— Тогда скажи это громко. Скажи так, что бы тебя даже в Аду услышали.
— Отомсти им! Отомсти им всем! Я хочу, чтобы никто не ушел от наказания! Хочу, что бы они задыхались от отчаяния! Что бы сгорали в агонии!
— Будет исполнено! — радостно захохотала тень, дёргаясь во тьме, словно чёрные языки пламени.
И стоило ей сорваться с места, проникая в женское тело, как Мария тут же разорвала на груди платье, смотря, как шипит и плавится кожа, обнажая появляющееся клеймо.
«Попалась…»
Стоило клейму полностью сформироваться и её тут же отбросило назад, выкидывая не только из чужого тела, но и из воспоминания.
* * *
— Чёрт! — выдохнула Мария, тут же хватая ртом воздух, словно всё это время пробыла под водой.
Полностью обессиленная, она рухнула на пол, стараясь прейти в себя. Голова кружилась, перед глазами всё плыло, а кости выламывало, словно от лихорадки.
— Получилось… — растянулись её губы в вялой улыбке. — Всё-таки получилось…
Стоило увидеть клеймо, и она как никогда раньше начала ощущать ведьму в пределах города. Не совсем не то чувство, которое появилось у неё сначала. И всё-таки в том, что источником происходящего была именно она — сомнений не вызывало.
Так что все, что сейчас оставалось Марии, так это прийти в себя и навести на неё солдат.
Подняв уставший взгляд, скользнув им по разбитому окну, Мария увидела лежащую на каменном подоконнике розу. Плотный, тугой бутон напоминал человеческое сердце. Тёмно-алый, пронизанный молниями вен, он будто мокрый бархат, оттенял на свету жемчужной белизной, создавая на ветру ощущение пульсации.
Казалось, что ещё немного и из алого бутона потечёт кровь, алыми струйками стекая по холодной, серой стене.
— Каково Дьявола?… — шагнула к окну, тут же дрогнув под тяжелым ударом колокола, вспоминая о времени. — Чёрт! — нервно убрала с лица волосы, выбегая на улицу.
Около получаса ей пришлось пролежать на полу не в состоянии пошевелиться. Но как только контроль над телом вернулся, ей не понадобилось много времени что бы выступить.
Пока Велес не вернулся счёт шел на минуты. Тем более что установившаяся между ней и клеймённой связь работала в обе стороны. Дав ведьме не плохую фору для побега.
Оставив гостиницу, взяв с собой разве что нож, Мария пересекла, чуть ли не весь город, прежде чем присутствие ведьмы не стало сильным настолько, что ошибиться в её личности было уже не возможно.
— Какого?… — не сдержалась, смотря на привязанные ко столбу обгоревшие женские остатки.
Но нет. Ошибки точно быть не могло. Перед ней на самом деле висела клеймённая. И пусть Мария с трудом могла узнать в этом изуродованном обугленном, кроваво-коричневом месиве человека, инстинкты никогда её не обманывали.
Всё ещё живая. Не упокоенная. Мария чувствовала как где-то там, в глубине обглоданного огнём тела бьётся всё ещё живое сердце.
Как бы сильно Мария не ненавидела ведьм, такой участи мало кому желала. А этой девчонке так и подавно. Как ни как знала, что именно подтолкнуло её в лапы к демону.
— Когда вы сожгли её? — посмотрела на сидящего на бочке стражника.
— Да хрен его знает, — лениво пожал плечами, продолжая грызть орехи. — Я их что, по-твоему, всех запоминаю? Нынче народ как мухи дохнет.
— Эта не просто сдохла. Её в колдовстве обвинили. Так что давай вспоминай, кто и когда привёл к вам няньку из приюта.
— Слышь, пацан, — зло сощурился стражник, поднимаясь на ноги. — А ты не охренел часом? С какого рожна это я должен отчитываться перед тобой? А?!
— А с того, — двинулась к нему навстречу, доставая из кармана печатку ордена, — что за мной посылали!
Крупный перстень с изображением Георгия Каппадокийского (Георгий Победоносец) вмиг утихомирил зарвавшегося громилу.
