Читать интересную книгу Лёжа со львами - Кен Фоллетт

– За что? Почему они так?

– Вы знаете, почему, – ответил Анатолий.

Жан-Пьер медленно покачал головой, чувствуя, что сходит с ума.

– Я рисковал для вас жизнью. Я все отдал. За что?

– Вы подстроили ловушку, – сказал Анатолий. – Из-за вас сегодня погиб восемьдесят один человек.

Наверное, рейд не удался, понял Жан-Пьер, и почему-то в этом обвиняют его.

– Нет, – сказал он, – это не я.

– Ожидалось, что когда мы попадем в ловушку, вы будете уже за много миль, – продолжал Анатолий, – но я застиг вас врасплох, заставил сесть в вертолет и прилететь со мной сюда. Поэтому вы здесь, чтобы принять наказание, а оно будет болезненным и очень, очень долгим.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Нет, – сказал Жан-Пьер. – Подождите!

Анатолий обернулся к нему.

Жан-Пьер старался говорить связно, невзирая на боль.

– Я приехал сюда. Я рисковал жизнью. Я дал вам информацию о колоннах. Вы напали на колонны. Нанесли куда больший урон, чем гибель восьмидесяти человек. Нелогично, просто нелогично.

Он собирался с силами, чтобы произнести хоть одно законченное предложение.

– Если бы я знал о ловушке, я предупредил бы вас вчера вечером и просил пощады.

– Тогда откуда же они знали, что мы собираемся атаковать селение? – требовательно спросил Анатолий.

– Они, наверное, догадались.

– Каким образом?

Жан-Пьер попытался собраться с мыслями.

– А бомбили Скабун?

– Думаю, нет.

Так вот оно что, понял Жан-Пьер, кто-то обнаружил, что Скабун не бомбили.

– Надо было разбомбить его, – произнес он.

Анатолий задумался.

– Кто-то там имеет хорошую связь.

Это Джейн, подумал Жан-Пьер, и на секунду он почувствовал к ней ненависть. Анатолий сказал:

– А у Эллиса Тейлера есть особые приметы?

Жан-Пьер готов был потерять сознание, но боялся, что его снова начнут бить.

– Да, – сказал он потеряно. – Большой шрам на спине в форме креста.

– Значит, это действительно он, – произнес Анатолий почти шепотом.

– Кто?

– Джон Майкл Райли, тридцати четырех лет, родился в Нью-Джерси, старший сын строителя. Не окончил курс в калифорнийском университете в Беркли, служил капитаном морской пехоты в США. Агент ЦРУ с 1972 года. Семейное положение: разведен один раз, имеет одного ребенка, место жительства семьи строго засекречено.

Он махнул рукой, как бы отмахиваясь от подобных мелких деталей.

– Нет никаких сомнений в том, кто именно сумел перехитрить меня сегодня в Дарге. Он блестящий профессионал, очень опасен. Если бы я мог выбирать, кого захватить из всех агентов западных империалистических держав, я выбрал бы именно его. За последние десять лет он по меньшей мере трижды наносил нам невосполнимый ущерб. В прошлом году в Париже он уничтожил сеть агентов, которая стоила семи или восьми лет кропотливой работы. За год до этого обнаружил агента, которого мы внедрили в секретную службу еще в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году – человека, который когда-нибудь мог бы убрать президента. А теперь – теперь здесь.

Жан-Пьер, стоя на коленях на полу и держась за свое разбитое тело, свесил голову и в отчаянии закрыл глаза. Все это время он, выбиваясь из сил, отчаянно боролся против величайших мастеров этой безжалостной игры – малое дитя в логовище львов.

А у него были такие великие надежды! Работая в одиночку, он должен был нанести афганскому Сопротивлению удар, от которого оно никогда бы не оправилось. Он собирался изменить ход истории в данном регионе земного шара. И он отомстил бы самодовольным правителям Запада, он собирался обмануть и привести в смятение истеблишмент, который предал и убил его отца. Но вместо ожидаемого триумфа – поражение. Все было отнято у него в последний момент Эллисом.

Он будто откуда-то издалека услышал голос Анатолия:

– Мы можем быть уверены, что он достиг того, чего хотел, с мятежниками. Подробности нам неизвестны, но главного достаточно: договор о союзе с главарями банд в обмен на американское оружие. Такой договор способен растянуть мятеж на долгие годы. Надо остановить все это, пока оно не началось.

Жан-Пьер открыл глаза и посмотрел на него.

– Как?

– Надо поймать этого человека прежде, чем он доберется до Соединенных Штатов. И тогда никто не узнает, что он достиг соглашения, мятежники никогда не получат оружия, и все провалится.

Жан-Пьер слушал с волнением, несмотря на боль. Неужели все еще есть шанс осуществить свою месть?

