нами сотни миль – я просыпаюсь в поту, сгорая от желания пробовать твою кожу на вкус. Ощущать на языке. И ни в одном из миров не изобрели слов, подходящих, чтобы описать твой аромат. А когда ты так близко… ему почти невозможно сопротивляться.
Я так сильно сжала флакон, что острые грани впились в ладонь.
- Но я твёрдо намерен устоять и в этот раз, моя Мышка! - отрезал Велиар. И отвернулся, гладя, как в окне проплывают тёмные стволы деревьев. Кажется, мы были уже за городом. Его пальцы, лежавшие на покорёженной раме, слегка подрагивали.
Только теперь я выдохнула и разжала ладонь, роняя флакон на колени.
Ну ничего. Это пока была только разведка боем.
Вся битва ещё впереди - и я тоже скорее умру, чем сдамся!
Если инкуб ожидал, что я сдамся так быстро, он очень ошибся.
- Вел, мне холодно! Почему все красивые платья шьют из ужасно тонких и непрактичных тканей?
- Потому что их всё равно очень быстро снимают и греются уже по-другому, - проворчал Велиар.
Но вместо того, чтобы продемонстрировать мне этот самый способ, протянулся вперёд, зараза эдакая, и просто помешал угли в походной жаровне. Я лишь успела уловить на губах мимолётную улыбку.
Ну погоди, ну ты у меня получишь!
В карете и правда стало чуть теплее.
Я просидела молча ровно минуту.
- Вел, мне жарко!
Инкуб чертыхнулся вполголоса.
- Могу набрать тебе снегу за окном, если это тебя охладит, Мышка!
- Оставь себе! Сугроб тебе скоро самому понадобится, - пообещала я. – А у меня есть идея получше.
Я решительно поднялась и расставила ноги пошире, слегка пошатываясь. Раздеваться в карете на полном ходу мне ещё не доводилось. Когда обе руки заняты расстёгиванием длинного и катастрофически неудобного ряда крючков на спине, есть нешуточный риск полететь и врезаться носом в переборку.
- Что ты делаешь, неугомонная? – простонал инкуб.
- Пытаюсь охладиться. Ты предложил слишком драконовские методы, - стрельнула я в него глазками через плечо.
Кажется, я начинала входить во вкус игры. И понимать, почему инкубы в неё с таким упоением играют столетиями. Это же опьяняет – видеть, как неотрывно скользит чужой взгляд по телу, жадно ловя каждый обнажаемый дюйм, как учащается дыхание, как разгорается жажда обладать, как твоё отражение в потемневших глазах разрастается так, что затмевает собою весь мир. И нет ничего более ценного в этот момент, более желанного, более прекрасного.
Что бы ни оставалось там, в прошлом. Что бы ни сулило будущее. В этот миг в настоящем ты для него – единственная драгоценность, за обладание которой можно отдать что угодно.
В конце концов, разве не ради меня он пустился в путешествие через пол королевства? Не ради меня перессорился с всесильным Орденом? После всего, через я прошла, я заслужила насладиться этим его взглядом.
Стекает алый шёлк с плеча. Белая, почти прозрачная ткань корсета ничего не скрывает. Никогда в жизни не носила подобного белья. И вряд ли когда-нибудь ещё надену. Но с инкубом у меня всё с ног на голову, всё неправильно, я как будто не я. И кажется… кажется, мне это безумно нравится.
Велиар откидывается на спинке сиденья и я вижу, как по горлу ходит кадык.
- Проклятье, Мышка… ты в какие магазины ходила?
- В оружейные! – мило улыбнулась я. Бросила задумчивый взгляд вниз, на свой бюст, совершенно бесстыдно грозящий вывалиться из того недоразумения, в которое его запихнули. Где-то здесь был вроде какой-то бантик… - Искала оружие против инкубов. Представь себе, продавцы говорили, такого нету. Мол, вы бессмертные. А я им – мне ж не до смерти, мне так, на лопатки уложить…
- Кто тебе сказал, что мы бессмертные? – мрачно проговорил Велиар, неотрывно наблюдая за неловкими движениями моих пальцев, путающихся в завязках. А мне что-то перестало нравиться, какой оборот принял наш разговор. Зря я так неудачно пошутила.
В конце концов, бант я просто дёрнула, и только тогда он поддался. А мне вдруг расхотелось ломать комедию. Почему-то стало страшно. Что у нас осталось совсем мало времени. Захотелось, чтобы карета никогда не доехала. Возвращаться из нашего крохотного тесного мирка в большой мир совершенно не было никакого желания.
Я рванула к инкубу и почти прижала его к стене. Уперевшись ладонями в спинку дивана по обе стороны от его плеч.
От неожиданности он перехватил меня за талию, но не отодвинул. Мы так и замерли – глаза в глаза. Его были ужасно удивлённые. Кажется, это была первая в истории попытка обесчестить инкуба.
- Ты меня к себе домой везёшь зачем? Чаи пить и разговоры разговаривать? – разъярённо зашипела я.
- С каких пор моя Мышка превратилась в дикую Кошку… - проговорил инкуб, откровенно мною любуясь. Причём взгляд его как-то быстро соскользнул вниз, к декольте, которое держалось уже на одной ниточке. – Ты прекрасно знаешь, что нет.
- Тогда к чему весь этот фарс? Я тебя хочу.
Нет, определённо мне нельзя носить красное. Потому что сейчас и следа не осталось от благородных побуждений спасти инкуба от неминуемой смерти.
Я просто его хотела.
- Если я возьму тебя сейчас, потом придётся высадить на полпути. Или карету подарить, а самому топать домой пешком. Только так. Рядом нам находиться будет уже нельзя.
- Почему-у-у?.. – простонала я разочарованно. – Кто сказал? Ты же вроде решил наплевать на Орден?
Велиар презрительно скривился.
- Не напоминай. Аластар пытался меня остановить, когда я ехал к тебе. Засранец следил за моим домом.
Меня снова обожгло ледяным ужасом.
- Так зачем тогда мы туда едем?! Ты с ума сошёл?
Инкуб посмотрел на меня снисходительно.
- Как по-твоему, я бы до тебя доехал, если б Ал решил применить предусмотренные Кодексом санкции?
- А он что же… нет? И что за санкции, кстати?
- Он сказал, что я больной на голову, но раз решил самоубиться, то без его участия. Что так и быть, он будет меня покрывать, пока сможет. Нас покрывать, Эрни.
Я потрясённо молчала, осмысливая.
- Почему? Разве так может быть, что лишь из-за дружбы? Что ещё ты мне не рассказываешь?
Велиар не ответил. И про санкции мой вопрос он тоже проигнорировал…
- Речь сейчас не обо мне. Я всего лишь хотел тебе показать, что не спешу делать тебя своей прямо сейчас вовсе не потому, что боюсь дурацких угроз Ордена.
- Почему же