В других залах, сквозь которые они шли, недвижно сидели монахи, в одном таковых набралось человек пятьдесят. Молящиеся глядели на золотую статую Будды и что-то бубнили, покручивая время от времени насаженные на оси цилиндры — молитвенные колеса, как позже узнал Сен-Жермен.
— Пройдем вверх по ступеням, — тихо сказал сопровождающий лама. — Не будем тревожить их.
Предназначенные гостям комнаты своей теснотой и крошечными окошками напоминали европейские кельи. В одной оставили Стама, в другой — Руджиеро. Сен-Жермену досталась клетушка побольше, весьма, правда, скудно обставленная, но состоящая из двух помещений. К великому его удивлению, там уже находился весь груз каравана — мешки с землей и римский сундук. Их даже, похоже, и не вскрывали.
Он склонился над сундуком, и тут воздух наполнился низким дрожащим гудением — где-то ударили в огромный храмовый гонг. Звук, кажется, более назначался не для ушей, а для тела, его щекочущие вибрации пробегали по коже, вызывая невольную дрожь.
— Как часто они это проделывают? — спросил Руджиеро, появляясь в дверях.
— Не имею ни малейшего представления, — сказал Сен-Жермен. — И еще кое о чем. — Он кивком указал на мешки. — Они обещали их принести и сделали что обещали. Я просто ошеломлен.
Синие глаза Руджиеро блеснули.
— Значит, им можно верить, — пробормотал он.
— Хорошо, что твоя комната рядом. — Сен-Жермен выглянул в коридор. Там никого не было, но он все же сказал: — Нам лучше в общении пользоваться греческим или латынью. Несомненно, здесь многие знают китайские диалекты, а возможно, кое-кому внятен и арабский язык. Да если уж на то пошло, и персидский.
— Латынь или греческий, — кивнул Руджиеро. — Латынь предпочтительнее, хозяин.
— Тоска по родине? — улыбнулся Сен-Жермен.
— Нет, из удобства, — ответил слуга. — Я приготовлю вам ложе? — спросил он другим тоном.
— Это было бы замечательно. Не знаю, когда мне выпадет шанс… подкрепиться по-настоящему, а родная земля есть родная земля. — Он взглянул на соломенный мат, прислоненный к стене. — Это вроде тюфяк, насколько я понимаю. Остается лишь положить его на мешки.
Руджиеро хмыкнул.
— Я как-нибудь разберусь.
— Тебе помочь? — спросил Сен-Жермен, заранее зная, каков будет ответ.
— Нет, разумеется. — Слуга помолчал. Потом сказал: — Тут где-то должна быть баня. Советую поискать ее, одежду я разложу.
Сен-Жермен посмотрел на сундук.
— Спрячь меч Масаги за обивку. Там также хранится около дюжины драгоценных камней, что при нашей теперешней нищете, конечно же, маловато. — Он выразительно постучал пальцем по крышке укладки. — Надо бы где-нибудь установить хотя бы плохонький атанор, чтобы пополнить наши запасы.
— Вы собираетесь обустроиться здесь? — ошеломленно вскричал Руджиеро.
— Ну-ну, не волнуйся, конечно не здесь. Но провести в этих стенах месяц-другой нам, пожалуй, придется. — Сен-Жермен встряхнулся, отгоняя ставшую для него привычной тоску. — Посмотрим, где у них баня. — С этими словами он выскользнул в коридор и какое-то время безрезультатно кружил по лабиринтам монастыря.
Чуть позже его обнаружил спешащий к молитве лама. Он проводил незнакомца туда, куда ему требовалось. Сен-Жермен поблагодарил провожатого и с наслаждением окунулся в царство горячего пара.
Верный своему обещанию Руджиеро приготовил для господина смену одежды, и тот с облегчением облачился в нее. Он надел франкскую длинную блузу из черной шерсти с красно-малиновой окантовкой ворота и манжет, набросил поверх нее меховую накидку, из под которой выглядывал алый рубин, оправленный в серебро, затем натянул облегающие рейтузы и византийские — с раструбами над коленями — сапоги. Принарядившись таким образом, Сен-Жермен слегка взбил свои короткие волосы и уселся на низенький стул, весь обратившись в слух. Он был уверен, что за ним вот-вот кто-нибудь явится, и не ошибся.
Когда звуки молитвенных песнопений в главном зале усилились, в дверь постучали. Сен-Жермен встал, открыл дверь и увидел перед собой согбенного старика в бесформенном одеянии.
— Я не лама, — прошамкал старик, — я слуга нашего настоятеля, который будет весьма обрадован, если ты соизволишь уделить ему малую толику своего времени.
Сен-Жермен предельно сосредоточился и ответил, тщательно подбирая слова:
— Я признателен высокочтимому настоятелю за желание видеть меня. — Он помедлил. — Мой слуга будет обеспокоен.
— Ему сообщат, куда ты ушел и когда следует ожидать твоего возвращения. — Старик рассмеялся, обнажив голые десны. — Покои настоятеля находятся в южном крыле.
Сен-Жермен поклонился и последовал за стариком, оглашая сонную тишину коридоров огромного храма громким стуком своих каблуков.
Стены залов, сквозь которые вел его медленно ковыляющий проводник, покрывали красочные изображения диковинных существ, в некоторых помещениях стояли деревянные статуи — позолоченные и с ярко-синими волосами. Сен-Жермену захотелось спросить провожатого, в чем причина такой странности, но он удержался, напомнив себе, что время для расспросов у него еще будет, ибо им с Руджиеро, по всей видимости, придется здесь зимовать.
Старик остановился перед простой двустворчатой дверью и стукнул в нее лишь раз. На стук отозвался чей-то тихий, невнятный голос.
— Тебя ожидают, — сказал старик и, повернувшись, заковылял прочь.
Комната, в какую вошел Сен-Жермен, мало чем отличалась от отведенной ему кельи. На полу — на толстой циновке — сидел человек в простом монашеском одеянии.
— Ага! — живо воскликнул сидящий. — Так вот вы какой! Я настоятель здешней обители, мое имя Сньин Шез-раб. — Он сделал жест, очевидно приветственный, Сен-Жермен, в свою очередь, отвесил церемонный поклон.
— Я и мой слуга благодарим вас за оказанное нам гостеприимство, — произнес он, сожалея, что речь его несовершенна.
Настоятель, похоже, прочел его мысли, ибо сочувственно закивал головой.
— Наш язык, кажется, не очень-то вам дается, я же не говорю по-китайски. Но вы ведь понимаете то, что вам говорят?
— Да, — сказал Сен-Жермен, раздумывая, оставаться ли ему на ногах или приличней сесть.
Сньин Шез-раб вновь прочел его мысли и встал с циновки. Он был невысок, но держался как человек, неколебимо в себе уверенный, и внушал невольное уважение.
— Несомненно, вы задавались вопросом, почему вас сюда привели.
«Значит, мальчишка был-таки к нам подослан!» Сен-Жермен поднял бровь.
— Думаю, у вас были на то основания.
Сньин поклонился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});