своей обожаемой самке. Та с удовольствием сожрала ее и пробормотала что-то невнятное, похожее, видимо, на робкую благодарность, в то время как длинный крысиный хвост свисал из пасти новоиспеченной супруги Ральфа. Когтистой лапой она запихнула хвост себе в пасть и начала смачно пережевывать его, довольная своей новой жизнью. Похихикивая, Розанна то и дело с вожделением поглядывала на своего самца.
Глава двадцать четвертая
Пастор Спеед, стараясь сохранять достоинство, выбрался, наконец, из грязного кювета, и холодно отклонил предложение отвезти его домой. Нет уж, спасибо, пешоч- ком-то сохранней будет. Он твердо решил: никогда больше не связываться с полицией.
У пастора нестерпимо ныла челюсть, удар получился забористый, да и зад побаливал — так неуклюже Спеед свалился в эту лужу.
Но тут проповедник услышал скрип шин и заметил, что у поворота затормозила машина. За рулем сидел Чак Винсент. Пастор огорченно вздохнул. Он не особенно жаловал Винсента. Пожалуй, Чак был именно тем человеком, которому ни при каких обстоятельствах не следовало становиться священником. Как-то не очень верилось, что Чак — глубоко религиозная и богобоязненная фигура. То он разгуливает в невероятнейших ковбойских сапогах, посещает танцульки, да еще вдобавок не прочь пропустить пару рюмашек перед обедом. Чак Винсент, по мнению пастора, представлял собой прямо- таки позорище для церкви. Его следовало немедленно лишить духовного сана или… как там у них поступают в англиканской церкви, когда необходимо избавиться от ненужного человека?
Пастор никогда не заглядывал в англиканскую церковь и слабо представлял себе, что там происходит, но тем не менее частенько повторял свою излюбленную фразу; «Я выстрадал право на собственное мнение».
— Крис! — вскричал Чак, увидев пастора. — Что это с вами стряслось? Вы же весь в грязи!
«Не суй нос куда не надо, язычник поганый», — подумал Спеед. Он собрался с духом и, тяжело вздохнув, побрел к машине;
— Видите ли, друг мой, я тут навещал одного больного прихожанина, а на обратном пути поскользнулся и упал. Но, в общем, не сильно ушибся. Так что все в порядке.
«Да, у этого хворого прихожанина, видимо, неслабый удар слева», — решил Чак, разглядывая челюсть пастора и чуть заметно улыбаясь.
— Залезайте ко мне в машину, нужна ваша помощь.
— А какая помощь вам требуется?
— Недавно звонила мать Розанны Нили. Неизвестный сообщил ей, будто бы видел, кадс Розанна с несколькими молодыми людьми направлялась в школу. Через несколько минут тот же человек позвонил еще раз. Он сказал, что слышал крики из подвала школы. И вот мать девушки попросила меня проверить, что там происходит.
— А почему она не обратилась в полицию?
— Она пыталась туда дозвониться, но все линии оказались заняты и в городской полиции, и в участке шерифа. И еще, Крис… короче, за последние сутки в городе произошло немало весьма странных событий. Да и по всему округу — тоже.
— Да, я тоже кое-что слышал, — сквозь зубы проворчал пастор. — Но это же ерунда какая-то.
Чак мельком взглянул на пастора. Значит, Спееду уже рассказывали. И он, разумеется, не поверил ни единому слову. Вот проклятье!
— Нет, Крис. Вот тут-то вы как раз ошибаетесь. Это не ерунда. Все очень серьезно. Город сейчас находится во власти Сатаны.
— Вздор и галиматья! Сатана, безусловно, присутствует в городе, но только в виде грязной бульварной литературы, дешевых фильмов и телепрограмм. Это и жуткая музыка, и развратные танцульки, и отсутствие дисциплины и послушания у молодежи. Никакого патриотизма, одни наркотики на уме!
«А ведь в чем-то он прав», — мысленно согласился Чак, подъезжая к школьной стоянке. — «Но это всего- навсего часть правды. Интересно понаблюдать за пастором, когда тот узнает всю правду».
Чак поднял глаза и, взглянув в зеркальце заднего вида, прищурился от ослепительного света фар. Машина остановилась, ив нее вышел Том Малоун. В руках он держал обрез.
Чак нагнулся и вытащил из-под сиденья свой короткоствольный пистолет.
— Бог ты мой! — в ужасе воскликнул Крис. — Да это же оружие.
— Как вы догадались? — хладнокровно обронил Чак и, раскрыв коробку с патронами, отсыпал в ладонь доб- рую дюжину, а затем переложил их в карман джинсов.
— Вы берете на себя слишком большую ответственность, молодой человек, — предостерег его пастор, сложив в это ценное замечание весь свой пафос. Но, поскольку челюсть его продолжала нестерпимо ныгь, а губы уже успели здорово распухнуть, прозвучала только что произнесенная фраза довольно забавно. Так обычно разговаривают утята в диснеевских мультфильмах. — А ведь у Тома обрез в руках! — ужаснулся пастор. — Что тут у нас происходит? Объясните же, наконец!
— Мне кажется, вам уже и до меня пытались втолковать это. Да только вы, похоже, не больно-то прислушивались. Вы вообще ничего не видите дальше собственного носа и на все имеете «свою точку зрения», разве не так? Так что теперь не мешало бы очнуться от сладких грез и взглянуть правде в глаза.
— Как вы смеете так со мной разговаривать! — взвизгнул Крис. — Вы… хиппи несчастный!
Но Чак лишь рассмеялся ему в лицо и вышел из машины поприветствовать Тома
— Рад видеть вас, Том. Какими судьбами?
— Меня по телефону вызвала незнакомая женщина. Она не представилась. А вы зачем здесь?
— Примерно по той же причине. Там, в подвале, молодежь кучковалась, а потом раздались какие-то крики. Все верно?
— Именно так.
— А что эта задница делает в вашей машине? — Том жестом указал на пастора Спееда.
— Я все прекрасно слышу! — завопил Крис.
Трудно было отказать Крису Спееду в популярности!
— Если вы собрались идти с нами, — крикнул ему Том, — так пошевеливайтесь и вылезайте из машины!
Проклиная про себя отдельных гнусных отщепенцев, которые без должного почтения относятся к проповедникам, Крис выбрался наконец из автомобиля и присоединился к Тому и Чаку, поджидавшим пастора на неосвещенной стоянке.
— Какая глупая миссия, — изрек Крис. — Ну, что здесь может случиться?
— Будем надеяться, что ничего серьезного, — согласился Том. — Ну что, все готовы? Тогда вперед.
* * *
Кошки исчезли так же внезапно, как и появились. Словно их и не было никогда вокруг особняка Ди.
Закончив свой рассказ, Карл умолк и внимательно оглядел лица присутствующих. Он понял, что журналисты не поверили ни единому слову. Зато ребята, похоже, серьезно отнеслись к повествованию. Однако в конце концов у каждого своя голова, и пусть они сами решают, доверять следователю или нет.
Карл поднялся со стула и, подойдя к парадной двери, осторожно приоткрыл ее.
Кошек действительно и след простыл. Однако в воздухе еще оставался слабый неприятный запах. Пожалуй, лишь он один напоминал, что происходившее накануне ни в коей