— Мы снова будем вместе, — уверяет Рэян, но я опять, не выдержав, перебиваю:
— Не хочу я быть с тобой вместе!
Рэян замолкает на полуслове, а мне немедленно становится стыдно. Обидела. Ну зачем? Можно же и помягче.
— Рэян, пожалуйста, — я запинаюсь, с трудом подбираю слова, но он слушает меня, как если бы с ним говорил сам небесный дух. — Пожалуйста, пойми. Да, мы любили друг друга. Когда-то. Но так случилось, что мы друг о друге забыли. С тех пор у каждого из нас своя жизнь, и отыграть всё назад не получится. Даже если ты считаешь, что ничего не изменилось, я не хочу… не хочу назад. Я жила в Дугэле почти год, это место стало мне домом. Мне нравится море, да, но не настолько, чтобы там жить! И я совершенно не горю желанием возвращаться в Инесс, который и помню-то с трудом: там всё будет для меня чужим. Но самое главное, Рэян — прости, что напоминаю, но ты женат. Разве это никаких обязательств на тебя не накладывает?
— Меня заколдовали, — начинает принц. И сам себя обрывает. Смотрит на меня с отчаянием, кусает губы. — Санна…
— Тебе её не жаль? — я отворачиваюсь: его убитый вид мешает сосредоточиться. Мне жаль его — но королеву Дугэла жаль больше. — Свою жену? Она же любит тебя. Ты готов так просто её бросить?
— Любит? — Рэян, наоборот, не сводит с меня глаз. — Я ей нужен как вещь, как заморская диковина — просто потому, что она привыкла получать то, что ей нравится. Жалеть её? Ты бы видела, что она творит, Санна! Да как ты можешь? Посмотри, что она с тобой сделала!
— А что она со мной сделала? — через паузу интересуюсь я.
— Бросила тебя в тюрьму, заставила жить так, будто ты не из высокого рода морских фэйри, а обычная местная плебейка, лишила воспоминаний, обманула и наверняка пыталась убить — зачем же ещё ты сбежала в Гленну, если не от её гнева.
— Мы, кажется, говорим о двух разных королевах, — усмехаюсь я, — та, что видела я — одинокая несчастная девушка, которая, по-моему, не заслуживает, чтобы её без году муж сбежал на родину, прихватив с собой любовницу.
Рэян отшатывается от двери.
— Санна, что ты говоришь? Не заслуживает? Она казнит без суда, она издевается над фэйри, она здесь полновластная хозяйка, и делает что хочет. Для неё все вокруг — игрушки. Несчастная? Одинокая? — он смеётся. Противный звук. — Ты всегда была доброй, Санна. Но не настолько же!
Я улыбаюсь.
— Знаешь, Рэян, вот интересно: ты же выходил за дворцовые ворота. Ты не увидел ничего странного? Нищих, бездомных — в Дугэле их нет. А в Инессе?
— Не удивлюсь, если все нищие и бездомные Дугэла сидят в тюрьмах, — ворчит Рэян. — Санна, да её же весь дворец боится, как темноту в Гленне!
— А за воротами дворца любят. Странно, да? — я улыбаюсь. — Не знаю, Рэян, но из того, что я помню об Инессе да и других Прибрежных королевствах — в Дугэле жить лучше. А фэйри — знаешь, они продают в рабство друг друга. Грустная традиция — но если так делают по всей Гленне, то почему королеву Дугэла ты зовёшь злобной ведьмой? Назови тогда и Зелёную королеву — или что, отец не позволит? Неприлично, да, Рэян? А дугэлку можно — дугэльцы, они же все ненормальные. Правда?
Принц смотрит на меня и медленно качает головой.
— Она заколдовала тебя. Это не ты, Санна. Это она говорит…
— Заколдовала? — повторяю я. У меня больше нет сил это терпеть. Пусть он уйдёт! — Да нет, милый. Это тебя заколдовали. Мне странно думать, что человек, которого я любила, способен сначала добровольно дать согласие на обряд венчания, потом сказать, что ему, видите ли, задурили голову — и давайте сделаем вид, что ничего не было! Или ты тоже изменился, Рэй, или… Или я тебя просто не знала.
У него снова этот отчаянный взгляд — но теперь во мне почти нет жалости. Только не к нему.
— Хорошо, — Рэян встаёт, потирает лоб. — Я узнаю, что она с тобой сделала, и ты станешь прежней. Потерпи, Санна. Ещё немного.
— Ты правда считаешь, что есть такое заклятье, которое заставит человека вести себя противно его существу? — усмехаюсь я.
