Читать интересную книгу Новая жизнь 3 (СИ) - Хонихоев Виталий

Однако это не значит, что якудза — безобидные тварюшки, хотя по части немотивированного насилия на пустом месте они не ровня преступным группировкам, возникшим на развалинах СССР — уж там иногда «валили» просто потому что — могут. Потому и не протянули долго. Якудза — это традиции и вся эта история с рисовым менталитетом, то есть — строгая иерархия и последовательность процедур. Никто никого не пырнет просто так. Поэтому, в том числе — здесь почти нет уличной преступности. Те же «босодзоку» — просто байкеры, которые шокируют прохожих своей внешностью, угрожающим видом их транспортных средств, и … все.

Подводя итог — якузда не столь страшна именно в плане «ноги сломают и бетоном дышать научат» — вот это на девяносто процентов страшные сказки. Которые, как правило — сама якудза о себе и распространяет — чтобы казаться страшной. С 1991 года в стране действует Закон о борьбе с организованной преступностью, с 2004 — закон о наказании за совершение так называемых «heinous murder» — чудовищных убийств, за которые по-прежнему предусмотрена смертная казнь. Законодательство и общество ввело политику нетерпимости по отношению к членам якудзы, что приводит к значительному снижению людей в преступных группировках.

Как индикатор — появление тех же самых «хангурэ», ведь если бы кланы якудза были в силе, они бы не позволили молодежи творить черт те что на улицах их городов. Местные власти искренне считают якудза не инфернальным злом и явлением, с которым следует бороться вплоть до его искоренения, а скорее — дополнительным способом контроля общества. Вот смотрите — все эти «должники» и прочий сброд — якудза прибирает их к рукам и не дает валяться на улицах в картонных коробках или там совершать преступления, чтобы на дозу денег найти. Эти потом трудятся на стройках и прочих грязных работах в тесном сотрудничестве с муниципалитетом. Мелких хулиганов — зачисляет в свои ряды, и они также встраиваются в структуру и у них нет времени подрезать кошельки в общественном транспорте и насиловать девушек в переулках.

Однако это не значит, что девушек не насилуют и морды не бьют. Бьют морды и кости ломают — но в стычках между кланами, что бывает редко, очень редко. Когда все урегулировано, то остаются только мелочи, недопонимания и прочая ерунда, которую обычно разруливают переговорами. А вот с девушками все сложнее. Якудза делает деньги на черном рынке и финансовых манипуляциях, да. Но столпами доходов якудза всегда являлись игорные дома, наркотики и проституция. Видите, как все классно складывается? Вот проигрался отец семейства в пух и прах, а у него две дочери есть… или даже два парня — неважно. Или там девушка на наркотики подсела и вот у нее уже нет работы, а только долги за последние две дозы. Тут и угрожать не надо. Приезжают к тому же отцу семейства и давят на него в присутствии его родных. И конечно, дочери, воспитанные в местных традициях, как и положено дочерям — сделают все для своего отца. Тем более — для его спасения. Альтернативный вариант — отец присоединяется ко всем этим «должникам» и отрабатывает долг на стройке или на ассенизаторских работах. Но дочери же этого не знают! Им на голубом глазу говорят, что если не отдадут долг, то порежут отца на части, закатают в бетон или растворят в кислоте. Вот и идут дочери торговать своим телом… и ладно бы они от этого деньги получали. Денег они не видят и работают за некий «долг», который… конечно же имеет тенденцию постоянно увеличиваться. Замкнутый круг ада. При этом — на каждом этапе девушка может встать и послать всех в жопу — эти страшные рассказы про «кислоту в лицо» — как правило лишь страшные рассказы, а удерживает всех страх за своих родных. Но на самом деле, если девушка убежит — то и искать ее никто не будет — кругом полно таких же, а преследовать семью на самом деле — нарваться на тот самый закон о «heinousmurder» и быть повешенным.

