— Кровь Тора, женщина! Слишком рано! Кроме того, ты купалась вчера, — сонно пробормотал стражник, протирая глаза и злобно глядя на Руби.
— Мне нужно искупаться, — возразила она. — Может, разбудить хозяина Дара, чтобы получить его разрешение?
— Ладно, — проворчал Виджи, — я уже проснулся.
Сначала Руби отправилась в свою комнату, чтобы достать чистую одежду, и заметила подарок, который забыла отдать Ауд. Она положила его на стопку одежды, захватила полотняные полотенца и мыло и спустилась вниз, чтобы разбудить Эллу и взять с собой. Пусть посторожит, чтобы Виджи не подглядывал!
— У тебя на руках синяки?
— Да.
— Потому что ты рассказала эту дурацкую историю насчет бритья ног?
— Нет.
Руби не хотелось ни в чем признаваться. Кроме того, у нее был зуб на Эллу.
— Ты говорила кому-нибудь о моем плане заставить Торка жениться?
— Кто это сказал? — негодующе завопила Элла.
— Торк обо всем знает.
— Ну… может, я что-то упомянула Виджи.
— Виджи! Он такой же сплетник, как ты!
— Подумать только!
— Не хочу спорить с тобой, — вздохнула Руби. — Просто придется быть поосторожнее, если ты собираешься болтать обо мне направо и налево.
— Ты ведь меня не предупредила.
— Так вот, теперь предупреждаю. Отныне не хочу, чтобы кому-то передавала мои слова. Ясно?
— Ясно, — пробормотала Элла, но уже через несколько минут любопытство взяло верх. — Так почему он наставил тебе синяков?
Руби невольно рассмеялась при виде такого нахальства.
— Обнаружил, что я девственница.
Рот Эллы сам собой распахнулся, и Руби увидела ее пожелтевшие зубы.
— Да этого не может быть! — недоверчиво воскликнула Элла.
— Я тоже так считала, — засмеялась Руби. — Но, как выяснилось, может.
Элла фыркнула и громко расхохоталась.
— Девственница… Это уж, слишком… Представляю лицо молодого хозяина! Это было до того, как он воткнул лопату в песок, или после?
— Элла!
— Должно быть, хитрец Локи действительно тебя любит. Клянусь, он специально подослал тебя к Торку, чтобы изводить его или наказать за проступки. Видно, Торк срубил слишком много голов. Или слишком много девушек сделал женщинами.
И Элла снова зашлась смехом. Руби, сообразив, насколько смешно положение, в котором очутилась, начала ей вторить. К тому времени, когда они добрались до пруда, обе рыдали от смеха.
— Кстати, — призналась Элла, — сегодня ночью во многих спальнях проделывалась странная церемония. Говорят, девицы и замужние женщины просили мужей и любовников послать за мылом, содой и острыми ножами.
— Элла! Ты все выдумываешь! — покачала головой Руби.
— Ничего подобного! Клянусь, сегодня у многих дам ноги изрезаны!
— А тебе бы только сплетничать!
— Говорю правду, девочка, — ничуть не оскорбилась Элла, — в жизни так не веселилась, с тех пор как встретила тебя. Надеюсь, они не вздумают отрубить тебе голову.
— Я тоже на это надеюсь.
На обратном пути Руби увидела Ауд, спешившую в амбар, где хранилась шерсть. Велев Элле идти в дом, она последовала за хозяйкой. Ауд сортировала рулоны тканей и, завидев Руби, подняла голову, мгновенно заметив темные пятна на ее руках и красные от слез и бессонницы глаза.
— Насколько я понимаю, все кончилось не очень хорошо.
Руби кивнула. Ауд осторожно дотронулась до лилового синяка.
— Никогда не думала, что Торк может намеренно причинить женщине боль. Должно быть, рассердился на твой вчерашний рассказ.
— Нет, дело не в этом.
