А чуть позже, в середине IX века, возник еще один клан, восходящий к императорской фамилии. На сей раз он связан с императором Сэйва. С ним произошла примерно та же история: расширение, получение крупных владений в провинции и обособление под новой фамилией. Это клан Минамото.
Политика периода Хэйан — это сложное взаимодействие кланов высшей аристократии. Порой она очень запутанна и неясна: какая-то ветвь клана могла отделиться, взять иное наименование и даже стать враждебной родичам, перейдя на сторону их противников. Например от разветвившегося клана Минамото происходят Токугава, Нитта, Асикага и Сатакэ, от Тайра — Миура и Ходзё, от Фудзивара — Уцуномия и Кикути. Между прочим, большинство этих фамилий — первоначальные названия соответствующих местностей, где располагались родовые поместья.
Если в России фамилия, связанная с определенной сельской местностью, чаще указывает на происхождение из среды крестьян, живших там, то в Японии они — принадлежность аристократии (а крестьяне и вовсе обходились без фамилий).
Режим Фудзивара — милосердная жесткость
Все же ни один из возвысившихся домов, связанных с императорской семьей, не решился поставить вопрос о смене центральной власти. Мятежи порой происходили, но они ограничивались в самом большем случае группой из нескольких провинций. В конце концов, такие выступления подавлялись. Но даже и в этом чувствовалась некоторая вялость и нерешительность.
Например, в середине X в. некий Масакадо Тайра стал фактическим единовластным хозяином восьми провинций на востоке страны. Мало того, он провозгласил себя императором. Правительство довольно быстро справилось с мятежом, стоило только осознать, что он представляет нешуточную опасность.
Силы Масакадо Тайра первоначально состояли всего лишь из 1 000 воинов, тем не менее, ему удалось продержаться некоторое время. Он даже объявил себя императором, ссылаясь на происхождение от Камму.
Вожди кланов помельче использовали гораздо менее крупные силы, пытаясь добиться успеха в борьбе с соседями. Соответственно, императорские наместники использовали свои ресурсы: поддерживали равновесие и старались не допускать слишком сильного возвышения одних над другими. Делать это было легче, если они сами происходили из данной провинции и имели собственные вооруженные силы, созданные из вассалов.
И все же город Хэйан оправдывал свое наименование — «город мира и спокойствия». Эпоха доминирования гражданской жизни в Японии резко отличается от того, что мы увидим потом. И покидать столицу, переезжая еще куда-то, теперь казалось просто ни к чему. Масакадо Тайра оттого и запомнился, что его мятеж слегка покоробил гладь спокойного течения жизни японской аристократии. Милитаризм оказывается просто несовместим с тогдашним миропониманием.
Фудзивара имели возможность серьезно повлиять на раздачу придворных рангов и должностей, а в соперничающих кланах находилось немало желающих их получить (разумеется, выполнив ряд поставленных условий).
Приходилось использовать и не вполне законные методы: например, ради поддержания баланса интересов освобождать некоторых вождей от налогов или закрывать глаза, когда такое освобождение происходило «по факту».
Сложнейшая политика сдерживаний и противовесов успешно использовалась кланом Фудзивара до начала XI в. И режим по прежним и по будущим меркам можно назвать вполне милосердным. Чаще всего для расправ использовали не казни и не тюрьму: врага просто-напросто отправляли в ссылку, а еще лучше — назначали на службу куда-нибудь в глухую провинцию. И с глаз долой, и на события в столице повлиять не сможет, а если разобраться — ничего непоправимого не сотворили.
«…Руководители клана Фудзивара противились кровопролитию в любом его виде. Они не верили в возможность разрешения проблем с помощью жестокости. Они достигали своих целен продуманностью планов и посредством убеждений, и здесь они были и предусмотрительны, и сдержанны, ибо стоило им хоть раз применить силу в качестве аргумента, и их собственное главенство было бы разбито в прах. Они почитали гражданские добродетели и склонялись перед ученостью до тех пор, пока ученые не начинали стремиться к политическим успехам», — считал Дж.Б. Сэнсом.
