Читать интересную книгу Высокие Горы Португалии - Янн Мартел

Зато его внучка Рейчел – сама доброта, как ни удивительно. Они быстро находят общий язык, хотя сами такие разные. Огромное расстояние позволяет ей излить свои подростковые тайны прямо ему в уши. Для нее он родной дедушка, хоть и большой чудак, поэтому тем же тоном, каким она секретничала с ним о мальчишках, она взахлеб спрашивает его про Одо и про их совместную жизнь. Ей хочется приехать к нему в гости и повидать его дружка-приятеля, этого волосатого коротышку, но сейчас у нее учеба, потом предстоит поездка в лагерь, а Португалия слишком далеко от Ванкувера, не говоря уже о том, что мама будет против…

Если не считать Одо, он один-одинешенек.

Питер записывается в книжные клубы и подписывается на разные журналы. Он просит сестру прислать по почте посылку с книгами в мягкой обложке – красочное занимательное чтиво – и старые журналы. Одо большой книгочей, как и он сам. Доставка нового номера «Нэшнл джиографик» встречается громкими погукиваниями и похлопываниями руками по земле. Одо неспешно просматривает журнал, внимательно вглядываясь в каждую картинку. Особое любопытство у него вызывают вклейки и карты.

Одна из любимых книг Одо, обнаруженная им довольно быстро, – семейный фотоальбом. Питер, потакая пристрастиям Одо, погружается вместе с ним в свое детство и годы молодости – рассказывает ему о жизни семьи Тови в Канаде, о взрослении и старении ее членов, о ее новых пополнениях, друзьях, вспоминает особенно памятные случаи из их биографии. Когда перед ним предстает образ Питера в пожилом возрасте, Одо узнает его – начинает учащенно дышать, показывая удивление. Он многозначительно стучит черным пальцем по фотографии и смотрит на него в упор. Когда Питер переворачивает страницы, возвращаясь назад во времени, и показывает на себя в цветном изображении – более молодого, стройного, черноволосого, с упругой кожей, а потом переходит к черно-белым фотокарточкам, Одо принимается разглядывать их с особо пристальным вниманием. Тут же они натыкаются и на самую старую фотографию, сделанную в Лиссабоне перед отъездом его семьи в Канаду, когда Питеру от роду было всего-то два года. Питеру кажется, будто его собственный образ возник из другого века. Одо присматривается к фотокарточке с нескрываемым недоверием.

На других фотографиях, здесь же, изображены знакомые его родителей в пору их молодости в Португалии. Самая большая – во всю страницу представляет собой групповой снимок: люди на нем церемонно стоят перед наружной побеленной стеной. Многих Питер узнает: они его родственники. Когда-то родители рассказывали ему про них, но он все забыл. Эти люди из такого далекого прошлого, что он с трудом представляет себе, что они вообще когда-то жили на свете. Одо, похоже, разделяет его сомнения, хоть и с куда большим желанием верить своим глазам.

Через неделю Одо снова раскрывает альбом. Питер ждет, что он узнает лиссабонскую фотографию, но обезьяна смотрит на нее с полным равнодушием. Только совершив обратное путешествие во времени, перелистывая фотографию за фотографией, он мало-помалу начинает признавать Питера в запечатленном на них малыше. Впрочем, когда чуть погодя они снова садятся перелистывать альбом, он опять все забывает. Одо – существо из настоящего, делает вывод Питер. А что до реки времени, его не интересуют ни ее притоки, ни разветвления.

Для Питера это грустное и вместе с тем приятное занятие – пересматривать свою жизнь. Оно навевает слишком тоскливые воспоминания. Некоторые фотографии воздействуют на память как вспышки молнии и потрясают до глубины души. Как-то вечером, увидев фотографию, где еще совсем молоденькая Клара держит на руках малыша Бена, он начинает плакать. Тельце Бена крохотное, красное, все в складках. Клара выглядит хоть и уставшей, но очень радостной. Тонюсенькая ручонка держит ее за мизинец. Одо глядит на него озабоченно, с беспокойством. Обезьяна откладывает альбом в сторону и обнимает Питера. Через мгновение Питер приходит в себя. К чему эти слезы? Зачем? Незачем. Они только нарушают ясность ума. Он вновь раскрывает альбом, всматривается в фотографию Клары с Беном. И с легкостью гонит прочь накатывающую грусть. Он сосредотачивается на всеобъемлющем и простом факте – своей любви к ним.

Питер начинает вести дневник. В нем он описывает свои попытки добиться взаимопонимания с Одо, обезьяньи привычки и выходки, великую тайну, сокрытую в этом животном. Туда же он записывает новые заученные португальские выражения. Находится там место и для размышлений о деревенской жизни, о его собственной жизни и обо всем сразу.

