Глаза Руджиеро расширились.
— Почему?
Ответ хозяина был уклончив:
— Здесь сильно попахивает мертвечиной… залежавшейся, надо сказать. Эти башенки, может статься, вознесены как предупреждающий знак, что чего-то здесь делать нельзя, например пить эту воду. — Сен-Жермен поймал за узду сходящего к ручейку пони. — Похоже, так все и обстоит. Уедем отсюда. Найдутся еще и другие ручьи. — Усаживаясь в седло, он добавил: — Неплохо, конечно, передохнуть, но мы это сделаем дальше.
Руджиеро пришлось прикрикнуть на истомленных жаждой животных. Наконец караван тронулся с места и двинулся дальше — по то ли дороге, то ли тропе, слегка припорошенной снежной крупкой.
Солнце подбиралось к зениту, когда впереди показалась развилка. Оба пути были одинаково торными.
— Куда мы теперь? — спросил Руджиеро, склонив голову набок.
— Не знаю, — сказал Сен-Жермен. Он спешился и повел пони к купе деревьев, чернеющих несколько в стороне. — Сначала нужно как следует отдохнуть, а к вечеру тут либо пройдет кто-нибудь знающий эту местность, либо нам придется выбрать дорогу самим.
Слуга, кивнув, пошел осмотреться. Сен-Жермен привязал свою маленькую лошадку к разлапистой низкорослой сосне и занялся остальными животными. Те стояли, понурив морды, вяло переступая с ноги на ногу. Вернувшийся Руджиеро сказал:
— Тут под деревьями есть сухое местечко. Небольшое, но все-таки лучше, чем ничего.
— Сможем ли мы оттуда следить за дорогой?
— Думаю, да. — Слуга уже перетряхивал торбы для корма. — Эти животные изумляют меня.
Сен-Жермен огладил шею ближайшего пони.
— Они и вправду выносливы, но сейчас нуждаются в отдыхе. Ночной переход окончательно вымотал их. — Он наклонился, отстегивая подпругу, и вдруг нахмурился. — Надо бы где-нибудь раздобыть новую упряжь. Или найти шорника, способного починить это старье. — Снятое седло полетело в груду других седел. — Есть же тут где-нибудь постоялый двор…
— Или какой-нибудь монастырь, — откликнулся Руджиеро. — Но нам пока ничего подобного не встречалось.
— И это более чем загадочно. Исходя из того, что нам с тобой говорили, монахи должны здесь жить на каждой скале, а мы видели лишь одного, но даже и тот от нас отвернулся.
Руджиеро, занятый решением более неотложных задач, предпочел промолчать. Усталые пони срочно нуждались в кормежке, да и у него самого непрерывно сосало под ложечкой. Надо бы срочно разжиться куском свежего и, желательно, еще теплого мяса. Что до хозяина, то ему тоже необходимо поддержать свои силы, хотя он о том и молчит.
— Давай-ка соорудим укрытие для лошадок, — предложил Сен-Жермен. — После такого тяжелого перехода резкое охлаждение может им повредить. — Он указал на два дерева. — Повесив между ними циновки, мы тем самым защитим пони от ветра, а веревки послужат для сушки мокрых вещей.
До слуги долетел короткий смешок, потом хозяин сказал:
— Надо как-то устраиваться, раз уж мы здесь застряли.
— Надо, — кивнул Руджиеро, мысленно проклиная огниво. Искры летели, но щепки не занимались, робкое пламя вспыхнуло лишь после серии неудач.
Сен-Жермен какое-то время возился с циновками, потом негромко сказал:
— Мне никак не избавиться от ощущения, что за нами следят, хотя вокруг никого вроде бы нет.
— Возможно, подпаски? — предположил Руджиеро.
— А где же тогда их стада? — Сен-Жермен помрачнел. — Похоже, меня все еще смущает предательство Тцоа Лима. — Он покачал головой и надолго умолк. Молчал и слуга, с головой ушедший в работу.
Вода в котле понемногу забулькала, огонь весело затрещал, и лицо Сен-Жермена несколько прояснилось.
— Я тут подумал, — сказал он слуге, — и решил, что нам лучше вернуться к дневным переходам. Это, конечно, опаснее, но дает надежду встретить кого-нибудь, кто укажет нам путь.
Руджиеро кивнул:
— Возможно, вы правы.
Наконец пони были накормлены, костер догорел. Руджиеро полез в укрытие, а Сен-Жермен, повинуясь порыву, пошел к сложенным горкой вещам и нашел среди них катану, врученную ему Масаги. Он сунул ножны за пояс, поправил эфес клинка и тоже забрался в укрытие, примостившись возле слуги.
— Ночью пойдет снег.
Руджиеро покосился на катану, заткнутую за пояс хозяина, и повернулся на другой бок.
* * *
Отчет монастыря Рдо-рье Дбанг-бжи, представленный в ламасерию Бья-граб Ме-лонг йе-шиз.
Утро, восславляющее Пути Истинной Мудрости, восемнадцатый год Царственного Правления.
Лама Рньинг Сбо наблюдал за мостом Раб-бртан, как вдруг перед ним словно бы из рассветных лучей возникли двое мужчин на гималайских пони. Незнакомцы двигались с севера, но ни один из них не принадлежит к расе, обитающей там: они совершенно другие. У первого темные, необычайно проницательные глаза, черта второго — абсолютная невозмутимость. Их караван состоит из семи пони — число слишком значимое, чтобы его не отметить и не установить за пришельцами постоянное наблюдение.
У святилища Бон, возле источника Сгом-таг, незнакомцы спешились, но пить воду не стали и не позволили этого своим пони.
Они немного поговорили на незнакомом наречии, плавном, как дуновение ветра или колыхание волн.
Они двинулись дальше, не помолившись и, видимо, не опасаясь злых духов, посещающих горные тропы в поисках жертв. Замечено, что человек с проницательными глазами очень силен и имеет оружие, но в ход его не пускает. Старейший из наших лам предположил, что, возможно, меч его — просто символ, дарующийся преуспевшим в своем развитии людям Премудрыми Небесами.
Они разбили лагерь в роще Длинных Теней, куда не заглядывает никто из страха перед тенями разбойников, погибших там более века назад. Их отдых длился без происшествий. За час до рассвета незнакомцы свернули лагерь и теперь движутся по южной дороге, хотя конечная цель их пути нам не ясна.
Мы посылаем к ним подпаска Стама. Возможно, они возьмут его в проводники. Большинство наших лам пришли к мнению, что ежели столь замечательным лицам надобна какая-то помощь, то нам, конечно же, следует им ее оказать. Впрочем, Стам, если все пройдет гладко, вскоре доведет их до вашей ламасерии, а вы уж сами решайте, как с ними быть.
Мы же, со своей стороны, шлем свои уверения в преданности благочестивому Сгию Жел-ри, как и в том, что ежедневно продолжаем размышлять над его поучениями. Пусть жизнь его будет долгой.
Исполнено рукой настоятеля Бхота-брис Лонга и отправлено после рассветных молитв.
ГЛАВА 5
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});