Рэян замирает.
— О да. Я его на себе испытал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Бедный! — я не сдерживаю смех. — Наверное, когда женился, да?
Рэян хмурится, но отворачивается и молча идёт к лестнице.
— Рэй! — зову я, вспомнив. — Рэян, постой. У меня есть вопрос. Ты помнишь Мартина из Никэла?
Принц кивает, не оборачиваясь.
— Ты специально сделал так, чтобы он в меня влюбился?
Рэян грустно усмехается.
— Нет. Он сам напросился посмотреть на мою невесту и всю дорогу развлекал меня страшными историями о том, как русалки на самом деле уродливы, а ты просто окрутила меня чарами. Я не мог отказать нашему гостю и развеял его предубеждения.
— Я действительно тебя плохо знала, — вздыхаю я, обнимая колени.
— Нет, Санна, просто ты изменилась, — тихо отвечает Рэян. — Но я сделаю так, чтобы она тебя расколдовала. Я люблю тебя.
— А я тебя — нет, — шепчу я, глядя ему в спину.
А ведь я умру из-за него. Какая… несправедливость. Из-за вот этого ноющего, строящего из себя мученика, избалованного принца?
Больше никогда, никогда не хочу его видеть.
Я сворачиваюсь в клубок на соломенном тюфяке и ругаю себя, что не спросила про Сильвена. Надо было — а не глупостями заниматься вроде «как ты мог, разве тебе не жаль». Это же люди. Они с таким трудом меняются. Не то, что мы, морские фэйри…
На грани сна и яви подобные мысли уже не вызывают у меня отторжения. И в ушах шумит море. Убаюкивающе.
Вот только ноги ломит. Снова.
* * *Илва
«Что ты с ней сделала?!»
Туман вился вокруг Рэяна, но принц его не замечал. Всё его внимание наконец-то сосредоточилось на мне. Но вместо радости мне хотелось забиться в тень и пересидеть грозу там.
Мать тоже, помнится, очень любила кричать мне в лицо — в те редкие минуты, когда меня замечала. Обычно я просто пережидала, свернувшись калачиком, вспышку «материнской любви» — пока она не закончилась Битэгом. Тогда я просила о пощаде — невнятно, так что вряд ли мать меня поняла.
«Ты всегда была ничтожеством, Илва», — сказал она на прощание, и её советник поддакнул. А я думала тогда: неужели мои слёзы совсем её не трогают? Или она их просто не замечает?
Не трогают и не замечает — поняла я в Битэге. И ничто из того, что я могла бы возразить Рэяну сейчас, его бы тоже не тронуло. Да и что я могла? «Я люблю тебя»? Ему не нужна моя любовь. Ему нужна его морская девка — как маме были нужны её бесконечные ухажёры.
Никто никогда меня не любил и любить не будет. Я одна, и мне одной хорошо — сколько я так себя обманывала? Пять лет в Битэге и потом — пока не встретила Рэяна. Из всех только он мне нужен, так неужели же я его не получу? Свадьбы было мало — значит, привяжу его крепче.
Мать я убила, но Рэян будет жить — для меня. Пусть любит, пусть любит, пусть любит… Только меня.
«Илва! Смотри на меня! Что ты с ней сделала?!»
«Н-не к-кричи, — я безнадёжно пыталась взять себя в руки. И безнадёжно заикалась. — И т-ты п-прекрасно п-помнишь, чт-то я с н-ней сд-делала».
Рэян, зло щурясь, смотрел на меня, облокотившись на письменный стол.
«Тебе мало издеваться надо мной, ты взялась за мою невесту!
«Он-на н-не т-твоя н-невеста! — выдохнула я. — Эт-то я т-твоя жен-на! Т-ты сог-гласился! Всп-поминай об эт-том хоть ин-ногда!
«Как будто ты не знаешь, почему я согласился, — саркастично усмехнулся принц. — Ты же не понимаешь отказа, Илва. Что бы ты сделала? Убила мою свиту? Что для тебя какие-то люди?»
«Н-ничто п-по срав-внению с т-тобой», — признала я.
Рэян скривил губы.
«Что мне сделать, чтобы ты её расколдовала и отпустила, Илва?»
«На т-воей морск-кой д-девке уже н-нет н-никаких м-моих зак-клинаний, — раздражённо ответила я. — А от-тпускать её т-ты сам н-не захочешь. Т-ты же её люб-бишь. Вд-друг с н-ней п-по дороге в Ин-несс чт-то-ниб-будь случится?»
Рэян побледнел и подался ко мне — я вжалась в спинку кресла.