— Я тебя тоже помню, — ответил он. — Такую разве забудешь?
Ом-рат засмущалась и поспешила оставить гостя одного. Габриэль только усмехнулся и подумал, что даже если она сама придёт к нему вечером, он сможет только поцеловать её в щёчку и отправить спать.
Когда он спустился вниз, на одиноком столике его уже ждала тарелка овощного рагу, запечённая рыба и ещё одна кружка пива — чтобы наверняка спалось хорошо. Через несколько минут подошла улыбчивая Абуки, поинтересовалась, всё ли ему нравится и не надо ли добавки, а потом отнесла очередной поднос новому посетителю.
— Привет, — неожиданно поздоровалась с ним данмерка и протянула тощую руку. Габриэль пожал её.
— Привет, — ответил он, заинтересованно наблюдая, как она отодвигает стул и садится за его столик.
— Угостишь пивом? А то эти двое обобрали меня до нитки, — тёмная эльфийка кивнула в сторону сиродильцев.
Габриэль махнул Абуки, прося принести ещё кружку, и заметил, что юная помощница хозяйки не отрывает от него красивого взгляда. Он невзначай ей улыбнулся.
— Боги не забудут твоей доброты! — воскликнула данмерка, растроганная такой щедростью. — Спасибо!
— Будешь должна.
Она засмеялась, понимая, что Габриэль сказал это без какой-либо надежды на то, что ей выпадет шанс вернуть долг. Смех у неё был очень звонкий и чарующий.
— Скажи, куда мне выслать деньги, когда они у меня появятся.
Эльфийка обладала строгой грубой красотой, у неё было сильное тело, но никакого оружия кроме простого старого кинжала Габриэль при ней не увидел. Она носила мужскую домотканую одежду и не была похожа ни на путешественницу, ни на наёмницу. Жёсткие чёрные волосы данмерка не убирала, и они ложились на худые плечи длинными засаленными прядями. Было в ней что-то притягательное, несмотря на грубость. Только пахло от данмерки странно — цветочными дешёвыми духами, которые пытались замаскировать более резкий неприятный запах. Габриэлю он казался знакомым, но за ароматами цветов он никак не мог понять, что это.
— Меня сложно застать на одном месте, — ответил он эльфийке после недолгого молчания. Миловидная ом-рат как раз принесла ей кружку и поинтересовалась у Габриэля, хочет ли он тоже выпить. Он отказался. Данмерка, заметившая, как девчонка строит ему глазки, ухмыльнулась и спросила:
— Ты наёмник? — Рэл пожал плечами, не собираясь ничего утверждать, и это можно было растолковать как угодно. Данмерка приняла это за положительный ответ. — Много берёшь за работу?
— Смотря какая работа. На жизнь хватает.
Тёмная эльфийка спрятала алый взгляд в кружке и вдруг прямо спросила:
— А за убийства берёшься?
Габриэль понизил голос:
— Тот светловолосый нибенеец, с которым ты играла в кости, легионер. У него на шее шнур с Драконом. Думаешь, я стану с тобой обсуждать такие вещи? Может, это он тебя ко мне и подослал, решив, что у меня рожа слишком преступная?
Данмерка снова от души рассмеялась, и Габриэль продолжил ужинать, улыбнувшись.
— Знаешь, — начала она, успокоившись, — а честные люди, заходя в трактир, не рассматривают других посетителей, пытаясь выявить в них стражников.
— Привычка, — нехотя признал Рэл.
Данмерка заверила:
— Он не подсылал меня к тебе. Просто я уже очень давно хочу отправить кое-кого в Обливион, но да ладно.
— У меня сейчас есть дело, поэтому я всё равно бы отказался.
Она с пониманием кивнула и взяла с его тарелки хрустящий рыбий плавник.
— Не боишься такой работы? Постоянно видеть напротив себя лезвие чужого меча — то ещё удовольствие.
— Хорошо, что между мной и чужим мечом обычно есть лезвие моего меча. Это многое меняет.
Она снова улыбнулась.
— Однако, как бы хорош ты ни был, ты ведь не раз пропускал удары.
— Бывало, — спокойно согласился Рэл.
— Но ничего серьёзного?
— Бывает и серьёзное. Чаще, чем хотелось бы. Каждый раз выживаю каким-то чудом.
