Пара чудом уцелевших машин продолжали погоню.
– Такое упорство должно быть вознаграждено. Жизнью как минимум. – Мартин обращался и к самому себе, и к Ларри. Он стремительно приближался к железнодорожному переезду, но с обеих сторон по рельсам, мелькая освещенными окнами, уже неслись составы.
– Проскочим? – Мартин пригнулся к рулю.
– Тебе нужен новый плащ. – Ларри, как обычно, звучал невозмутимо.
Сильный поток ветра ударил Мартину в лицо. Он выжал газ и сощурил глаза.
«Быстрее! Быстрее!» – билось в его голове.
Он проскочил перед первым поездом и, закрутив форсаж, вылетел за пределы путей, как раз успев промелькнуть перед несущимся на него скорым. Мартин почувствовал рывок за спиной и понял, что плащ, зацепившись за состав, остался там, далеко позади. Он счастливо рассмеялся, сам не зная чему.
– Ты как всегда прав, Ларри!
– Рад помочь.
Последний рубеж был преодолен. Ужасы его прошлого, жажда мести, ярость ненависти вместе с истерзанным плащом остались далеко позади. Тяжесть покинула его плечи. Остался терпкий вкус горечи. Осталась боль в сердце за самых любимых людей. Но от этой боли он не отказался бы ни за что на свете.
Начался дождь, но, несмотря на это, самое темное время суток минуло, и из-за туч ненадолго вышла полная желтая луна. Она осветила надпись на надгробном камне, перед которым стоял Мартин. Кристофер и Элен. Папа и мама. Мартин вдруг почувствовал опустошающую усталость и опустился на колени. Он говорил тихо, он знал, что будет услышан.
– Кажется, все позади. Но в сердце осталась непроходящая боль. Эта боль, по-моему, совсем заменила мне чувство любви. Наверное, так и должно быть. Ведь когда твои самые близкие люди так далеко, любовь не может не стать покойным страданием. Страданием, которое я принимаю. Папа, я отомстил. Мама, слышишь, я сделал это для вас и для себя. Я сделал это… – Он не мог говорить, горло сдавило, и слезы смешивались с каплями дождя.
…Он сразу же увидел два исхудавших за эту долгую ночь бледных лица. И глаза, направленные на входную дверь, неотрывно следящие за ней уже много часов. Профессор и Мелани не смогли двинуться с места, они продолжали смотреть на него – высокого хрупкого юношу с длинными мокрыми волосами, упавшими на лоб. Плащ не скрывал его тонкости, а грим смыло дождем. Сейчас перед ними стоял не Мститель – это вернулся их Марти. Будто в подтверждение этих мыслей, юноша, секунду назад встревоженно оглядывавший их напряженные фигуры, робко улыбнулся.
– Я вернулся. Все закончилось. Я вернулся…
И эти слова словно освободили от оцепенения и пожилого профессора, и юную девушку. Они кинулись к Мартину, боясь поверить в то, что их мальчик снова с ними.
Мелани повисла у Мартина на шее. Она плакала, не замечая и не утирая слез:
– Я так боялась. Я так боялась. Я так боялась, – твердила она. – Неужели теперь ты со мной?
– Ну что ты, что ты, глупая, – смеясь, Мартин гладил ее рыжую шевелюру. – Я всегда здесь, я всегда с тобой.
Профессор, крепко обняв Мартина, отошел к мониторам. Он старался не смотреть на мальчика и внимательно изучал какую-то схему на экране. Мартин улыбнулся, заметив, что и на морщинистой щеке профессора поблескивает слеза. Он ободряюще положил руку на его плечо:
– Ну, что скажешь, мой дорогой волшебник?
– В течение тысячелетий пытливый человеческий ум пытается познать этот мир и преобразить его, – профессор смущенно пожал плечами.
– Но будут ли люди счастливы от этих знаний? – Мартин не хотел задавать этот вопрос, но он слишком давно терзал юношу.
– Непременно, только познание всех тайн жизни даст человечеству новый импульс к развитию. – Профессор очень серьезно взглянул Мартину в глаза. – Непременно.
– Вы прожили столько лет, потеряли жену и сына – и все еще продолжаете верить в людей! – Мелани не смогла сдержать этого восклицания.
Профессор повернулся к ней, и нежность осветила его черты. Он спокойно проговорил:
– Я верю в Творца. Придет время, и люди поймут свои ошибки. Человечество обустроит этот мир! Технократическая революция перевернет сознание людей. Она даст людям кров, покончит с голодом и болезнями, но самое главное – она даст новую цель и новую надежду.
Он говорил спокойно и убежденно, так, что у Мелани не осталось сомнений в его правоте. Мартин рассмеялся, взглянув в ее торжественное лицо:
– Мелани, ты такая еще маленькая девочка! А ты, дед, настоящий мечтатель!
– Только мечта может спасти человека! – с улыбкой отвечал профессор.
– И я верю в эти мечты! – уверенно ответила Мелани.
Профессор молча обнял Мартина и Мелани за плечи, притянув к себе. Он хотел сказать, что любит их, что ничего важнее и прекраснее никогда не случится с ним в его жизни, но почувствовал, что словами не высказать того, что было в его сердце. Он крепче прижал их головы к груди в надежде, что они лучше почувствуют, чем поймут то, что высказать словами было невозможно.
…
Тогда началась его новая, странная, двойственная жизнь Мстителя. Воспоминания, завладевшие Мстителем отступили, ночь прошла, солнце залило кроны деревьев и золотистой сеткой упало на серый асфальт. Мартин выехал с трассы на частную дорогу и вскоре оказался на территории клиники.
………
Я продолжаю жить здесь, наш бункер стал мне настоящим домом. Я продолжаю совершенствовать свои навыки, данные мне моей непростой судьбой. Медитация помогает мне контролировать свои воспоминания, свою боль и свой гнев. Помогает проникать в глубины подсознания, и в эти моменты мне кажется, что я понимаю желания своих родителей, понимаю смысл своего существования и суть гармонии.
Слова отца звучат в моей голове: «Любой мужчина когда-нибудь терпит поражение, но важно то, какой урок он вынесет из этого: продолжить свой путь или сдаться на милость судьбы». Я всегда выбираю продолжение пути и знаю: в этом заслуга моего отца.
Я научился контролировать свое тело. Я не позволяю чувствам брать верх. Каждое утро я делаю упражнения, и с каждым днем лезвия выскальзывают из моих пальцев все легче и мягче, глаза видят все четче, а слух может вычленить самый тихий звук из шума любой толпы. Я совершенствую Мстителя каждое утро, и каждую ночь он доказывает, что тренировки не проходят зря. Я не проявляю бессмысленной жестокости, я просто пытаюсь сделать этот мир немного лучше. Как ты и хотел, отец.
А днем я снова становлюсь Марти, обычным парнем, студентом медицинского факультета. Я хочу быть похожим на отца, хочу помогать людям, и я стараюсь изо всех сил, правда, Ларри все же очень помогает мне с запоминанием материала. Я люблю эту дневную жизнь куда больше, чем ночные приключения Мстителя. Каждый раз, надевая костюм, нанося краску на свое лицо, я чувствую ту боль, что мне пришлось испытать. Когда я возвращаюсь домой, надеваю привычные джинсы и футболку, целую мою милую Мелани и обнимаю дедушку, мне кажется, я могу забыть обо всем. Я смеюсь над шутками друзей, читаю книги, хожу в кино, я слушаю музыку и даже иногда танцую (поверьте, неплохо). Но я всегда чувствую тяжесть в сердце. Это давит та, забытая на время половинка. Это Мститель напоминает о себе.