— Ты знаешь, что творишь удивительные вещи с самооценкой девушки.
Я выдавил смешок, даже когда почувствовал, что мои щеки запылали. По моим подсчетам, она подарила мне три оргазма, а я подарил ей… один.
Дерьмо.
— Прости, — прошептал я, притягивая ее ближе. — Прошло много времени, — я был слишком занят охотой на своих демонов, чтобы беспокоиться о том, чтобы потрахаться.
Сделай это, уговаривала меня моя совесть. Сейчас было самое подходящее время рассказать ей об Эмили.
С другой стороны, может быть, и нет.
Мой член был внутри нее меньше минуты назад. Известие о том, что ты переспала с женатым мужчиной не то, что девушка хочет услышать сразу после секса. Было слишком поздно, чтобы когда-нибудь наступило подходящее время, но худшего момента, чем сейчас, быть не могло.
Я держал рот на замке, целуя ее.
Поставив ногу в ботинке между ее ног, я раздвинул ее ступни. Затем я опустился на корточки, схватил ее за бедра и атаковал языком ее клитор.
Как только я добавил к смеси свои пальцы, она распалась в моих объятиях.
Это и близко не шло к тем грязным вещам, которые я хотел с ней сделать, но пока у нас не будет душа, кровати и немного уединения, этого должно быть достаточно.
ТРИДЦАТЬ ДВА
На случай, если кому-то интересно… нет.
Я понятия не имею, что делаю.
Находясь рядом с ними, у меня, казалось, выработалась привычка говорить одно, а делать другое. Меня более чем устраивал секс, но я начинала думать, что этого будет недостаточно. Почему я настояла на том, чтобы провести с ними весь день? Зачем я взяла Рика за руку? Почему я уже строил планы, как заполучить уединение с Лореном и Хьюстоном?
Я ничего из этого не понимала.
Мое тело выигрывало внутреннюю войну, в то время как мое сердце устраивало переворот, а мой мозг кричал, что я дура.
Мы добрались до «Рипли», хотите верьте, хотите нет, а затем до башни Воссоединения, смотровой площадки почти на высоте шестисот футов. К сожалению, плохое настроение Хьюстона и Лорена надолго омрачило нашу прогулку. Лорен нарушил свое обещание и вернулся к притворству, что меня не существует, в то время как Хьюстон усилил мрачные взгляды, обещавшие, что я пожалею, что перешла ему дорогу. Он пугал меня больше, чем я показывала, но до тех пор, пока я не превращалась в половичок, о который Хьюстон вытирал ноги, я прекрасно притворялась.
После башни Рик предложил нам пойти где-нибудь перекусить, на что Лорен заявил, что у него пропал аппетит. К тому времени мое чувство вины полностью рассеялось, и я покончила с его дерзким поведением. Отпустив руку Рика впервые с тех пор, как мы вышли из туннеля несколько часов назад, я использовала их, чтобы прижаться к груди Лорена. Он был твердым и теплым под моими руками, но это уже не имело значения. Я оттолкнула басиста «Связанных» прямо там, на переполненном тротуаре.
Он удивленно моргнул своими ониксовыми глазами, прежде чем устремить на меня пристальный взгляд и прижаться ко мне. Я была на восемь дюймов ниже (прим. 20 см) и, может быть, на сотню фунтов легче (прим. 45 кг), но это не помешало мне противостоять ему. Я была первой, кто заговорил, так как именно я это начала. Это было мое шоу:
— Перестань дуться.
Лорен никогда в жизни не выглядел таким оскорбленным:
— Повтори-ка?
— Никто из вас не имеет на меня прав. Я решаю, кто достанется мне, когда я захочу, чтобы мной овладели. Ты чего-то хочешь от меня? Убеди меня, что стоишь потраченного времени. В противном случае смирись с этим. Возможно, ты привык добиваться своего, но я ‒ твоя новая реальность.
Он обнажил зубы в улыбке, которая становилась все снисходительнее и снисходительнее:
— Громкие слова для той, кто не сможет их подтвердить. Не сомневайся, Брэкстон, я заполучу тебя. Тебе остается только надеяться, что я не вышвырну тебя обратно, когда мне станет скучно.
