, твой опыт и значимость твоей книги, разве я не прав?
— С тобой сложно не согласиться, хотя нечто во мне и противиться этому, — поделился я.
— Вот это нечто и мешает тебе, оно не дает тебе признать свою внутреннюю силу, заставляя сомневаться в собственной разумности, не позволяя повернуть голову в ту самую, нужную сторону. Я загадаю тебе несколько загадок, а дальше ты уже сам должен будешь поставить точку во всей этой истории, — произнес мой собеседник.
— Хорошо, согласен с тобой, — произнес я, поудобнее усаживаясь возле стены.
— Итак, загадка номер один. Представь, что ты решил посадить дерево, огромную яблоню, которая даст тебе множество прекрасных и вкусных плодов. Ты посеял семя, регулярно поливаешь его, удобряешь почву. И вот, наконец, появился росток, который со временем стал разрастаться в куст и даже стал походить на небольшое деревце. Вот только возникла одна проблема — деревце это никак не хочет держаться корнями в земле, его изогнутый ствол лишает его равновесия, и оно постоянно выпадает из почвы. Когда вокруг стоит теплая и спокойная погода, то дерево устойчиво держится корнями, но стоит начаться дождю или подуть сильному ветру, как оно вновь теряет свою устойчивость, обессилев, стремительно падает на землю. Что бы ты сделал, чтобы сохранить жизнь этому деревцу, как бы ты помог ему обрести ровную и твердую почву под ногами? — спросил меня Сказочник.
— Я, если честно, ничего не понимаю в высаживании деревьев, но если рассуждать логически, то молодое деревце стоит закрепить к какой-то опоре, врытой в землю, чтобы оно, росло опираясь на нее. Только обретя эту поддержку, в виде какого-нибудь столбика, оно сможет расти в верном направлении с сохранением своей устойчивости, — поразмыслив ответил я.
— Вполне разумный ответ, Джереми. Любому существу при росте требуется опора, будь то дерево, куст или человек. Итак, следующий вопрос. Ты разводишь костер, подбрасывая в него сухие ветки и поленья, костер становится все больше и больше, и вот, в один прекрасный момент, ты теряешь контроль над ним, и он превращается в абсолютно неуправляемую стихию, сметающую все на своем пути. В чем же была твоя ошибка? Почему огонь вышел на свободу?
— Наверное, потому что я потерял контроль над ним, — пожал плечами я.
— А ты мог бы контролировать его? Если «да» то, что бы ты сделал для того, чтобы не выпустить стихийное пламя за пределы дозволенного? — спросил Сказочник.
— Не знаю, наверное, мог бы. Пожалуй, я бы изначально обложил его камнями, не позволяя выйти за их пределы. Создавая пространство, которое он никак не сможет преодолеть. Ну и наблюдал бы за ним, ведь костер не стоит оставлять в одиночестве, это знает любой скаут, — ответил я.
— Ты предельно точен, ты явно не сожжешь лес,