— Простите, — растерянно пробормотал мужчина, пытаясь встать по струнке смирно. Стоящий перед ним юноша хоть и не напоминал желторотого сопляка: тело крепкое, осанка военная, взгляд тяжелый, голос жесткий. Всё равно не особо походил на Ватиканского меченосца. Сложно представить, каким военным мастерством должен был обладать такой молодой парнишка, что бы удостоиться настолько высокой чести! — Мне не сообщили о вашем прибытии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И не должны были. А теперь отвечай, кто и когда написал на неё донос?!
— Об этом вам лучше спросить у святого отца. Он ведёт полный учёт всех казнённых ведьм города.
— Хорошо, — сглотнула Мария, доставая нож. Одно быстрое движение и наточенное лезвие вошло в сердце клеймённой, прекращая её мучения. — Сними тело со столба и подготовь к погребению, — бросила стражнику серебряную монету. — Я вернусь за ней после встречи со священником.
— Но…
— После сожжения она больше не считается ведьмой и может быть похоронена как обычная католичка.
— Это. Ваша. Знакомая?
— Можно и так сказать, — вспомнила Мария всю её боль и отчаяние.
«Интересно поступила ли я так же, оказавшись на её месте? Пожертвовала собой ради других? Ради тех с кем даже по крови не связана?»
— Хорошо. Будет сделано, — посмотрел мужчина на удаляющегося юношу.
«Странно… Очень странно… Что бы ведьму на самом деле сожгли… В моей практике ничего подобного ещё ни разу не случалось. Как вообще можно оказаться на костре обладая силой демона? Возможно, тут уже был до меня ещё какой-нибудь охотник. Хотя… зачем охотнику сжигать её вместо того что бы просто убить? Глупо. Много ненужных действий»
— Ну и какого чёрта ты делаешь?! — не успела Мария опомниться, как её схватил за руку Велес, резко поворачивая к себе. — Я тебе что сказал?! Сидеть в комнате и не искать приключений на свою задницу! — тряхнул её, словно пытаясь привести в чувства.
Как не посмотри, но на этот раз Велес разве что не плевался от злости.
Рот зубы скалит. Брови нахмуренные. Взгляд какой-то звериный, бешенный. Кажется, ещё немного и вонзится в неё невидимыми клыками.
— Отпусти! Ты говорил не ввязываться в драку, и я никуда не ввязалась. Здешняя ведьма оказалась обезврежена ещё до нашего приезда, — высвободилась из его хватки. — Единственное чего я хочу, узнать, как и почему это случилось.
— Вот ведь идиотка… — зажевывает слова, кривя рот, словно силой сдерживая себя, чтобы не сказать лишнего. — Ну и какого дьявола тебе это понадобилось?
— Хочу понять, что произошло. Если демоны и условия их контрактов меняются — я первая должна об этом узнать.
— Вот значит как, — сощурился, ухмыляясь. — Хочешь использовать это в собственных целях, что бы обойти условия своего собственного контракта.
— Да.
«Рано или поздно, что бы там ни было, демон в любом случае обязан выполнить желание своего контрактора и тогда, мы с ним уже не сможем быть вместе»
— Ладно. Пойдём. Без сопровождения ты не особо похожа на меченосца из ордена.
— Слышал, значит.
— Меньше пихай здешним болванам свой перстень. Без обид, девчонка, — прошептал на ухо. — Но ты последняя кого бы Папа Римский принял в орден святого креста.
— Спасибо, — улыбнулась ему Мария.
Наконец-то от этого старика помимо постоянных нравоучений появилась хоть какая-то реальная польза.
— Только на этот раз говорить буду я, чтобы не привлекать к тебе лишнего внимания. Понятно?
— Понятно. Главное говори с ним по существу. Что бы у меня не было причин вмешиваться.
— Нет, ну какая же ты всё-таки черноротая. Неужели нельзя проявить хотя бы немного уважения к старшим. Как ни как, а мне уже больше двух тысяч лет, засранка ты маленькая.
— Двух… тысяч…
— Вижу, ты вообще не в курсе кто такие свободные духи, — раздраженно выдохнул мужчина, продолжая неспешно идти вместе с Марией к собору. — Даже обидно. Как это Орин ничего тебе обо мне не рассказала.
— Не успела. Демоны пришли раньше. Она только и смогла, что заговорить монету. На большее времени не хватило.
— Понятно.
Стоило ему упомянуть про Орин и в Марию всё равно, что дёгтя влили. Давно ей уже так горько не было.