Я почувствовала, как слова срываются с моих губ. Лорен стер их, притянув меня к себе и поцеловав со всем, что он чувствовал, но был слишком труслив, чтобы сказать.
Это было сильно, страстно, необузданно и беспорядочно ‒ кульминация всего, что было бы у нас с Лореном, если бы мы когда-нибудь сдались.
— Давай кое-что проясним, — мрачно прошептал он мне в губы. — Я единственный, у кого хватило смелости признаться, что хочу тебя. Хьюстон все еще отвергает тебя, потому что ты всегда будешь на втором месте после «Связанных», а Рик… возможно, ты захочешь открыть глаза, детка. Он никогда не будет принадлежать тебе.
Я не хотела, чтобы он видел, что он задел меня. Все, что он только что сказал, было именно тем, чего я боялась.
— Возможно, ты и прав, но ты также единственный, кто заставлял меня слушать, как он трахал кого-то другого.
В его глазах я увидела его вину и признание того, что он упустил наш шанс еще до того, как мы поняли, что хотим этого, до того, как он оттолкнул меня.
Я споткнулась, но затем нежные руки помогли мне обрести равновесие. Я знала, что они принадлежат Рику. Я хотела отстраниться и ненавидела себя за то, что позволила семенам, посеянным Лореном, прорасти. Что, если он не просто морочил мне голову?
Чувствуя, как мой желудок скручивает, как шторм на море, я отстранилась от прикосновения Рика как раз в тот момент, когда Лорен повернулся обратно к машине. У нас не было другого выбора, кроме как последовать за ним.
У меня тоже пропал аппетит.
Никто из нас не проронил ни слова по дороге обратно к автобусу. Не было ни держания за руки, ни поцелуев, ни тайных прикосновений. Хьюстон не смотрел на меня даже для того, чтобы заставить меня поежиться. Рик, с другой стороны, не мог перестать наблюдать за мной, как будто ожидал, что я в любой момент разобьюсь вдребезги.
Может быть, я бы так и сделала.
Гнев и обвинения Лорена наполняли меня горечью и неуверенностью, пока я медленно не пришла в себя.
Я никогда не смогла бы заполучить их всех троих. Я не учла непостоянство Лорена, недоверие Хьюстона и секреты, которые, по-видимому, хранил Рик. Почувствовав чудесную боль между ног, я признала, что день был не таким уж плохим. Все было здорово, пока Лорен не испортил все своим нахальством.
Я даже был готова взять на себя часть вины.
Соблазнить их было самой легкой частью. Что произойдет в том маловероятном случае, если секса больше не будет достаточно? Что, если я влюблюсь в одного из них или, что еще хуже… во всех? Что. Произойдет. Тогда?
Единственное, что было запутаннее секса ‒ это чувства.
Попрошу ли я трех мужчин, привыкших играть грязно, разделить меня? Как бы я их убедила? Как бы я убедила себя? Я не уверена, что многие женщины ухватились бы за такой шанс.
Теоретически, мое тело отреагировало в пользу этого.
Реальность, однако, была суровой сукой.
Я попыталась поставить себя на место Рика после того, как услышала, что я не была удовлетворена только им одним. Он бы просто старался доставить мне удовольствие, пока это не разбило бы его окончательно. Лорен внушил мне сильное подозрение, что он был единственным ребенком в семье. Ему никогда раньше не приходилось делиться. Почему он должен начинать сейчас?
А потом был еще и Хьюстон.
Морроу страдал комплексом, который говорил ему, что он должен контролировать то, чем может обладать, и затмевать все, чем не может. Надеяться, что он заявит на меня права, позволяя своим друзьям поставить на кон их долю, было глупой мечтой.
Делать разумный выбор было не тем, к чему я привыкла.
Я отказалась от своей невинности, зная, что это значит для моей души. Я ушла из дома, смирившись с тем, что, возможно, никогда не впишусь в общество. Я присоединилась к «Связанным», зная, что мои товарищи по группе ненавидят меня. Я наполнила все свое существование испытаниями. Они давали мне цель, причину продолжать сражаться до кровавого конца и отвлекали от осознания того, что на другой стороне меня ничего не ждет. Я могла бы жить сейчас и забыть все это позже.