подчинить ее своей воле. – Когда вы начали помогать Охотникам?
Старейшина Китинг ухмыляется.
– Направлять Охотников я начала до твоего рождения. Долгие годы я пыталась подтолкнуть Совет в нужном направлении. – В лице Китинг появляется разочарование. – Но они отказываются смотреть в будущее.
Вокруг нас холодает. Падая, дождевые капли превращаются в град, который бестолково стучит по зонту Старейшины.
– А в какой момент вы решили, что нас нужно убить?
– Удивительно, как все возвращается на круги своя. – Китинг делает шаг вперед по земле, еще недавно расквашенной, а теперь застывшей от холода. – Решила я в тот день, когда встретила преданную тобой Заклинательницу. Тори искренне тебя ненавидела, когда предстала передо мной. Я пыталась пощадить ее, но другие Старейшины проголосовали против. Оставив ее без магической силы, я решила: Тори будет последней, кого подвели наши законы. Других Старейшин следовало довести до отчаяния, и я поклялась добиться этого любым способом.
Раз! – и последовательность событий восстанавливается. Тори престает перед Старейшинами в начале июня, значит, уже после того, как мы с Вероникой поцапались с ней и остальными. Старейшина Китинг доходит до ручки. Уверена, она и создала первый вариант препарата Охотников. Тот, которым отравил меня Бентон.
То есть из-за нее Охотники нападают на нас с такой уверенностью.
Из-за нее родители Бентона убили моего папу.
Все из-за нее.
– Ты можешь присоединиться ко мне, Ханна. Я намерена изменить мир. А ты можешь изменить его вместе со мной.
– Лучше поешьте лед. – Тянусь к небу, захватываю ветер, дождь и смешиваю с бурлящей в груди яростью. Заморозив дождь, я превращаю его в копье.
Лицо Китинг перекашивается от гнева. Вытащив что-то, висевшее у нее на бедре, она бросает предмет в нас с Морган.
В свете молнии, озарившей небо, сверкает серебряный кинжал, который несется по воздуху. Морган, выскочившая у меня из-за спины, превращается в цветовое пятно.
На лицо брызжет теплая влага, я вздрагиваю, чувствуя, как сквозь пальцы течет тающий лед. Морган падает. В глазах Старейшины мелькает сожаление, но она отворачивается, садится в машину и уезжает. Я отрываю взгляд от задних фар: Морган лежит у моих ног.
Кинжал вошел ей в грудь по самую рукоять.
Вокруг девушки растекается кровавая лужа.
28
Я падаю на колени рядом с Морган. Холодная грязь просачивается сквозь одежду. Горячая кровь заливает руки.
– Все будет хорошо. С тобой все будет хорошо, – обещаю я, не веря себе.
«Морган – Кровавая Ведьма. Она восстановится».
Вот только ее лицо искажено от боли, из раны хлещет кровь, а я не представляю, что делать.
– Помогите! – Слово вырывается у меня из горла и уносится ветром. – Помогите нам!
Морган морщится и тянется к рукояти кинжала.
– Нет, не вытаскивай его!
– Нужно сделать это, – Морган упорно тянется к кинжалу, – иначе рана не заживет.
– Тогда позволь мне. – Я собираюсь схватиться за рукоять и слышу, как хлопает дверь дома.
Арчер несется к нам под проливным дождем и падает на колени напротив меня. В глазах у него тревога, но зубы решительно стиснуты.
– Что случилось? – Арчер берется за рукоять и одним плавным движением вытаскивает кинжал у Морган из груди. – Кто ее ранил?
Зажимаю рану ладонью, но кровь продолжает течь.
– Почему она не останавливается? Морган, почему?!
У Морган дрожат веки. В небе вспыхивает молния. От грома рокочет земля. Хотя, нет… земля действительно трясется, но гроза тут ни при чем. Дело во мне: магическая сила выбилась из-под контроля, потому что Морган меня не осаживает.
Она знает, что делать, когда я паникую. Она всегда помогает.