– Захват его сможет практически компенсировать потерю Масуда, – продолжал Анатолий, и сердце Жан-Пьера забилось с новой надеждой. – И дело не только в том, что нам удастся нейтрализовать одного из опаснейших агентов империализма. Подумайте только, здесь, в Афганистане, будет захвачен настоящий живой агент ЦРУ. Уже три года американская пропагандистская машина утверждает, что афганские бандиты – это борцы за свободу, которые ведут героическую неравную борьбу с военной мощью Советского Союза, как Давид против Голиафа. А теперь у нас будет доказательство того, что мы всегда говорили – что Масуд и ему подобные – всего лишь прислужники американского империализма. Мы можем отдать Эллиса под суд.

– Но западные газеты будут все отрицать, – возразил Жан-Пьер. – Капиталистическая пресса…

– Кому какое дело до западных газет? Мы хотим повлиять, в первую очередь, на неприсоединившиеся страны, на сомневающихся в странах третьего мира и в особенности – на мусульманские народы.

Значит, все-таки возможно, понял Жан-Пьер, добиться победы, и это будет, к тому же, его личный триумф – ведь именно он дал знать русским о присутствии агента ЦРУ в долине Пяти Львов.

– Теперь, – сказал Анатолий, – где находится Эллис сегодня ночью?

– Он передвигается вместе с Масудом, – ответил Жан-Пьер.

Захватить Эллиса было куда легче на словах, чем на деле, самому Жан-Пьеру понадобился целый год, чтобы обнаружить Масуда.

– Я не вижу, зачем ему оставаться с Масудом, – заметил Анатолий. – У него есть какая-нибудь база?

– Да, формально он проживает в доме одного семейства в Бэнде. Но он редко там появляется.

– Тем не менее, с того места как раз и нужно начать поиски.

Да, конечно, подумал Жан-Пьер. Если Эллис не в Бэнде, кто-нибудь там, наверное, знает, куда он отправился. Кто-нибудь, например, Джейн. Если Анатолий поедет в Бэнду искать Эллиса, он может заодно отыскать и Джейн. Боль, которую чувствовал Жан-Пьер, казалось, стала утихать при мысли, что он сможет отомстить истеблишменту, захватить Эллиса, укравшего его победу, и вдобавок вернуть Джейн и Шанталь.

– А вы возьмете меня с собой в Бэнду? – спросил он.

Анатолий задумался.

– Думаю, да. Вы знаете это селение, вам знакомы местные жители, вы можете оказаться полезным.

Жан-Пьер с трудом поднялся на ноги, стиснув зубы, чтобы не застонать от боли в паху.

– Когда мы поедем?

– Прямо сейчас, – ответил Анатолий.

Глава 14

Эллис спешил, стараясь успеть на поезд, в панике, хотя и сознавал, что все это происходит во сне. Вначале ему никак не удавалось припарковать машину – он сидел за рулем «хонды» Джилл, – потом никак не мог отыскать окошечко билетной кассы. Решив, что сядет на поезд без билета, он начал проталкиваться через густую толпу, заполнявшую огромный вестибюль Центрального вокзала. И тут он вспомнил, что уже и прежде видел этот сон, причем несколько раз, и не так давно, в этих снах ему ни разу не удалось успеть на поезд. Такие сны всегда оставляли в его душе мучительное ощущение, будто все счастье в жизни обошло его стороной, и это уже навсегда, и теперь его охватил ужас от предчувствия, что то же самое должно случиться и теперь. Он стал еще яростнее расталкивать людей, и, наконец, добрался до выхода на перрон. Именно здесь он стоял в прошлый раз, наблюдая, как вдали исчезает хвост поезда, но сегодня поезд еще стоял у перрона. Он побежал вдоль платформы и вскочил в поезд как раз в тот момент, когда тот тронулся.

Охватившая его радость от того, что он успел на поезд, напоминала наркотическое опьянение. Он сел на свое место, и ему вовсе не казалось странным, что он одновременно лежит в спальном мешке вместе с Джейн. За окнами поезда, над долиной Пяти Львов, занимался рассвет.

Грань между сном и реальностью была зыбкой. Поезд постепенно растаял, и остался только спальный мешок, долина, Джейн и ощущение радости. Во время короткой ночи они застегнули молнии на мешке и теперь лежали вплотную друг к другу, почти не в состоянии пошевелиться. Эллис чувствовал ее теплое дыхание на своей шее и тяжесть ее увеличившейся груди на боку. Он чувствовал телом острые сгибы ее суставов – таза, колен, локтя, щиколотки, но это было приятно. Насколько он помнил, они всегда спали, тесно прижавшись друг к другу. Старинная кровать в ее парижской квартире была все равно слишком узка, чтобы лечь свободно. Его кровать была шире, но и на ней они спали, тесно переплетаясь телами. Джейн всегда утверждала, что ночью он к ней приставал, но сам он этого по утрам никогда не помнил.