Он приноравливается сидеть на полу, прислонясь спиной к стене и подстелив себе одно из купленных шерстяных одеял. На полу он читает, пишет, обыскивает Одо, в то время как Одо обыскивает его, иногда дремлет, а порой сидит просто так, совсем ничего не делая. Хотя садиться и вставать – занятие утомительное, он, однако, всякий раз напоминает себе, что для человека его возраста – это полезное упражнение. Одо почти всегда держится рядом и, слегка прижимаясь к нему, занимается своими делами или сует нос в его дела.

Одо все переустраивает в доме. Чашки и тарелки с мисками разложены вверх дном у самой стены. То же самое и со всеми другими предметами: они больше не прячутся на высоких полках либо по темным шкафам, а размещены вдоль стен так, чтобы всегда быть под рукой, – имеются в виду книги с журналами – или же просто раскиданы по полу.

Питер расставляет вещи по своим местам: ведь он человек чистоплотный, – однако ж Одо тотчас все переставляет обратно на свой обезьяний манер. Питер обмозговывает ситуацию. Он возвращает башмаки туда, где им и следует находиться, – возле двери, а футляр с очками для чтения убирает в выдвижной ящик стола, потом берет журналы и раскладывает их по разным местам вдоль стенки. Но Одо, следующий за ним по пятам, хватает башмаки и переставляет на ту же кафельную плитку, куда поставил их раньше; футляр с очками он возвращает на предназначенную для него плитку, а журналы перекладывает на то место у стенки, которое сам для них отвел. Ага, ловит себя на мысли Питер. Выходит, это не тяга к беспорядку. А стремление навести порядок по-другому. Что ж, главное внимание сосредоточивается на полу. Он закрывает глаза на чистоплотность. Ведь поза «сгорбливания» теперь часть и его жизни.

Ему приходится постоянно возвращать вещи в отделения первого этажа. Эти помещения, очевидно предназначенные для содержания домашних животных и ухода за ними, равно как и для хранения различного инвентаря, позволяющего кормиться от земли, до потолка забиты всяким старьем, поскольку крестьяне, как известно, народ из поколения в поколение патологически бережливый. Одо приглянулся загон для скота. Для него это настоящая сокровищница – его туда так и тянет.

А еще – деревня, где полно всего интересного. К примеру, булыжники. Кадки для цветов. Многочисленные каменные изгороди, на которые легко взобраться. Деревья. Сопредельные кровли, особенно полюбившиеся Одо. Питера беспокоит, что селяне будут ругаться, завидев обезьяну, лазающую по крышам их домов, но большинство даже не обращают на это внимания, а если обращают, то просто смотрят и улыбаются. А Одо передвигается быстро и уверенно, совершенно бесшумно ступая по черепице и не сдвигая ее с места. Его излюбленное место – крыша старой церкви, откуда открывается дивный вид. Когда он залезает на крышу, Питер иногда заглядывает в церковь. Это скромное пристанище для богослужений с голыми стенами, неказистым алтарем и безыскусным распятием; там, в дальнем конце придела, за последней скамьей, видна заставленная цветочными вазами полка над неизменным церковным атрибутом – ракой с покрытыми пылью мощами какого-то христианского святого. Питер равнодушен к организованной религии. Первый раз, когда он сюда пришел, ему хватило пары минут, чтобы все осмотреть, пусть и бегло. Но эта церквушка – тишайшее место, к тому же у нее есть то же преимущество, что и у кафе: здесь можно просто посидеть. Обычно он устраивается на скамье возле окна, чтобы видеть водосточную трубу, по которой Одо спускается с крыши. Он никогда не берет с собой Одо в церковь – от греха подальше.

Но, как бы то ни было, больше всего любопытство у Одо в деревне вызывают люди. Они к нему уже привыкли. Особую благосклонность Одо питает к женскому полу. Быть может, добровольцем из Корпуса мира, что привез его из Африки, была женщина? А может, в ранние годы на него произвела впечатление какая-нибудь лаборантка? Или это простая биология? Впрочем, что бы то ни было тому причиной, он не пропускает ни одной юбки. В результате деревенские вдовушки, поначалу сердито шарахавшиеся от него, в конце концов полюбили его всей душой. И Одо отвечает им всем взаимностью – корчит рожи и благожелательно урчит, вселяя в них еще большее расположение к себе. Они даже чем-то схожи меж собой – приземистые, согбенные кумушки в черном и приземистый, согбенный зверь с черной шерстью. Издали их можно даже легко спутать.