— И всё равно продолжаешь рисковать собой.
— Что мне ещё остаётся?
Габриэль не находил в этом ничего удивительного. Да и его собеседница, впрочем, тоже. Просто интересовалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И… каково это? — вдруг спросила она. — Что там?
— Да ничего. Пустота. Или галлюцинации, вызванные страхом и болью.
— Извини. Я не должна была так расспрашивать об этом.
— Откуда у тебя такой интерес?
— Я тут собралась человека убивать, если ты не понял.
Это прозвучало как шутка, и Габриэль улыбнулся, хотя она, кажется, не шутила.
— Тогда тебя это вообще не должно волновать, — ответил он. — Это будет его пустота. Не твоя.
Эльфийка поставила на стол уже пустую кружку, Габриэль попросил трактирщицу налить ей ещё. Сам снова отказался.
— Так тебя не волнует?
— Первое время волновало. Потом об этом уже не думаешь.
Данмерка странно хмыкнула и с наслаждением пригубила пива. Рэлу казалось, что на самом деле она прекрасно его понимала, хотя он ещё ни разу не говорил о таком с первым встречным.
— Ты страшный человек, — её удивление прозвучало безобидно, но Габриэль и не собирался с этим спорить.
— Ты не первая говоришь мне такое.
— Однако ты не кажешься мне опасным и жестоким. От других наёмников, которые мне встречались, хотелось держаться как можно дальше. А от тебя — нет. Не каждый день здесь встретишь таких людей, как ты.
— А ты бываешь здесь каждый день?
— Я частенько прихожу сюда ужинать. Живу недалеко.
— И чем занимаешься?
— Стригу овец. Пряду шерсть.
— Правда? — не поверил Габриэль.
Данмерка улыбнулась и не стала ничего отвечать. Сейчас её улыбка заставила его передёрнуть плечами.
— Я тоже редко встречаю таких, как ты, — продолжил Рэл. — Женщины, живущие с прялкой в руках, обычно не размышляют о смерти.
— Скажи это Мефале.
— Так ты последовательница Мефалы? — Сказав это, Габриэль понял нечто куда более страшное. Перед ним сидела странная тёмная эльфийка, говорящая с ним о смерти и о Прядильщице, и он тихо озвучил свою догадку: — Ты из Мораг Тонг?
Она ответила честно:
— Нет. Я даже в Морровинде ни разу не была. И Мефале я не поклоняюсь, просто много читала о Принцах Даэдра.
— А кому поклоняешься?
— Я не верю, что высшим сущностям есть до этого какое-то дело. Будь я кем-то особенным, может, они и обратили бы на меня внимание. А так…
Габриэль сразу же подумал о своей матери. На размышления о том, что с ней сейчас и действительно ли она мертва, у него не хватало храбрости, и он не стал продолжать эту тему.
— Да. Я тоже так думаю.
Данмерка, однако, уходить от разговора не собиралась.
— Не считаешь себя особенным?
— Во мне нет ничего такого.
По выражению её взгляда Габриэль понял, что она ему не верит. Она хотела что-то услышать от него, понять что-то, увидеть его насквозь — она даже смотрела так же, будто пыталась вгрызться в душу и отыскать в ней что-то, имеющее для неё большое значение. От этого ему становилось ещё больше не по себе.
— С тобой интересно, — безобидно начал он, — но я давно в пути, а на рассвете мне уходить, так что пойду попробую выспаться.
— Да, мне тоже пора. — Эльфийка допила вторую кружку и поблагодарила: — Спасибо. За разговор и за выпивку. И береги себя. В следующий раз чуда может не быть.
Габриэль кивнул, и данмерка неуверенно поднялась на ноги, пытаясь не поддаваться опьянению, снова улыбнулась ему и направилась к выходу из трактира. Габриэль хотел узнать об этой женщине у Абуки, но хозяйки в зале не было, и он, не став её дожидаться, ушёл в свою комнату.
Стучать в его дверь никто не стал. И хорошо.
Среди благоухающей Нибенейской бухты стены Бравила выглядели нелепо. Серый крошащийся камень крепости выделялся из сиродильских лесов тоской и унынием, зловонный канал, разделяющий город на две половины, затмевал ароматы цветущей долины, и уже на подходе Габриэль вспомнил, почему всегда старался как можно реже бывать здесь — местечко не из приятных.