Вообще, якудза — это интересный пример эволюции преступной организации в современных условиях. В Японии — на каждом шагу камеры, у всех — смартфоны, узнать где ты и что делаешь, найти записи как ты идешь по улице — не составит труда. Потому любое нападение на улице, в общественном месте или даже дома — будет немедленно раскрыто. Убить человека так, чтобы не осталось следов — практически невозможно. Вы можете растворить его в кислоте… но его смартфон? Вот он пропал, вот его последние звонки, а вот отсюда — он перестал отвечать на звонки и писать СМС, перестал общаться в социальных сетях. Устанавливается примерное место и время пропажи. И… дальше легче — устанавливаются смартфоны всех, кто был рядом. Камеры уличного наблюдения. Камеры службы безопасности. И это мы не говорим про специальные возможности полиции, про двойных агентов и прочее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Так что якудза сейчас — это скорее низовое звено государственной корпорации, они регулируют порядок на улицах, убирают тех, кому повезло меньше (те самые «должники»), не допуская беспорядков или социальных волнений, разрешая бытовые конфликты и конечно — занимая нишу регулирования наркотрафика и рынка сексуальных услуг. Так на рынок страны не допускаются особо опасные синтетические наркотики, тот же крэк, а в секс-индустрии не дают развернуться педофилии и снаффу. Но этот тот случай, когда лекарство не сильно лучше самого заболевания.

Зная это, а также зная тот факт, что у Кумы в клубе также оказываются такого рода услуги — мы можем экстраполировать варианты и вероятности…

Но на самом деле — мне нет необходимости думать о сплетениях кланов якудза и государства. Все, что мне нужно сейчас — это маленькая победа. И эта маленькая победа будет — Кимико. На самом деле то, о чем я думаю сейчас — это уже как монетизировать эту победу, привлекая других людей и раскручивая кампанию.

А победа в случае с Кимико — это частный случай. И желательно одержать ее в стиле Соры-чан — едва вынув меч из ножен, а то и вовсе не вынимая его. Минимум ресурсов и максимум результата. В идеале — создав ситуацию, при которой выиграют все. В том случае, если ее агент — вменяемый человек — просто договорится с ним о победе, сделав такой же подставной матч, как при «поединке» с Сомчаем. Что нужно агенту? Деньги. Больше денег. Предложить ему участие в этом всем, отдав ему долю. Убедить, что в этом случае его доходы вырастут. Все что от него требуется — показать сопротивление на публику. Мы создаем хайп, все это «спасение барышни от грязных насильников», раздуваем его фигуру, потом организуем … какое-нибудь пари. Хм, нет, еще лучше — поединок! Да, поединок, дуэль, публике это понравится, Кума будет в восторге, а какая история! Все эти легенды, мифы, сказки, весь нарратив человечества встает за моей спиной! Как же — рыцарь, встающий на защиту своей дамы против дракона! Конечно, будут и те, кто скажут, что и рыцарь — не рыцарь, а бабник и кобель и дама, скажем так — не невинная барышня, но никто не будет спорить, что дракон — настоящий. О, бойся Бармаглота сын, он так свиреп и дик!

Просто для рыцаря — всегда проще договориться с драконом и провести подставной поединок на публику, а потом — отправиться восвояси, поделив с драконом награду за его голову пополам. Возможно — к следующему поселению.

Возможен вариант, когда агент Кимико — отбитый и неадекватный тип, помешанный на насилии и статусе. Тогда — придется сотрудничать с Кумой, вот уж кто не откажется от лишней прибыли, а на основе его организации и создать профсоюз — то самое «легальное» предприятие, которого так не хватает «законопослушному бизнесмену». И деньги можно через профсоюз отмывать и кассу взаимопомощи организовать и лотереи. Что по сути будет деятельностью кредитной организации и легальным игровым бизнесом. В этом случае мы угрожаем агенту Кимико, давим, а не поддается давлению — либо Кума решит вопрос сам, либо я подам в суд. В зависимости от позиции Кумы.

И даже в этом случае все под контролем — судебный процесс будет освещаться в прессе и под прицелом видеокамер местный суд не решиться на «договорнячок», а по закону я прав. Ближе к заседаниям я начну раскачивать ситуацию через СМИ, у нас тут симпатичная девушка в беде, а люди всегда больше сочувствуют красивым, чем страшненьким, так уж мы устроены.