– Именно.
Его голос был едва ли тверже, чем ее.
– И что теперь?
Он сгреб ее на руки, положил на кровать, встал рядом с ней, рассматривая, словно предполагаемое поле боя.
– Сейчас, – он забрался на кровать и встал на колени между ее ног, – закрой глаза.
– Это тоже принцип обольщения?
Он наклонился над ней, его голубые глаза темнели, как дикий шторм, лукавая улыбка играла на губах, и поцеловал ее в закрытые веки.
– На сегодня, да.
В его голосе появились рычащие нотки.
Его губы прошлись поцелуями по ее лицу, шее и продолжали свой путь вниз. Мэтт взял один сосок в рот, дразня и пробуя зубами и языком, пока она не застонала и не схватила его за плечи. Он взял ее за запястья одной рукой и держал над головой, вздергивая ее грудь вверх, как предложение завоевавшей армии.
Татьяна ничего не могла сделать и упивалась своей беспомощностью и его властью над ней. Он переходил от одной груди к другой, и она думала, что умрет от удовольствия его прикосновений.
Его рука танцевала по ее животу и ниже, в месте соединения ног. Он ласкал верхнюю часть бедер, но не подходил к той части, которая дрожала и болела от его прикосновений. Татьяна выгнулась вверх, отчаянно, вслед за его прикосновениями, и смутно, сквозь туман пробуждения, услышала его тихий смех. Несносный мужчина точно знал, что делает с ней. Это была пытка.
Это было восхитительно.
Он потянул ее запястья вниз, чтобы держать их у живота, и переменил позу на кровати. Его рука скользнула между ее ног, раздвинула их и держала открытыми для него. Она почувствовала тепло его дыхания и ахнула.
Его язык щелкнул над ней, погладил ее, обнял. Вспомнилось ощущение из ее сна. Полет на небеса. Она застонала и попыталась вырваться из его захвата, но он крепко удерживал ее запястья. Напряжение усилилось, пока она не потерялась в мастерстве его прикосновений. Она выкрикнула его имя, и он резко отстранился и отпустил ее запястья.
Ее распахнутые глаза сверкали.
– Мэтью!
– Татьяна.
Голос у него был тяжелый от страсти, а губы заявляли права на нее. Сдержанность исчезла между ними.
Она обвила его руками и выгнулась, чтобы встретиться с его напором с неистовой жадностью распутницы, какой она была с ним и только с ним. Он вторгся в нее, заполнил, поглотил. И она поглотила его в ответ. Два тела, одна душа. Как они всегда и должны быть. Как им и было предназначено.
Они возносились вместе, выше и быстрее, к краю безумия. Упоительно и величественно и навсегда. Она напряглась вокруг него, и он стал входить глубже и сильнее, их стоны слились, а тела задрожали в ослепительном, великолепном освобождении, от которого унесло дыхание, и чувства, и их самих.
Полет на небеса.
Восторг, удивление и радость, которую можно найти с ним, с ним одним.
Долгое время они не двигались. Затем Мэтью придвинулся к ней, поднял голову и посмотрел на нее с ошеломленным выражением на лице.
– Отличная работа, милорд, – сказала Татьяна тихо. – Вы действительно знакомы с основами обольщения. Практика, без сомнения.
Он пришел в чувство. Выражение его отрезвило.
– Если бы я знал или подозревал или хотя бы надеялся, что ты когда-нибудь вернешься, я…
– Нет. – Она потянулась, чтобы успокоить его губы своими. – Я не могу винить тебя за то, в чем, может быть, моя вина… Однако. – Осторожно она прикусила его нижнюю губу. – Ты должен ограничить свою деятельность только одним тортом в будущем.
– Королевский торт?
В ответ, Татьяна скользнула рукой между ними и начала ласкать его. Мэтью охнул и схватил ее за руку.
– Я определенно вижу выгоду от этого.
Он переплел свои ноги с ее и глубоко ее поцеловал.
– Когда человек переживает смерть, это накладывает поразительный отпечаток на все в жизни, ты не согласна?
– Совершенно верно. Как бы то ни было, отпечаток или нет, в постели гораздо удобнее.
– Нам следует чаще стремиться в кровать.
– Очень часто.
– Так часто, как это возможно.
– Чаще всего, – сказала она и встретилась с его губами еще раз.
Татьяна сомневалась, перед тем как вернуться, не будет ли возвращение к Мэтту ужасной ошибкой. Она также сомневалась по поводу своих планов отказа от титула. Это был решительный шаг, требующий больших размышлений и внимания.
Но каждая минута, проведенная с Мэтью, в его руках, в его постели, просто в его компании, рассеяла эти опасения. Татьяна знала, с уверенностью, которой не ведала никогда прежде, где ее место.
Это не было простой случайностью, которая привела ее в Париж пятнадцать с лишним месяцев назад. Не простой порыв, который заставил ее бежать от реалий своего положения в тот день. Не странная случайность привела ее в парк к этому очаровательному англичанину с воздушным шаром.
Нет, Мэтью Уэстон был ее судьбой.
Теперь она просто должна была убедить его в этом.
– Если это небольшое мероприятие в тесном кругу, мне бы не хотелось увидеть воплощение идеи ее светлости о грандиозном событии.
Мэтт наклонился к уху Татьяны.
– Согласен, прошло довольно много времени, с тех пор как я присутствовал на каком бы то ни было балу, но это кажется для меня катастрофой.
– Ерунда, Мэтью. – Татьяна взглядом скользила по толпе. – Не могу представить себе, чтобы здесь было более ста человек. Ну, это вряд ли достаточно большой прием, чтобы назвать его балом.
Мэтт изучал ее с любопытством. Принцесса была в своем привычном окружении. Богатство. Дворянство. Власть.
Ее глаза блестели, и волнение звучало в голосе. Когда они сменили экипаж на карету побольше, Татьяна воспользовалась возможностью и взяла больше багажа. Это того стоило. Платье, которое она надела сегодня, было насыщенного голубого цвета и сшито из настолько невесомой ткани, что оно как паутинка обнимало каждый изгиб ее тела. У платья был скандально низкий вырез, и Мэтью старался не хмуриться грозно, когда замечал излишне пристальное внимание к Татьяне. Она была изысканна и завлекающе восхитительна, и Мэтт готов был поспорить, что он не единственный мужчина, который так думал.
Каждый дюйм ее тела заявлял о том, что она принцесса.
– Должен признаться, я весьма впечатлен тем, как быстро персонал ее светлости справился со всем этим. Особенно, так далеко от города.
– Это смешно, что вдовствующая герцогиня решилась пойти на все это. Довольно много проблем из-за ерунды.
Официант предложил им шампанское. Мэтт передал один бокал Татьяне и взял для себя.
– Воздушный шар был настоящей достопримечательностью, и он пропал.
Принцесса покачала головой в знак женского недовольства.
– Ты действительно ничего не понимаешь в женщинах, не так ли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});