полоска леса. Кажется, Мелогорск расположен западней, а ближе к лесу лежит Собачий хутор. Если Велесово на востоке, то они находятся либо в Водяном, либо в другом селе неподалеку.
Его расчеты неожиданно подтвердились, когда они вышли к высокому бревенчатому дому. Пройдя через калитку на большое хозяйственное подворье, Антон с удивлением обнаружил, что это место ему знакомо. Запах навоза и сена, навес из неструганных досок, дорожка из красного кирпича… Так это же владения отца Авгия, духовного пастыря животноводов!
Отовсюду гомонили, хрюкали, блеяли и мычали из своих укрытий животные с такой чисто человеческой обидчивой требовательностью, что на этот раз Антон был готов поверить в то, что эти рогатые и пернатые существа обладают некой мистической связью с людскими душами. Кудахтали куры, клекотали гуси, вытягивая мощные шеи, из крольчатника зыркали глазенками несчастные перепуганные зверьки, однако ни одного из работников поблизости не было видно, словно весь персонал фермы испарился. Куда все подевались? Где же сам отец Авгий? Где сестры-коровы Зорька с Буренкой? По опустевшему двору ветер гонял перья и болталась, поскрипывая, калитка в воротах.
— Ты, что ли, тут один остался? — хмуро спросила Богиня у пацана лет шести, который развлекался тем, что забрасывал в курятник дохлых мышей и с интересом наблюдал, как рассвирепевшие птицы дерутся за лакомство.
— Ага, — сказал пацан и вытащил из пластмассового ведерка очередную мышь, раскачивая ее за хвост.
— Откуда у тебя их столько?
— Их кот ловит, а я курей кормлю.
Антон с любопытством горожанина разглядывал, как петух мечется по солярию, держа в клюве дохлого грызуна, а за ним носятся одуревшие голодные курицы, пытаясь перехватить добычу.
— А где все?
— Ушли, — пацан махнул рукой в сторону леса.
Богиня с тревогой поглядела на небо. С севера надвигалась темная туча. Солнце спряталось, а ветер усиливался.
— Пошли, — приказала она. — Времени мало осталось.
По ее указке они углубились в огороды, миновали соседский участок и спустились в ложбину. Шли гуськом, девушка позади, помахивая своим здоровенным пистолетом. Позорище… девчонка погоняет двух мужиков, как гусей. По правде говоря, Антон не терял времени и на ходу прикидывал в уме, как смыться. Он ведь тоже мог считаться вооруженным. С другой стороны, когда он сдуру прикарманил пистолет, то даже не убедился, есть ли в магазине хоть один патрон. Когда дойдет до дела, «макаров» мог оказаться бесполезной железякой. А вот девчонка со своей пушкой была наготове…
Территория сельсовета закончилась и перед ними раскинулось кукурузное поле, уходящее до горизонта. По полю бежал ветер, пригибая сухие верхушки стеблей. Они углубились в поле и некоторое время передвигались по едва намеченной тропе, пока ветер не принес откуда-то дым и запах керосина.
— Давай, двигайте быстрей! — подгоняла их Богиня, кусая губы.
Порывы ветра разгоняли дым, но он налетал снова, разъедая глаза. Они увидели, как впереди них, поднимаясь над желтеющим ковром поля, в небо уходили пепельно-черные клубы.
— Кажется, там что-то… горит? — неуверенно проговорил иностранец.
Внезапно заросли кукурузы расступилась, открыв изрытый участок земли, по которому, как муравьи, сновали люди в грязно-белых одеждах. Одни торопливо выкапывали корнеплоды с ботвой, другие складывали их в кучи, в то время как третьи опустошали канистры с остро пахнущей жидкостью прямо в собранный урожай и поджигали со всех сторон. Повсюду пылали костры, испуская чад. Едкий дым стелился по изуродованной земле.
Во рту у Антона появился противный вкус, словно он сам глотнул какой-то горючей смеси. Под ногой его что-то треснуло — он наклонился и увидел поверженный и втоптанный в грунт столбик с предупредительной надписью об органической свекле особого сорта.
Экспериментальный участок покрывался язвами, исчезая на глазах. Идеальных, словно проведенных по линейке грядок больше не существовало.
Ветер разогнал клочья дыма и они увидели посреди поля белую фигуру. Окруженный соратниками, в кресле-качалке восседал отец Авгий. Его черные кудри трепал ветер, а узловатая клюка находилась в постоянном движении. Размахивая ею, словно дирижерской палочкой, он указывал своим, куда направить уничтожающую силу. Сейчас он напоминал какого-то античного бога штормов и бурь, спустившегося с Олимпа, чтобы устроить тут показательное выступление.
— Что же ты творишь, гадина!
Растолкав окружающих, Богиня подлетела к нему и с размаху влепила руководителю оплеуху, отчего кресло откинулось назад так, что отец Авгий чуть не кувыркнулся со своего трона. К ним бросились люди.
Антон застыл. Это был тот самый момент, когда можно было воспользоваться суматохой и улизнуть, но он не мог двинуться с места, завороженный происходящим.
Отец Авгий выпрямился и сделал знак своим, чтобы отступили. Он встал во весь рост, опираясь на клюку. В этот момент в голове Антона произошел сдвиг, словно резкий порыв ветра снес пелену, туманившую сознание. Клюка, клюшка. Человек с клюшкой — это…
У него вырвалось:
— Так значит, Хоккеист — это вы?
Человек, который называл себя отцом Авгием, глянул на него иронически, приподняв бровь, словно хотел сказать, что вот уж от кого, а от него он никак не ожидал удара в спину.
— Так точно, гражданин начальник. Хоккеистом меня прозвали из-за этой штуковины, — он постучал своей палкой о землю. — Это произошло в больничке при Тернопольском СИЗО, когда отлеживался там после операции. Тюремный юмор жесток, но мне повезло — со мной он обошелся по-царски… Из калеки он превратил меня в спортсмена! Чаще всего бывает наоборот…
Антон облегченно выдохнул.
— Ну конечно! Я же сам читал в картотеке, что у Жужанны Вачковской есть дочь Богиня и сын Август. Какой же я идиот… Нужно было просто вспомнить. Теперь все ясно. Вы — Август Вачковский!
— Совершенно верно, — ухмыльнулся он. — Я есть старший брат этой юной бандитки… Удивительно, как это вы меня раньше не раскусили? Я ведь, собственно, и не скрывался вовсе. Повезло вам нынче увидеть наше божественное семейство в сборе, только матери с отцом не хватает…
— Мразь ты неблагодарная, — высказалась девчонка, тяжело дыша. — Мать вытащила тебя из грязи, когда ты, калека хромая, побирался по помойкам, приставила тебя к серьезному делу, воровские законы блюсти, а ты ей в душу нагадил…
— Не скажи, в этом деле у нее был свой интерес, — прищурился он. — Мама всю жизнь мечтала собрать нас вместе, это у нее идея фикс такая — создать идеальную воровскую семью! Поначалу она грызла отца, а когда тот сбежал, то переключилась на меня.
Он усмехнулся.
— Нормальные мамы мечтают, чтобы ребенок стал ученым или музыкантом, а моя из кожи вон лезла, чтобы из меня получился какой-нибудь Вася Бриллиант, икона блатного мира. Пока другие дети разучивали гаммы и читали книжки, я постигал основы босяцкой жизни и воровских понятий.