репетиция с Зайденбергом была уже не такой интересной. Смешно. Днем ездил по всяким комитетам. Остановился у Дворца Советов. И вдруг поехала похоронная процессия. В ней было много, много «Волг» черных. И люди в белых воротничках с откормленными лицами. Стоял смотрел. Не мог понять, кого хоронят. Рядом стоял милиционер на мотоцикле с коляской. Когда я подумал, сколько уходит одного бензина, он вдруг повернулся и сказал мне: «А сколько бензина сожгут». Телепатия. Или просто нормальная реакция нормальных людей. Вечером потопали к Леве. Сидели за хорошим столом. Ели угря.
Пятница, 18 августа
Репетиция с Зайденбергом. Он актер средний. Это честно. Потом смотрели «Гадюку». Премерзкая картина. Будто ее сделали в 20-х годах. Ужасно. Лучше бы не смотрел. Потом сборы и дорога в Тарусу. Посмотрел немного хоккей. ЦСК. Сборная. Боря Майоров не играл. Он теперь тренер. А ЦСК выиграла у «Локомотива» и вышла в полуфинал кубка.
Очень тяжелое положение с актерами. Чувствую, что не найду того, кого ищу. Что делать, не знаю. Очень огорчен Полонский. Он сказал, что его предупреждали, что я гангстер и что буду требовать с него деньги. Ну что же это такое?! Какие кругом сволочи. Не хочется даже думать. Кому же это нужно и кто этим занимается. Очень обидна несправедливость. Вечером Таруса.
Суббота, 19 августа
Поднял всех очень рано. Заставил ехать за грибами. Но Андрея поднять не смог. Из-за чего с ним поссорился. А оказался прав он. Грибы все червивые и высохшие. Ощущается сразу нехватка влаги. Нет дождей. И сразу, как на рыбалке, не хочется искать. Так как пустое занятие. Еле-еле набрали одну корзинку на троих.
Недавно здесь умер Файдыш[109]. Играл в волейбол. Стало плохо. Молодому врачу показалось, что опасности нет. А он взял да помер в 48 лет. Андрей поинтересовался, сколько мне лет, и, узнав, что 45, мрачно сказал: «Ничего, поживешь еще». Я сейчас считаю все 2000-м годом. Мне будет 78 лет. Можно дожить. Мне хотелось бы. А Андрюшке будет 43. Меньше, чем мне сейчас. Очень ощущаю теперь каждый день жизни. На природе еще больше. «Динамо» забил решающий гол «Торпедо» и последний.
Воскресенье, 20 августа
За грибами уже не пошли. С утра сидел, наводил порядок в дневнике. Все-таки очень огорчительно, во что превратился дневник вместо записи впечатлений. Поехали с Андреем мыть машину. Вымыл, и, конечно, пошел дождь. Помню, когда ехал по полю, впереди мотался Андрей на велосипеде. Он так торопился, старался, чтобы я не догнал его. Маленькая фигурка на фоне поля и пыльной дороги. Так вдруг остро вспомнилось детство и я на своем «Дуксе». А папа следит за мной. Никак я не привыкну к возрасту. Вот, наверное, и отец тоже чувствовал себя внутренне совсем молодым, а умер. Очень мне сейчас это страшно вспоминать. Хотя знал, что буду себя ругать за недостаток внимания при жизни. Вечером уехали в Москву. Кончается Таруса.
Понедельник, 21 августа
Целый день в делах по картине. Ненужные разговоры об актере. А он от них не появится. Решили уже звонить Тихонову. В общем, это наше поражение. То же и с девицами. Да, того, кого ты будешь снимать, надо знать до картины, а не после.
Приехал Алексей Петрович. Доволен, полон энтузиазма. Превращается в москвича.
Сдача картины Аскольдовым. Конечно, меня это занимало. Но я, конечно, не пошел. Люди выходили в глубоком молчании. Обсуждение не знаю еще, чем кончилось.
Да, наверное, я, в общем-то, запустился. Надо было переждать. А сейчас, в общем ничего не сделав, вступаю уже в предподготовительный. Вместо того чтобы спокойно провести праздники и вступить в новую работу. Будет все время нервотрепка.
Вечером разбирал бумаги.
Вторник, 22 августа
Как смешно, когда человек старается быть умнее, чем он есть. Первая, кого встретил в вестибюле студии, была Наташа Дугина. Дочка актера Славы Дугина. Спросил про сценарий. «Вы знаете, – сказала она, поджав губки, – он какой-то очень идеальный». Я чуть не захохотал. Мы мило побеседовали на темы «идейности». Потом она, сильно смущенная, пришла ко мне снова. Старалась уже быть не такой умной.
Не знаю, что делать с актерами. Ну нету их – и только. Целый день бездарно пролетел на студии. В каких-то бесчисленных, никому не нужных разговорах.
На улице странная погода. Все время давит и туманно. Вечером была гроза. Страшенная. Я даже не понял, что это. А потом ударила тройная молния прямо в Останкинскую башню. Но башня осталась стоять, как стояла. Жалко, что никто не снял.
Среда, 23 августа
Просмотр материала Марка с Соколовской. Ужин с Кулиджановыми. Бритиков вышел на работу.
Разговор с Бритиковым. Ну и все правильно, как и думал. Стоило мне заикнуться о поездке в Ирландию, как он сделался красным. Ну да, тебе нужна пролонгация, а сам ловил со мной рыбу 10 дней и т. д. и т. п. Ну, бог с ним. Вечером смотрел материал с Соколовской. Все прекрасно, интересно, но потом вопрос – это что, советская молодежь? Нет. Это не советская молодежь. А будет такое обвинение. И еще насчет отцов и детей. Пришел домой, а дома Лев и Наташа. Очень хорошо посидели в хороших разговорах. Наташа смешно рассказывала об Ираклии Андроникове. Всю историю с Н. Ф. И. Как он всех обманул. Как все наврал в своей книге.
Четверг, 24 августа
Работа на студии. Рассказывал Бритикову о просмотре. Тон был мирный, словно ничего не случилось. Ездили по школам. Говорили об актерах. Словом, шла нормальная текучка студийной жизни. Интересно, что во вчерашнем разговоре с Соколовской та очень много и страшно рассказывала про Аскольдова. Оказывается, у этого холодного убийцы огромная биография. Он успел прославиться еще в университете и т. д. и т. п. Уже тоже мнение, что он хочет положить картину на полку.
В общем, все время думал, ну зачем мы всем этим занимаемся. Кому все это нужно. А рядом разворачиваются такие события и распускаются такие розы, что все эти мыльные волнения – противны.
Пятница, 25 августа
Открытие румынской недели.
«Старшая сестра».
Днем посмотрел «Старшую сестру». Доронина играет странно, временами очень хорошо, временами совершенно ужасно. Все время дышит искусственно. В общем, мура и не кино. Вечером поехали на открытие румынской недели. Приехали Ирина Петреску, Стела Попеску и т. д. Смотрели мы фильм «Даки» с Мари-Жозе Нать, где румыны, как всегда, стараются доказать, что они мужественные солдаты. Потом ужинали в клубе журналистов. Прямо против стола было окно в ванную комнату, где женщина долго собиралась