— Папа, — укоризненно сказала Света (она все оглядывала зал, вздыхала и наконец-то не выдержала), — мы ж не поминки устраиваем. Не мог найти что-то повеселее? Похоже на собрание какой-то секты с запланированным жертвоприношением.
— Ничего, — жизнерадостно ответил Иван Ильич, — зато я алкоголя заказал двойную норму. После бутылки на душу повеселеет даже друг жениха, отвечаю.
Четери весело и вопросительно покосился на Макса. Тот обвел длинное серое помещение скептическим взглядом, вздохнул, передал шуршащие букеты отцу невесты и вскинул руки. Стены замерцали, по помещению пронесся дружный вздох гостей — по темному камню поползли зеленые стебли, обвивая окошки, раскрываясь светящимися пышными цветами, из покрывшегося травой пола поднялись иллюзорные тонкие деревья, на ветвях которых как чудесные плоды сияли фонарики, окруженные пляшущими светлячками. Потолок замерцал синевой и превратился в ночное небо, искрящееся яркими звездами. Даже запах поменялся — потянуло ароматом ночного южного леса, свежей зелени и сладких цветов.
— Какой полезный друг, — пробормотал ошалевший Иван Ильич. Света же ахнула, не веря своим глазам, развернулась к магу и расцеловала его в обе щеки. Инляндец стоически вытерпел бурную женскую благодарность, хотя выражение лица у него было очень красноречивым. Чет ржал как конь, хотя ему полагалось бы ревновать — но ученик его очень уж сейчас смахивал на рака. Только что клешнями от злости не щелкал.
— Здравствуйте, — прозвучал от двери застенчивый девичий голос. Макс глянул на вход — там мялся огромный, как дуб, Ситников, принимая теплое пальто у Богуславской. Она была одета в совсем простенькое платье, но накрасилась, распустила волосы и подзавила их. И все равно в своих очках и со своими неловкими движениями выглядела как школьница. Первокурсница смущенно улыбалась, но увидела его — и как на стену налетела. Заморгала сердито и растерянно, отвернулась, потянулась к корзине с лентами.
— Теть Тома, дядь Ваня, это Алина, — пробасил Матвей, засовывая в кувшин деньги. — Мы учимся вместе в университете. Светлана, Четери, это от нас с ней, на долгую и счастливую жизнь.
— Хорошо, что пришел, — одобрительно пророкотал дракон, хлопая будущего ученика по плечу. Тот неуверенно улыбнулся, кивнул.
— Твоя девушка? — радостно спросил Иван Ильич, заключая Матвея в крепкие объятья.
— Эээ, — неловко пробормотал Ситников.
— Да, — произнесла Алинка твердо. Повязала ленту на руку Светлане. Та улыбалась.
— Вы оч-чень красивая, — заметно смущаясь, произнесла принцесса. Подошла к Чету. Дракон смотрел на нее, сощурившись, и ей неловко стало от этого взгляда.
— Ты совсем не похожа на сестру, — сказал он с удивлением. Девушка застыла, покраснела — до кончиков волос — и бросила на него умоляющий взгляд. Сзади его предупреждающе тронул за плечо Тротт, да и Ситников нахмурился, набычился, взял Алинку за руку. Родители и Света наблюдали за этой пантомимой с удивлением.
— Так вы знакомы? — настороженно спросила Тамара Алексеевна.
— Обознался, — весело объяснил Четери, наблюдая, как краска понемногу сходит с лица маленькой принцессы. Протянул руку, и девушка со слабым огоньком Рудлогов повязала ему красную ленту. Он хмыкнул. Конечно, какую еще она могла для него достать.
Пока Матвей обнимался со Светланой, что-то серьезно спрашивал у нее, поглядывая на дракона, Алина во все глаза разглядывала красноволосого и, кажется, едва удерживалась, чтобы не пощупать его. В ее ауре так и плескало любопытство и восторг. И еще — злость и раздражение, когда она переводила взгляд на стоящего за его плечом инляндца. Тот источал холод и совершенно ледяное спокойствие.
Четери посмотрел и хмыкнул, покачал головой.
— Как у вас тут здорово, — не удержалась от восхищения принцесса, оглядывая зал. — Материальные иллюзии? Матвей, — она повернулась к другу, — а ты так умеешь?
— В таком объеме нет, — ответил тот с неохотой. — Максимум могу комнату замаскировать, но простенько, Алин. Это нужно резерв иметь чудовищный.
В голове у девчонки что-то сложилось, и она снова посмотрела на Тротта — теперь почти с благоговением. Тот никак не отреагировал, и она едва слышно фыркнула, задрала подбородок и прошествовала в зал.
Пришла толпа усердно улыбающихся мужиков — Чет сразу определил военных, но ничего не сказал, только поднял брови и выразительно посмотрел на старшего — и тот кивнул сдержанно, мол, понял, проблем не будет. Агенты прогавкали поздравления, подарили казенные деньги и тут же расселись поблизости от пятой Рудлог. Зашел растрепанный друг Ситникова, прочитавший очень красивые поздравительные стихи своего сочинения. Одна за другой прибывали подруги Светланы — в том числе и та, с которой Четери провел ночь в отеле. На невесту она поглядывала с плохо скрываемой завистью, а уж поздравляя, источала такую сладость, что зубы сводило.
— Мама, ну зачем ты ее позвала? — сердито спросила Светлана, когда подруга удалилась к столу. — Я же просила не звонить.
— Я и не звонила, — озабоченно нахмурилась Тамара Алексеевна, — видимо, кто-то сообщил. А что случилось? Вы столько лет дружили…
— Ничего, — буркнула Света. Посмотрела на мужа — тот совершенно бесстыже усмехнулся, наклонился к ней и поцеловал. Ну да, ревность, куда от нее денешься?
Прибыли ее однокурсники и даже некоторые преподаватели, мама Матвея с его сестренкой Машей, друзья папы и мамы. Гостей уже перевалило за две сотни, а невеста с женихом уже устали стоять, когда, наконец, ручеек закончился.
— Родик! — кричал на кухне в телефон хозяин ресторана. Звонил он брату, держащему заведение в городе. — У меня ЧП! Выручай! Шли поваров и официантов, все закуски, что есть, и езжай на базу! Свадьба в два раза больше, чем предполагал, сожрут все быстрее, чем моргнуть успею!
В зале и не подозревали о маленькой трагедии на огромной кухне ресторана. Все рассаживались, знакомились, гомонили, оркестр отчаянно наяривал народные плясовые, повышая градус веселья до безудержного, и желтые фонарики подрагивали в ритме мелодии, а шары танцующих светлячков то и дело змейками перелетали от одного дерева к другому, создавая над головами гостей золотые дорожки.
Веселый Иван Ильич, не нашедший кому доверить проведение свадьбы, покрутил в руке микрофон, покашлял гулко.
— Здравствуйте, гости дорогие, — сказал он громко. — Свадьбу по традиции мы начинаем с передачи счастья. Наполняйте бокалы!
— Ура! — воодушевленно заорали гости. Полилось рекой пенистое игристое вино, светлячки у деревьев взвились, заметались — то ли от счастья, то ли от испуга.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});