в обратную сторону вы на другом поезде поедете?
Я внимательно всматриваюсь в лицо Онги, который стоит прислонившись к оконной раме.
– Да, мы сядем на линию E, она тоже проходит здесь.
– Может, снова увидимся в Сноуболе, когда я поеду в гости к сестре? Все-таки мы с вами успели подружиться.
Ча Хян отвечает Онги натянутой улыбкой.
– Непременно увидимся! Будем с нетерпением ждать встречи!
– Госпожа Ким Сольвон, госпожа Ли Ун! Надеюсь, это скоро случится! – Повторяя наши фальшивые имена, Онги улыбается во все тридцать два зуба.
– Господа исследователи из Сноубола, прошу вас, проходите сюда! – Нас окликает женщина, представившаяся начальницей электростанции. Она машет нам, стоя у выхода из здания и знаками приглашая войти.
Непринужденно с ней поздоровавшись, Ча Хян спрашивает разрешения воспользоваться здешней комнатой отдыха.
– Ча Хян, может, перестанешь так ногой дрыгать? Я сама на нервах, а ты меня просто с ума сводишь.
Мы сидим рядышком на одной из трех раскладушек, с трудом поместившихся в крошечной комнате отдыха. Пару минут назад Ча Хян попросила начальницу электростанции пригласить сюда работницу по имени Мён Сомён. Ча Хян между делом успела поменять тему наших научных изысканий: теперь мы занимаемся не геотермальной активностью, а изучаем особенности поведенческой психологии сотрудников электростанций. Начальница станции поинтересовалась, не лучше ли будет задать все вопросы ей лично.
– Ох… Если вдруг вы приехали сюда в связи с тем ужасным случаем… Мы уже все отремонтировали! Теперь лет сто простоит!
По ее несвязной речи мы понимаем, что года четыре назад на этой электростанции обрушились перекрытия в центральном зале, где находится генератор. Погибло пятнадцать человек. У аварии были и другие последствия: поселение долгое время не могло вырабатывать электроэнергию в должной мере, и его жителям пришлось очень туго. Ча Хян врет, что цель нашего исследования заключается в том, чтобы узнать, насколько хорошо работники электростанций осознают важность производства электроэнергии. Покосившись на дорогие часы на руке Ча Хян, женщина с готовностью кивает и уходит звать работницу.
По-прежнему не снимая горнолыжных очков, я спрашиваю у Ча Хян, которая перестала нервно стучать ногой, но вдруг принялась грызть ноготь:
– А как ты познакомилась с этой нашей возможной союзницей?
– Я пока не успела познакомиться.
– Что?!
Не успевает Ча Хян унять мою вспышку негодования, как дверь открывается и в комнату входит девушка. В полном замешательстве я наблюдаю, как она непринужденно усаживается на ближайшую к нам раскладушку. Когда она повернулась, чтобы закрыть дверь, у нее на талии мелькнула кобура с пистолетом. Мне даже кажется, она показала ее намеренно.
– Вы хотели со мной поговорить? – Девушка с коротко остриженными волосами, которые удобно мыть в холодной воде, как две капли воды похожа на Хэри, на меня, а еще на Пэ Сэрин.
Да что все это значит?!
– Вам ведь сказали, что после опроса можно будет уйти домой?
На вопрос Ча Хян девушка отвечает голосом Хэри, в котором ясно звучит безразличие:
– Да, сказали. Вместе с угрозой лишить меня недельной зарплаты, если сболтну что-нибудь лишнее господам из Сноубола.
Ча Хян, как будто только этого и ждала, с готовностью предлагает:
– В таком случае, может, нам стоит отправиться к вам домой и поговорить там, где ваша начальница нас не услышит?
Неожиданно рассмеявшись, Мён Сомён отбрасывает со лба мокрые от пота волосы.
– Вы ведь никакие не исследователи, правда?
Мои глаза под темными очками округляются от удивления, а Ча Хян, не ожидая такого поворота беседы, на мгновение теряет дар речи. Мён Сомён косится на нас с подозрением:
– Надеюсь, вас не Ча Соль прислала. Она четыре года назад приезжала сюда – пыталась втянуть меня в одну безумную историю.
В школьном автобусе, который развозит по домам младшеклассников, нет такой давки, как в рабочем, который возит со смены сотрудников электростанции. Ничего удивительного, что мы с Ча Хян в своих лыжных очках тут же привлекаем всеобщее внимание. Краснощекие дети с белыми от мороза ресницами с любопытством рассматривают нас, сидящих в задней части автобуса. Мён Сомён всем объясняет, что мы исследователи, которые приехали из Сноубола.
Какая-то девочка, кажется пятиклассница, повернувшись ко мне, машет рукой у меня перед глазами.
– Вам что-нибудь видно?
Похоже, мои очки кажутся ей забавными, и она едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Я отвечаю сдавленным голосом, чтобы никто не смог узнать во мне Хэри:
– Да, видно.
Дети, впервые встретившие людей из Сноубола, всю дорогу засыпают нас вопросами. Почему вас не показывают по телевизору? Исследователи – тоже актеры? Надо много учиться, чтобы стать как вы? Можно померить очки? Все исследователи должны носить что-то, что мешает увидеть их глаза?
К счастью, остановка, где живет Мён Сомён, находится не слишком далеко от электростанции, и, едва устояв под бесконечным потоком вопросов, мы благополучно минуем разоблачения.
– Сразу видно, что никакие вы не исследователи. – Мён Сомён ставит на стол перед нами два стакана воды из-под крана. – Так зачем я вам понадобилась?
Я невольно сглатываю. Стена рядом с кухонным столом, за которым мы сидим, представляет собой своего рода стеклянную витрину, внутри которой все увешано самым различным оружием – от маленьких револьверов до огромных винтовок. Еще у входа в дом мы заметили сваленные в кучу скелеты мелких и крупных животных, и мне даже показалось, что я видела там пару человеческих черепов.
Сняв свои темные очки, Ча Хян одним глотком осушает стакан воды.
– У тебя дома так много оружия!
– Мои предки были оружейными торговцами, начиная еще с военной эпохи.
– Но ведь эти ружья не стреляют?
Сложив на груди руки, Мён Сомён спокойно откидывается на спинку стула.
– Пистолет у меня на поясе заряжен.
Я узнаю в ее игривой улыбке черты Хэри, а Ча Хян продолжает серьезным голосом:
– Ты сказала, что четыре года назад к тебе приезжала Ча Соль. Что ей было от тебя нужно?
Мён Сомён не пытается от нас ничего скрыть и отвечает прямо:
– Она тогда сказала, мол, Хэри смертельно больна и скоро отдаст богу душу. Но умирать она не хочет. А если точнее, не хочет, чтобы сериал закончился после ее смерти. И чтобы выполнить ее последнюю волю, Ча Соль якобы ездит тут повсюду и ищет девочку, похожую на Хэри. Вот что она мне сказала.
Невероятно! Так Ча Соль пыталась провернуть эту затею с подменой еще четыре года назад! Похоже, теперь даже очки не смогли скрыть моего удивления, и Мён Сомён, слегка покосившись на меня, продолжает:
– Она знала, что мои родители умерли во время того обрушения на электростанции, и сказала, что мне необязательно жить здесь в одиночестве, что я могу поехать с ней и попробовать заменить Хэри. – Она выглядит спокойной, но в голосе ее слышится легкое раздражение.
– И почему же ты отказалась? – осторожно спрашивает Ча Хян.
Мён Сомён, повернувшись к ней, вдруг смеется:
– А на кой черт мне становиться Ко Хэри?