— Он голодный, наверно… Пришел на запах… А давайте покормим бедняжку?
Моя хитрость сработала! Мы вернулись к столу. Втроем. Чему принц не очень-то радовался.
Внешне он был спокоен, но когда я наблюдала за ним боковым зрением, мне казалось, что он очень недоволен. А еще… его фигура как будто стала худощавее.
Не сразу, но я догадалась: я вижу его настоящим сквозь магическую маску! Открытие настолько шокировало меня, что я стала молчаливой.
Селебрин, верно оценив мое настроение, решил временно отступить. Поболтав еще немного, вернул меня в комнату, с котом, которого я решительно отстояла.
— Надеюсь, Ольха, следующий раз наша встреча пройдет без этого ревнивца, — принц кивнул на кота.
— Я тоже надеюсь, что вы с ним подружитесь, — улыбнулась я и заметила, как Эверий скривил мордочку. А про себя добавила: «Надеюсь, мы больше не встретимся ни на каком свидании!»
Глава 42
Днем, открыв дверь и увидев компаньонку императрицы, я растерянно пролепетала:
— Маркизетты нет.
— А я к вам, — гостья растянула тонкие подкрашенные губы. Войдя, она огляделась по сторонам, после чего громко и излишне ласково поинтересовалась: — Где же прелестный котик?
Котик сидел за диваном и не отсвечивал — не хотел, чтобы его увидели.
— Гуляет где-то, — пожала я плечом.
Фрея Нилена оглядела меня, сделала взмах веером и продолжила наступление.
— Доброта Селебрина не знает границ. Он озаботился судьбой несчастного животного. Хочу усыновить его. Где же малыш?
Пока я судорожно придумывала, как объяснить, что я привязалась к Снежку и никому его не отдам, из-под дивана раздался воинственный вопль. А потом выскочил и сам котомаг. Продолжая воинственно вопить, он ящеркой взобрался по юбке фреи и дурниной заорал у нее под ухом.
Не ожидавшая подвоха фрея, закричала от неожиданности и страха и стала лупить кота с таким энтузиазмом, что от веера, которым она энергично защищалась, полетели ошмётки перьев.
— Кыш! Кыш страшилище! Отстань дурной! — голосила она.
— Снежок, фу-фу! — я ринулась снимать его с гостьи. Едва прижала мага к груди, он тотчас притих и стал шелковым котиком с огромными, честными глазами. Вот же плут!
Напуганная женщина тяжело дышала и, дрожащей рукой, обмахивалась веером.
— Чудовище! — выдохнула она, косясь на нас.
— Да, малыш не подарок, — заступилась я. — Но со мной он ведет себя нормально. Нельзя его забирать, иначе из вредности начнет пакостить — писать в туфли… — я ощутила на себе пристальный взгляд котамага, однако виду не подала. Но для посла мои слова, звучали язвительно, да. Так и представила Эверия за проказой… — Пожалуй, не отдам его никому. Буду сама воспитывать.
Фрея Нилена нахмурилась, недовольно поджала губы.
— Воля ваша, Ольха, но помните: питомцы не должны мешать счастью!
«Чьему счастью?» — едва не съязвила я, но вовремя прикусила язычок.
— Снежок — хороший, добрый кот, — погладила питомца, и он раскатисто заурчал.
— Вы творите чудеса, приручая мраково отродье, — произнося это, Нилена на всякий случай отступила от нас. — Однако не забывайте, что рядом есть достойный человек. И даже светлого, терпеливого человека можно довести до предела, — она улыбнулась, но мне от ее улыбки стало нехорошо.
— Благодарю за совет, — изобразила я дурочку. — А вы не знаете, как дела у претенденток?
— Не следует волноваться, Ольха. Как бы ни было, они все останутся довольными, если проявят благоразумие. А вы пока отдыхайте и на досуге подумайте: не пора ли сменить своевольную, непредсказуемую маркизету на более благородную покровительницу?
Вот так нахально меня брали в оборот, в тиски, в удушающий захват. Всего-то короткий разговор, но я отчетливо поняла: меня из дворца не выпустят, если только вынесут вперед ногами.
— Я подумаю, — мило улыбнулась и сделала реверанс.
