члены экипажа утверждали, что им удается забыть о мерном рокоте двигателей, но у Редвинга это не получалось. Он никому об этом не говорил. Он вообще старался не проявлять никаких эмоций: держаться спокойно, сдержанно, уверенно, наплевав на отчаянное положение.
Единственным проблеском удачи за все это время оставался контакт с группой Бет. До того как он был установлен, Редвинг всерьез подумывал списать всю экспедицию в потери. Только этого еще не хватало командиру корабля, не имевшего шанса высадиться на поверхность и донимаемого постоянными глюками навигации.
Вошла и села у стола Айян Али. Редвинг вопросительно поднял бровь, увидев, что женщина почтительно ждет, пока он закончит с едой. Айян была арабкой по происхождению, на борту носила стандартную униформу, но иногда, за обедом, облачалась в стильную паранджу и надевала со вкусом подобранные изумрудные сережки. Наверное, ей так было легче.
– Приветствую, – формальным тоном произнес Редвинг. – Докладывайте.
– Мы сумели перенастроить и собрать в кластер высокочастотные антенны…
– Как там с сигналом от Бет?
– Он сильный и…
– Видеоканал есть?
– Черт, капитан, они с коммуникатора передают!
– Сперва дайте ответ на мои вопросы, затем жалуйтесь на судьбу, сколько вам вздумается.
Лицо Айян застыло, повисла продлившаяся три удара их сердец тишина.
– Нет, сэр, – сказала Айян медленно, – пока что видеосигнал получить не удалось. Едва ли у нас хватит ширины полосы для таких поисков.
– Проблема в ширине полосы, шумовом соотношении или когерентности?
– Пока что трудно установить это со всей определенностью, сэр.
– Так.
Опять настало молчание. Айян развернула перед Редвингом колоду изображений. Тот просмотрел их.
– Хорошо. Жаловаться будете?
– Никак нет, сэр, – губы Айян сжались в полоску. – И приносить извинения – тоже.
– Превосходно, превосходно. – Редвинг, не выдержав, усмехнулся.
Айян перебросила ему на планшетник диаграмму и указала местоположение смонтированного ею кластера антенн относительно капитанской рубки и опорных структур корпуса.
– Как только сгладим кинки, развернем все тарелки и оптимизируем прием от Бет, будет вам ваша когерентность.
– А Клиффом можно будет заняться?
– Да, сэр. Но помните, мы даже не знаем, какое у них оборудование.
– Как мне помнится, те же стандартные полевые коммуникаторы.
– Но что, если они их потеряли? Я вообще не смогла засечь ответных пингов. Ни одного.
Редвинг достаточно смыслил в этом деле, чтобы понимать, насколько тяжело сгруппировать в кластер все наружные микроволновые антенны и ориентировать синфазно. Над этим трудились совместно железячники и программисты. Можно надеяться, что в конце концов когерентность по фазе будет достигнута и кластер станет единым огромным ухом, нацеленным в Чашу.
Не стоило забывать, что смонтирован он на платформе, постоянно движущейся относительно Чаши, что следить приходится за крохотными деталями ландшафта… и так далее, и так далее. Сам бы он не осилил и малой толики проблемы.
– Отличная работа, Айян. Я понимаю, как это трудно. Но все же постарайтесь их запинговать.
Айян от неожиданности даже заморгала. Редвинг редко кого-нибудь хвалил.
– Слушаюсь, сэр.
Редвинг кивнул и быстрым, пружинистым шагом (он старательно следил за своей походкой, которая тоже должна была навевать уверенность) преодолел пять метров до главного обзорного экрана капитанской рубки. Полусферу основательно переделали, превратив в сложный многоуровневый дисплей, способный совмещать изображение в реальном времени с тактическими оверлеями. Глядя на бесперечь снующие по экрану картинки и диаграммы, Редвинг ловил себя на легком головокружении.
