В столовой, несмотря на уже завершившийся обед, было достаточно студентов моего факультета. Очень многие сидели с кружкой чая, читая или общаясь с товарищами. Было несколько опоздавших ребят, которые только сейчас с остывшей едой на подносах брели к столам.
Я прошла в середину просторного зала, оглядываясь по сторонам. Но меня заметили раньше.
— Аста! — бодрый голос Эйлин звенел из дальнего угла столовой.
Подруга привстала и махнула рукой, подзывая к себе. Я уже собиралась выдохнуть — часть дела сделана, но облегчение так и не прокатилось по одеревеневшему телу. Рядом с Эйлин сидел Фрай.
Темерат поднял черные глаза и тут же изменился в лице, едва наши взгляды встретились. Уголки губ дрогнули, брови жалобно выгнулись.
Пока было не ясно — Фрай смущен воспоминаниями о нашей последней встрече? Тогда он признался мне в любви, даже не понимая, что это искусственное чувство, а я сбежала через портал призыва к Ригану. Или, может, Фрай все ещё под воздействием зелья?
Метаться нет смысла. Мне все равно нужно поговорить с ними обоими, и будет лучше, если не придется бегать за каждым, переворачивая на пути весь замок с ног на голову. Да и в столовой достаточно народу. Не думаю, что Фрай рискнет здесь предаваться безумствам искусственной любви.
Уверенно кивнув этим мыслям, двинулась к столу, где дожидались друзья.
— Где ты пропадала? — вскинулась Эйлин, как только я опустилась за стол напротив нее и Фрая. — Я увидела записку, а потом…
Записка. Я и забыла, что перед тем, как отправиться к Ригану, оставила подруге короткое письмо. В нем я очень размыто и кратко пояснила, что камень в подаренном Эйлин кольце — глаз онейры.
— Ты поняла, что я написала? — уточнила быстро.
Подруга уверено кивнула и добавила:
— Даже почитала в библиотеке.
Эта новость обрадовала — не придется вдаваться в объяснения, что уже сэкономит немало времени.
— Я, пожалуй, пойду, — вдруг выдавил Фрай. — У вас тут свои какие-то секретики…
— Останься, — я резко встала, увидев, что парень поднимается из-за стола. — Пожалуйста.
Он поднял взгляд, встретившись с моим. И только тогда я поняла, какую боль испытывает Фрай, находясь рядом со мной. Его губы дрожали, хотя темерат пытался сжать их в напряженную линию. В глазах плескалась усталость и тоска.
Однако Фрай послушно сел, и я тоже опустилась обратно за стол.
— Можно с тобой поговорить? — спросила осторожно, боясь спугнуть.
Темерат смотрел на меня из-под опущенных ресниц. Его грудь тяжело вздымалась, ноздри дрожали. Фрай слабо кивнул, а Эйлин бросила в мою сторону удивленный взгляд.
Похоже, до моего появления Фрай вел себя нормально. Значит ли это, что он все ещё под действием приворота?
От досады я прикусила губу. Так и не успела один на один обсудить этот вопрос с Эйлин, что было бы очень полезно. Догадается ли подруга сама, в чем причина странного поведения Фрая?
Сомневаюсь. Скорее, решит, что дело в ссоре и недомолвках.
— Я оставлю вас наедине? — взгляд Эйлин метался между мной и Фраем.
Усталый вздох вырвался из груди. Все-таки я права. Эйлин думает, что мы с Фраем что-то не поделили.
— Не обязательно, — заверила ее.
Я хотела спросить у Фрая то, о чем давно стоило поговорить: как он получил метку Тьмы. В этом разговоре нет ничего секретного.
Однако Эйлин качнула головой и поднялась с места:
— Все равно лучше посижу пока в сторонке, — неловкая улыбка коснулась ее губ.
Подруга бросила напоследок внимательный взгляд и отсела за несколько столов. Там она не услышит нашу беседу.
Ладно. Сначала поговорю с Фраем. Давно пора.
— Я задам тебе несколько вопросов, — начала не очень уверенно, но меня перебил слабый смех парня.
— Ты прям настоящий следователь, Аста, — качнул головой Фрай, пряча взгляд за ладонью, прижатой ко лбу.