– Морган! – Я сильнее прижимаю ладонь к ране, но тело девушки становится безвольным. – Морган!
Арчер подхватывает Морган под коленями.
– Нужно занести ее в дом. – Забыв о собственных ранах, он поднимает Морган и бежит к двери.
Я спешу за ним. Вскоре мои кроссовки, промокшие и испачканные кровью, скользят по деревянному полу.
Вслед за Арчером я захожу в гостиную. Он укладывает Морган на диван и зовет ее родителей. Те появляются секунду спустя вместе с Кэлом и мамой.
– Что случилось? – Миссис Хьюз опускается на колени возле дочери. Арчер пятится от дивана, но смотрит на меня. Миссис Хьюз перехватывает его взгляд. – Ханна?..
– Старейшина Китинг… – Я пытаюсь совладать с эмоциями, которые сводят горло, сдавливают легкие, перекрывая дыхание. – Она предала нас. В ране был кинжал…
Мистеру Хьюзу этого достаточно – он опускается на колени рядом с женой. Вместе они тянутся к дочери. Руки у них краснеют от крови, а глаза становятся ярко-синими – начинает действовать магия.
– Ханна! – окликает меня Арчер.
Я снова и снова прохожу мимо него, судорожно меряя гостиную шагами.
– Ханна, нам нужно знать больше. Где Старейшина?
– Не представляю! Уехала куда-то. Но она нас предала. Она закулисный манипулятор всего случившегося. – Поворачиваюсь, чтобы снова пересечь комнату, но врезаюсь в Арчера, и бедняга морщится.
– Еще раз. – Он кладет перевязанные руки мне на плечи, вынуждая остановиться. – Медленно.
– Китинг создала препарат Охотников, из-за нее погиб папа.
Арчер что-то тихо, но настойчиво мне шепчет, только я его не слышу. Я слышу лишь гром и бесконечное «виновата, виновата, виновата» в своей голове.
Если бы несколько месяцев назад я не помогла Элис сбежать из манхэттенской квартиры, Тори лишила бы ее силы, как и собиралась.
И Тори не обвинила бы Лекси и Корал, а те не сдали бы ее Совету. Не встретив Тори, Старейшина Китинг не приняла бы решительные меры. Папа был бы жив.
– Нужно ее поймать! – Я смотрю на Арчера, прерывая ненужные слова утешения. – Я имею в виду Китинг! Она ведь создаст новую партию препарата! И надо выследить Охотников, пока Старейшина не прислала их за нами.
Мама, которая до сих пор стоит у изголовья дивана и смотрит на Морган, переводит взгляд на Арчера.
– Она помогала вам уничтожать препарат? Зачем ей создавать его снова?
Я отвечаю, опережая Арчера:
– Может, ей не хотелось, чтобы погибло столько наших, и в какой-то мере ей жаль…
Конец моей фразы заглушает очередной раскат грома.
– Хватит! – Я бросаюсь к окну и распахиваю его настежь, в гостиную влетают ветер и дождь.
– Ханна, что ты делаешь? – спрашивает мама.
– Заставляю грозу успокоиться, чтобы не мешала думать. – Я тянусь к энергии грозы, но она несметна. Настолько, что в одиночку мне в жизни не справиться. – Элис! – кричу я, и секунду спустя в коридоре появляется розоволосая Кровавая Ведьма.
Она обводит взглядом гостиную и мертвенно бледнеет.
– Что?..
– Хочешь помочь? – спрашиваю я, и Элис кивает. – Действуй!
Мама делает шаг в нашу сторону.
– Ханна, гроза слишком сильная. Ты не сумеешь…
Но энергия Элис уже течет по моим жилам, и Кровавая магия взрывается в груди. На этот раз, потянувшись к эпицентру грозы, я умудряюсь его обхватить. Моя уверенность ослабляет бурю, но отодвинуть ее я пока не в силах.
Смотрю на Кровавую Ведьму, розовые волосы которой струятся по плечам. Элис плотно сжимает губы и берет меня за руку.
Наши силы сливаются воедино: магии достаточно, чтобы призвать