— Можешь не говорить, — с деланной строгостью предупредила Ауд, — хотя я умираю о желания все услышать. Ты мне нравишься, но лучше не буду ничего знать, тогда не придется становиться ни на чью сторону.
— Ты мудрая женщина и пришлась мне по душе. Вот возьми, — ответила Руби, протягивая сверток, завернутый в полотно.
Ауд взяла его и вопросительно подняла брови.
— Это подарок для тебя. До сих пор у меня не было возможности отдать его тебе.
Развернув ткань, Ауд охнула и быстро закрыла ладонью рот, чтобы заглушить смешок. Перед ней лежал комплект белья из голубого шелка с белым кружевом.
— Много я слыхала о твоем рукоделии, — прошептала Ауд, гладя блестящую ткань. — Как думаешь, можно в моем возрасте носить это?
— Конечно. Моя бабушка носит такое белье, а она гораздо старше тебя. Кроме того, Дар попросил меня сшить для тебя комплект.
— Правда? — удивилась Ауд и, приняв подарок, поблагодарила Руби и застенчиво приложила к себе трусики.
— Говоришь, муж просил сшить такое легкомысленное облачение? Хм! А скажи, твоя бабушка тоже бреет ноги?
— Конечно, — рассмеялась Руби. — Послушай, Ауд, я прошу тебя об одолжении.
Ауд с сомнением взглянула на нее, гадая, не слишком ли поспешно приняла дар.
— Тут нет ничего плохого, — заверила Руби и, сняв изумруд с цепочкой, отдала Ауд. — У меня нет денег, но думаю, это ценная вещь. Не могла бы я купить у тебя кое-что?
Ауд оценивающе оглядела кулон и подозрительно осведомилась:
— Что ты хочешь купить?
— Ткани… шелк, кружева, китовый ус, нитку, иглу и кое-что еще. Да, и приготовить на кухне еду.
— Ай-ай-ай, девочка, да ты, я вижу, не сдаешься, — мягко упрекнула Ауд.
— Мне нечего терять.
— Можешь выбрать все, что хочешь, но камень стоит гораздо дороже. Лучше сшей мне еще один такой наряд, и мы в расчете.
Руби согласилась, благодарная Ауд за щедрость.
— Что ты хочешь приготовить в моей кухне?
Руби лукаво улыбнулась.
— Хочу сделать Торку чизбургер на ужин и пахлаву на десерт.
— После того как он так с тобой обошелся, собираешься кормить его? — покачала головой Ауд, показывая на синяки.
— Собираюсь победить его добротой, — решительно поджала губы Руби.
— Даже боюсь спросить, для чего тебе ткани.
— Собираюсь сшить точную копию того, что однажды подарил мне муж. Он купил это в известном магазине прежде, чем я начала свое дело.
Руби многозначительно закатила глаза.
— Это черная с кружевами грация, без бретелек, с лифчиком на косточках, подхватывающих грудь, и с разрезами по бокам.
Ауд, открыв рот, потрясенно смотрела на Руби, начиная понимать, что та задумала.
ГЛАВА 14
Кладовая Дара оказалась настоящей сокровищницей. Там лежали гобелены, прекрасные шелка и бархаты, драгоценности, ковры, серебряные и золотые предметы. Руби подавила ненужные желания и выбрала только самое необходимое — черный шелк и кружева, нитки и иглу, отрезы синего, желтого, красного и белого шелка для белья Ауд и обмена, необходимого, чтобы выполнить следующую часть плана.
Наконец в углу, за слоновыми бивнями, она отыскала китовый ус для лифа грации и, уже собираясь уходить, заметила отрез красивой темно-синей шерсти, точного оттенка глаз Торка. Она представила длинный плащ с вышивкой по краям, возможно в виде молнии, и с сожалением отошла от мягкой ткани. Руки уже оттягивали выбранные предметы. Не стоит испытывать великодушие Ауд.