Мои брови ненадолго стянулись к переносице, а в груди неприятно царапнула тоска. После завершения Академии я мечтала стать следователем, чтобы посвятить жизнь поиску источников Тьмы и лекарства от нее. Знал ли об этом Фрай?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Его слова задели за живое, словно вновь напомнив — раньше мне были открыты все дороги, а теперь ведет только одна. И если не придумаю, как свернуть с этой тропы, меня ждет известный конец.
— С чего ты взял, что я буду тебя допрашивать? — фыркнула, спрятав накатившее огорчение.
— А о чем еще нам говорить? Сомневаюсь, что ты захочешь вспоминать наш последний разговор и…
Он замолчал. Дрожа всем телом, набрал полную грудь воздуха и поник. Я же смотрела на него глазами, полными изумления и страха. Фрай похож на раненого зверя, а потому боюсь сделать лишний шаг и случайно обидеть, разозлить, сделать больно…
Почему ему не стало лучше? Риган говорил, что без подпитки зелье просто перестает действовать.
Последняя мысль поразила меня как разряд молнии. Неужели кто-то заботится о том, чтобы темерат от зелий «не трезвел»?
— Мы обязательно поговорим обо всем, Фрай, — осторожно заверила я и чуть подалась вперед, — но сначала нужно кое-что расставить на свои места.
— Хорошо. Спрашивай.
— Расскажи о том, как получил метку Тьмы, — произнесла на одном дыхании и под столом крепко сжала кулаки. Боялась, что Фрай не захочет говорить. Переживала, что мои слова всколыхнут в нем Тьму.
Но парень спокойно кивнул и поднял затравленный взгляд. Едва заставила себя не отшатнуться и удержать спокойное выражение лица. Однако чувства бушевали разрушительным ураганом.
Как же он изменился. Всего лишь зелье, всего лишь приворот. Но Фрая невозможно узнать. От парня, в которого была влюблена несколько лет назад, осталась только оболочка и раздавленная магией личность. Казалось, искусственная любовь съела все прочие мысли, поглотила Фрая целиком и уничтожила в нем человека.
— Это случилось примерно в середине лета, — бесцветным голосом рассказывал Фрай. Он говорил безэмоционально и сухо, будто случившееся происходило вовсе не с ним. — Я отправился на заказ, который мне поручили заранее.
— Кто поручил? — перебила его и впилась ногтями в свои коленки.
Нужно выяснить как можно больше. Кто-то допустил до подстроенного заказа меня и, похоже, отправил в ловушку Фрая. Если я хочу добраться до истины, нужно видеть всю картину целиком.
Парень насторожился и замялся. Он что-то утаивал, и я это прекрасно видела.
— Не бойся, я никому не скажу, — подтолкнула его к искренности и затаила дыхание, дожидаясь реакции темерата.
Он какое-то время боролся с замешательством, но все-таки признался:
— Я не видел нанимателя. Мне прислали личное письмо, в котором указали суть проблемы, координаты и сумму, которую заплатят за решение вопроса.
Цифру Фрай не огласил, но мне и так было ясно — деньги баснословные. Именно на них охотника и удалось поймать. Но дело значительно осложняет неофициальность заказа. Наверняка письмо было зачаровано, и сгорело сразу после прочтения.
Фрай подтвердил мою догадку, а потом продолжил:
— Я пришел на указанный адрес. Это оказался заброшенный сарай где-то на окраинах Империи. Там я должен был разогнать кучу мелких духов, но…
Двери в столовую гулко хлопнули. Фрай резко замолчал и обернулся. Прямо на входе в зал стояла Виви, деловито подпирая бока. Взгляд блондинки нервно прыгал по лицам темератов, и я недовольно щелкнула языком.
Именно сейчас ей нужно было вспомнить о практике со своим темератом?
— Что было дальше? — спросила, подгоняя.
Фрай отвернулся от Виви, которая уже бодрым шагом шла к нам, и заключил:
— В том сарае была ловушка. Я свалился под пол и упал на какие-то склянки. Из них выползла эта гадость… Тьма.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я похолодела от признания Фрая. Никто из тех, кого опрашивала в начале семестра, не рассказывал ничего подобного. А поговорила я чуть ли не со всем курсом: все получили метку Тьмы после нападения инфекта. И только мы с Фраем оказались жертвами, загнанными в западню, где поджидала чистая Тьма.