Но во всем этом имелась и другая, мистическая сторона. Во-первых, клан Фудзивара происходит от синтоистских жрецов, они давно уже приняли буддизм и буддийские добродетели. А милосердие и нежелание убивать — из их числа. Но тут сказывалось и влияние синтоизма: неупокоенный дух («онрё») может стать причиной очень крупных неприятностей. В тогдашней Японии просто не смогли бы понять слона, которые приписывают Сталину: «Нет человека, нет проблемы». Как раз с этого для японцев проблемы и могут начаться. Вспомним хотя бы историю правления государя Камму.
Так что без большой надобности лучше было не рисковать. Следующая глава покажет, что даже враг, которого не стали казнить, после смерти имеет все возможности сделаться источником больших неприятностей. Что уж тут говорить о духе казненного или замученного противника! От него будет не отвязаться даже далеким потомкам.
Истории о злых и мстительных духах дожили до наших дней. Конечно, сейчас они воспринимаются гораздо спокойнее. Но именно эти истории легли в основу почти всех японских фильмов ужаса, популярных в последние годы. Теперь потусторонние силы используют мобильные телефоны и современную технику — вспомним хотя бы нашумевший кинофильм «Звонок» или «Поезд-призрак». Но сердцевина подобного сюжета была известна еще в период Хэйан.
Чтобы создавать такие фильмы, почти лишенные обычных спецэффектов, нужны поколения тех, кто жил с леденящим ужасом в душе, кто верил во вмешательство неупокоенных духов в дела живых, в злобную силу, бьющую без разбора. Примечательно, что американский вариант «Звонка», лишенный особого мрачного колорита, выглядит вполне обыкновенным «ужастиком».
Глава 19.
Произвести в боги (посмертно)
Редуайн благостным жестом показал на вырезанный из дерева развернутый свиток, помещенный над воротами храма. На свитке сияли золотом резные слова: «Я жертва цепи несчастных случайностей, как и все мы».
К. Воннегут, «Сирены Титана»
Как правило, мы считаем, что побежденный японский герой должен непременно покончить с собой. При этом способ ухода из жизни окажется крайне мучительным. В крайней случае он в тяжелой агонии безвременно скончается от болезни, как это было с Ямато-Такэру.
Так оно обычно и случалось. Но наш нынешний рассказ — о человеке, потерпевшем поражение, умершим в пятьдесят восемь лет (это мы говорим «рано ушел из жизни», по меркам средневековья он скончался в достаточно почтенном возрасте).
Мало того, после смерти его провозгласили богом, хотя он и не был императором.
Относительно IX века можно сказать, что он стал временем господства клана Фудзивара, но о засилье речи пока не шло. И на высоких постах оказывались люди из соперничающих кланов. При этом император, даже если он и сам связан родством с семейством Фудзивара, мог попытаться ослабить контроль над собой, опираясь на таких сановников.
«Властолюбивый» император
Так и случилось в конце века, когда на престоле оказался император Уда, весьма молодой и энергичный, которому вовсе не хотелось становиться ширмой для политики Фудзивара. К тому же, его мать происходила из иного рода.
Император Уда желал не только царствовать, но и управлять, вернувшись к прежним временам. Правда, при такой политике Фудзивара все равно могли бы рассчитывать на высокие должности, но их политическую монополию император намеревался отменить.
Такого вызова всесильному клану не бросали уже давно. И пришлось начать борьбу — правда, не военными средствами. Противники прощались с должностями, но не с головами.
У императора имелось в распоряжении лишь одно действенное средство — привлечь к управлению аристократов, не связанных с кланом Фудзивара. У него уже имелся советник Хироми из клана Татибана, — не менее образованный, к тому же честный. Правда, официальных постов у Хироми не имелось, да и канцлер Мотоцунэ Фудзивара не стал дожидаться момента назначения. В то время существовала традиция (нечто подобное соблюдается и сейчас во многих странах после президентских выборов) ухода в отставку высших министров при восхождении на престол нового императора. После этого они вновь назначаются правителем. Это формальность, сохраняющая видимость, что страной действительно управляет монарх. Или — не совсем формальность… Мотоцунэ Фудзивара представил императору Уда прошение об отставке. И монарх принял прошение, назначив бывшего канцлера на должность «ако». Не вполне понятно, что это, звание или придворный ранг. Перевод означает «исправляющий [человеческое] зло», и этим словом в древнем Китае обозначался главный министр. Но для Японии термин оказался туманным.