Он распорядился установить на центрифужном гравигенераторе стандартную для ободка Чаши силу тяжести, 0,8 g, с тем чтобы экипаж постепенно привыкал действовать в таких условиях. Вдруг понадобится высадиться на поверхность и развернуть полномасштабную операцию? Но нет, он поклялся, что никого туда не пустит, пока не выяснит, что творится в Чаше.
Внезапно палуба начала уходить у него из-под ног, вставать на дыбы, потом вернулась на место и успокоилась.
Редвинг отошел к техконсолям.
– Что с индуктором? – спросил он у пилота, коротышки Джамбудвипы, которого все называли просто Джам.
– Перебои. Я скорректировал за счет ускорителей третьей зоны. У нас едва хватает плазмы сбивать паразитные колебания.
– Черт, а дельту вытащим?
Джам сморщился и пожал плечами.
– Наверное.
Большую часть сверкающего полусферического дисплея занимало изображение Чаши. Каждый раз, проходя мимо, Редвинг просто останавливался и долго смотрел.
Корабль на орбите выдавал относительно Чаши десять километров в секунду, поэтому ландшафт на дисплее менялся с галлюцинаторной скоростью. Капитана потрясало его разнообразие. Зеленые манящие леса, облачные ярусы высотой много сотен километров над мелководными морями, бесплодные пустыни золотистого песка, илистые речушки, змеящиеся по долинам меж низких холмов, дождевые фронты и ураганы, бушующие над континентами – каждый обширнее самой Земли. Невообразимый простор. Несомненно искусственный. Этот объект спланирован и создан. Кем? Для чего?
Он сверился с показаниями коммуникаторов.
Сигнал от Бет был сейчас почти на нуле, но ее группа выходила на связь несколькими минутами раньше. Чтобы удерживать контакт с Бет, Редвинг и Джам постоянно маневрировали и вынуждены были привлечь на вахту третьего члена экипажа, тонкую изящную блондинку Клэр Конвей. Метелок звездного ветра едва хватало, чтобы пополнять запасы плазмы, индукционные камеры балансировали на грани допустимого режима. Пространство вокруг Викрамасингх было превосходно расчищено, однако сила потока частиц от красной звезды уступала солнечной. Обычно звезды выгорают, испуская плазму, но для маленького красного солнца Чаши все каким-то образом вывернулось наоборот: сверкающая Струя разгоняла звезду. Как именно этого удалось достичь, инженеры так до конца и не поняли. Строились лишь предположения о магнитной фокусировке. Впрочем, подумалось Редвингу, Чаша сама по себе – пощечина людскому самомнению. Что такое «Искательница солнц» в сравнении с нею? Детская игрушка. Исполинский кубок вращался так быстро, что заметал площадь, сопоставимую с площадью орбиты Земли, всего за девять дней.
Сейчас основные усилия Джама уходили на то, чтобы удерживать корабль как можно ниже и принимать проходивший сквозь атмосферу Чаши слабый сигнал коммуникатора Бет. «Искательница солнц» временами спускалась так низко, что поверхность Чаши казалась плоскостью, уходившей в бесконечность сине-зеленой стеной, перекрещенной облачными валами, каждый в несколько сотен километров над морями просторнее любой известной планеты; а над всем этим неутомимо сияли Викрамасингх и ее Струя, заливая светом разного оттенка атмосферу, расчерчивая Чашу координатной сетью излучения и теней.
Редвинг видел по лицу индийца, что Джам на пределе усталости, но не хочет об этом даже заикаться.
– Сколько мы еще продержимся в этом… вальсе?
– День. Может, два.
– А потом?
– Реактивные двигатели.
– Нельзя нам сжигать невосполнимое топливо.
– Знаю.
Слезящиеся глаза Джама пытливо уставились прямо в лицо Редвинга.
– Я бессилен против законов механики.
– Для меня, Джам, это звучит как ерундовая отговорка или издевка. Пора нам как следует почесать затылки, иначе потеряем контакт с нашими людьми.
Редвинг