Когда закрыла дверь, почувствовала себя куклой, которую тянут в разные стороны ради выгоды. С укоризной посмотрела на Эверия, не желавшего слезать с рук. Так и подначивало попенять, что все неприятности из-за него, однако он ловил лапой кусочки перьев, витавшие в воздухе, и старательно изображал самого обычного кота. Это означало только одно — за нами наблюдают, и пока надо молчать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Весь оставшийся день маг изображал капризного прохвоста. То ластился, то сбрасывал ложки со стола, то дергал меня за подол и требовал играть. Потом шипел, забивался под диван или стол и прыгал. Лишь вечером, когда я выключила свет и легла в постель, Эверий забрался под одеяло, нахально проскользнул вдоль моего тела и немного высунул мордочку.
В темноте его довольные глаза блестели, ведь нам удалось всех провести.
— Селебрин весь день наблюдал за тобой, — огорошил меня признанием маг.
— Сдался он мне, — пробурчала я. Не нравилось мне находиться под постоянным наблюдением. Это опасно, неприятно и еще бесило.
— Не хочешь быть принцессой Элирии? — коварный маг не отставал от меня со своей идеей фикс, чем доводил до белого каления. Уже сто раз говорила ему свое мнение, а он как глухой.
— Я хочу быть собой! Хочу свободно дышать и не быть разменной монетой!
— Тогда тебе нужен сильный покровитель, — Эверий, пользуясь тем, что в образе кота он легкий, удобно улегся и примостил голову на мою шею. Мило, очень мило, но его дурацкие вопросы бе-сят. Ух!
— Не хочу я никаких покровителей! — вспылила я.
— А сильного защитника?
— Был один, но начал хитрить и юлить, за это был изгнан из постели, — я двинула плечом и столкнула Эверия с кровати. Он будто ожидал, что я рассержусь — успел перевернуться в воздухе, приземлиться на лапы, но едва коснулся пола, сразу запрыгнул обратно на кровать.
— Тебя в дверь, а ты в окно! — прошептала я. И услышала в ответ приглушенный смех.
Повернулась к нему и уже готова была начать отчитывать, как он спросил серьезно:
— А что ты хочешь?
О, хотела я много чего. Но именно сейчас — чтобы он замолчал и дал подумать, поэтому ответила обтекаемо:
— Счастья!
— Беленького? Которого зовут Эверием? — прошептал маг в самое ухо. Я услышала его взволнованное дыхание и невольно улыбнулась, но помня, что нельзя быть легкой добычей, проворчала:
— Того, который зовется Брехлом и бегает без штанишек, я хочу задушить… в объятьях!
Не успела моргнуть, котомаг раскинул лапы, обнял меня за шею и заговорщицки зашептал.
— Вот и сделаешь это в одном замечательном месте, куда я хочу тебя пригласить.
— В подземелье? — съязвила я.
— Это позже, пока мы еще земную гладь не исследовали. Поверь, здесь тоже много интересного… — он заинтриговал меня, и когда я потеряла бдительность, прошелся хвостом по моему носу.
— Нет бы научить пользоваться даром как все нормальные люди! — поморщилась я, из вредности не желая поддаваться.
— Как магвелы, — поправил Эверий, сверкая озорными глазищами. — Через двадцать лет научишься.
— А пораньше?
— В спешке вместо вина — уксус.
— А вот у меня дело пахнет уксусом, Эверий! Мне угрожают! — рассердилась я. Рядом с ним спокойно, но обидно, что он не обещает разрулить все неприятности и спасти меня, хотя втянул во все это.
— А у меня дело пахнет кастрацией, — хмыкнул маг. — Нилена зверей не любит. И попади я в ее крюковатые лапы — ой-ей! — Изобразил горестное страдание на мордашке. Глаза мои привыкли к темноте, и я видела его очень даже хорошо. Рискует Эверий, да, очень дорогими частями тела.
— Я тебя не отдам! — пообещала ему. — А вот ты… — Не успела договорить, шустрый хвост еще раз прошелся по носу. — Заа-а-а-р — а-аза… тч-хи! — Договорить не успела, смачно чихнув.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Первым делом я услышала крики птиц и оглушительный шум прибоя, а когда открыла глаза — ахнула. Мы стояли на высоком выступе, внизу бушевал синий океан, раскинувшийся от края до края. На безграничной водной глади отражался закат. Корабли, застывшие в дали, как будто дремали, убаюканные волнами и колыбельной завывающего ветра…