Он вогнал в щель между камнями кончики согнутых пальцев, представляя их стальными крючьями. Подтянулся, зафиксировался на стене. Тут же нога нашарила очередной стык – и словно окаменела, пока освободившаяся рука искала очередную опору.
В движениях Виктора было что-то паучье. Он прижимался к стене всем телом, словно врастая в нее, и, пока три опорные точки были жестко зафиксированы в стыках между камнями, четвертая – нога или рука – уверенно искала очередной выступ или щель.
Подъем занял несколько драгоценных минут на пределе человеческих возможностей, пока Виктора не накрыла тень от выступающего вперед балкончика. Но расслабляться было рано. Еще предстояло преодолеть гораздо более сложный путь, нежели восхождение по вертикальной стене…
Балкончик выдавался вперед от силы метра на полтора. Но эти полтора метра нужно было проползти в положении мухи, карабкающейся по потолку. Причем проползти как можно быстрее. К выстрелам винтовок и гранатометов прибавилось шипение огнеметов. Это подоспевший к месту стычки черный спецназ СС, не желая рисковать, поливал плюющуюся свинцом ночь горючей смесью. Звуки боя внизу затихали – Сэйгэн уводил своих из-под огня. Тех, кто остался.
Виктор вытащил из-за пазухи несколько скоб-касугай, похожих на старые советские дверные ручки, заточенные с концов. На остриях скоб имелись такие же зазубрины, как и на маленьком гарпуне, оставшемся в стене. Крайне ненадежное приспособление, не предназначенное для лазания по каменным балконам и созданное в древности исключительно для перемещения средневековых шпионов по деревянным потолочным перекрытиям японских феодальных замков. Конечно, обычные альпинистские костыли были бы намного надежнее. Но, во-первых, шум от забивания костыля могли услышать внизу, во-вторых, поджимало время.
Виктор осторожно всунул скобу в стык между плитами перекрытия и коротким ударом ладони вбил металл в камень.
Пошатал слегка.
Вроде держит.
Вбил вторую.
Взялся за первую, подался вперед, сохраняя опору ногами на стене, и вколотил третью.
Теперь оставалось немногое. Взять в зубы четвертую скобу, «отклеиться» от стены, перебирая руками, добраться до края балкона и, вбив оставшуюся опору уже в каменные перила, рывком забросить себя на балкон.
Думать было некогда. Бояться – тоже. Всем этим можно было заняться потом, в более удобной обстановке. Надо было действовать.
Виктор резко оттолкнулся ногами от стены и, как кошка извернувшись в воздухе, подал тело вперед.
Скоба под рукой предательски качнулась, в рукав сыпануло крошево сухого цемента. Но он уже ухватился за вторую скобу и, продолжая инерцию раскачивающегося тела, взялся за третью.
Черт!
То ли он не смог как следует ее вбить, то ли цемент, скрепляющий плиты, раскрошился от искусственных дождей – но скоба ощутимо шевельнулась под рукой…
Виктор понял: еще мгновение – и он полетит со страшной высоты в расстилавшуюся под ним темноту ночи.
Его тело, подобно маятнику, продолжало движение вперед… и само нашло единственный выход, словно в нем все еще жило ками средневекового воина, ушедшего за своим учеником в страну Токоё.
Лучезапястный сустав еле слышно щелкнул, выходя из суставной сумки. Вслед за ним синхронно расслабились мышцы и связки, отчего тело стало гибким и мягким, словно кожаный мешок, наполненный киселем.
Эдаким безвольным куском биомассы Виктор шлепнулся о каменные перила балкона в положении вниз головой. Но как только носки его стоп коснулись края перил, пальцы ног сами собой согнулись и затвердели, превратившись в настоящие когти из костей и окаменевшей плоти.
Но что дальше? Зацепиться удалось, но как выйти из положения, когда стопы зацеплены за край балкона, а сам висишь лицом вниз, упершись носом в пропахший сыростью камень?
И здесь тоже все произошло без участия сознания. Внезапно какая-то сила прогнула Виктора дугой в позвоночнике, вывернула из суставных сумок плечевые суставы и, зацепив кисти рук за скользкий камень, забросила его на балкон.
Потом он сидел на полу узкого балкона и пытался сообразить, что же все-таки с ним произошло.
«Жив? Жив. Цел?»
Он с опаской потрогал плечи, а потом неожиданно для себя на автомате достаточно профессионально вправил суставы. Пальцы сами нашли нужные точки, словно он всю жизнь только тем и занимался, что работал костоправом.
«Цел. Не заметили?»
Он прислушался…
Ночь молчала. Лишь слышался тихий шелест пролетающих внизу «автозаков», да мерцали слабые отблески их прожекторов. Никто не поливает Черный Донжон морем направленного света и не пытается прорваться на балкон, дабы отловить ночного диверсанта.
«Понятно. Отряд Сэйгэна или погиб, или ушел обратно в лабиринт подземной канализации. Черный спецназ СС либо преследует отступающих, либо, сделав свою работу, возвращается в казармы. Фельдполиция убирает трупы. А это значит, что первая часть операции прошла нормально. Только вот вопрос – откуда у меня такие навыки, если ками учителя покинуло этот мир и ушло в страну Токоё?»
Ответ пришел сам собой.
Виктор усмехнулся. Какая разница, откуда? Ты жив, цел, и у тебя есть цель. И есть вопросы. Ответы на которые можно поискать потом. После того как будет решен главный вопрос сегодняшней ночи…
* * *
Сегодня была его ночь. Первая ночь, когда ему доверили пост на верхнем ярусе Логова Предка. И неважно, что самого Предка он никогда не видел. Как неважно и то, что самые ответственные посты на нижних этажах Логова охраняют Старшие Братья. Все начинается с малого.
Младший Брат потрогал кончиками пальцев полукруглые чехлы на поясе, в которых покоились Волчьи Пасти – тяжелые стальные кастеты с шестью лезвиями, напоминающими клыки оборотня. Два крайних клыка – со стороны большого пальца и мизинца – могли не только рвать плоть жертв, повинуясь движению лапы Младшего Брата, но и поражать их на расстоянии. В рукояти кастета были скрыты два пироксилиновых заряда, дающие возможность в трудную минуту отстреливать крайние лезвия словно пули, способные пробить бронекостюм среднего класса с расстояния в десять метров.
Много сотен часов провел Младший Брат, тренируясь и с Волчьими Пастями, и с другими видами оружия. Но, как и у любого ульфхеднара, кастеты со стальными клыками оставались его любимым оружием. И не только потому, что они были похожи на оскаленную пасть волка-оборотня.
Младший Брат понял давно – никакое огнестрельное оружие не дает ощущения победы над Добычей. Никакая суперсовременная штурмовая винтовка не даст почувствовать, как с легким треском рвется живая плоть, как пахнет свежая кровь, бьющая из порванной артерии. И ни с какой пули не слизать эту кровь, когда Добыча перестанет биться в агонии у твоих ног.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});